Глаза увлажнились, ресницы слиплись от подступивших слез. Нет. Пожалуйста, нет! Я не буду плакать на виду у всех. Зачем он делает это? Сначала жалит, затем вот так вот вторгается в душу вновь, расшатывая и без того шаткое равновесие. Почему? Мне бы хотелось спросить. Но я не знала, желаю ли услышать честный ответ. И можно ли вернуть наши прошлые отношения, где не приходилось ранить друг друга колкими словами, сочащимися ядом. Мне не понравилось, как легко сознание поддалось нелепым пустым извинениям, как оно расслабилось, растекаясь жижей под звуком его растянутых протяжных гласных. Так не должно было быть.

— Голубки, вы можете не стесняться, продолжайте, — присвистнул Мэтти, я поджала губы.

— Боги, Мэтти, помой рот с мылом! — воскликнула возмущенно Карли. Однако правда в том, что мужчина ей нравился, даже не смотря на его поганый язык и крайнюю степень цинизма во всем, что касалось бизнеса или отношений. Едва ли у таких чувств есть будущее. Неподходящая партия для благородной девицы. Карлотта приходилась Дженни сводной сестрой по гулящему отцу — лорду, но являлась более везучей и родилась в законном браке. Не смотря на протесты веи Ванхейн, сестры поддерживали общение.

— Джо, не сейчас, — устало выдавила из себя я, часто моргая, ощущая, как высыхает непролитая жидкая соль в уголках глаз. Он кивнул. Я почувствовала движение макушкой — как колючий подбородок царапнул нежную кожу, и давление исчезло.

Дженни заговорчески подмигнула, я стрельнула в её сторону недобрым взглядом.

— Поднимем же бокалы за Софию Хорес! — торжественно выкрикнула Карли, а Джо откупорил бутылку вина. Алая жидкость полилась по бокалам.

— Тебе уже двадцать, да? — хмыкнул Мэтти. — Быстро растешь.

Мы познакомились, когда мне было около четырнадцати, и с тех самых пор мужчина совершенно не постарел. Я порой удивлялась его везению — генетическая лотерея, не иначе, где он забрал главный приз.

— Брось, ты ни капли не изменился. Как будто ровесники, — поддела, заражаясь всеобщим радостным настроем. Не ответить на их улыбки было чем-то из ряда невозможного.

— Да. Поверь, судя по матушке, я так еще долго буду выглядеть, — хохотнул обыкновенно серьезный в делах торговец и отпил из бокала.

— Это ненадолго. Вскоре твое смазливое лицо покроется морщинами и пылью. С такой работой иначе никак. — Джо толкнул его локтем в бок, и тот поперхнулся, закашлявшись. Капли красного вина попали на светлый пиджак, Мэтти с укором посмотрел на парня.

— Хорош языком трепать, как будто знаешь что-то о моей работе, — фыркнул мужчина, а Джо закатил глаза.

— Много ли нужно понимать!

Дальше я дурашливую перепалку не слушала, переключив внимание на Карли.

Девушка звонко рассмеялась и выудила из розового объемного пакета здоровенную коробку, обернутую бантом.

— Это тебе от нас с Джен, — прошептала она и едва ли не захлопала в ладоши в предвкушении того, как именинница вскроет обертку. — По секрету: праздник оплатила я, а сестра выбрала подарок. — Дженни рядом хмыкнула.

Ну, то было понятно изначально: вряд ли кому-то из присутствующих хватило бы денег и желания организовать мероприятие в подобном месте. Мэтти слишком скуп, Дженни не богата, а Джо… скажем, такое не в его духе. От него можно ждать странной вылазки в чужой сад, как тогда, когда мне стукнуло пятнадцать, после чего за нами гнались собаки хозяина особняка.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я и надрезала столовым ножом бант, нарушив правила этикета, но будто бы это хоть кого из нашей компании волновало.

Внутри оказалось невероятной красоты платье: такое больше подошло бы дочери знатной особы, а не лекарю, но сердце на мгновение замерло. Темно-зеленая ткань оказалось невероятно мягкой на ощупь и совершенно не подходила для осени. Высокий ворот, юбка А силуэта и плотный фиксирующий пояс — корсет на талию. Именно на такие модели я заглядывалась, когда думала, что никто не видит.

Словно прочитав мои мысли, Карли самодовольно хмыкнула:

— Не смотри, что материал кажется легким. Он зачарован, не замерзнешь.

Я на её слова недоуменно захлопала ресницами. Зачарованные вещи не могли стоить дешево, заговоренные на холодное время года, они подстраивались под температуру и сохраняли тепло.

— Не стоило… правда, не стоило, — затараторила, зная цену товару. У меня из-за покупки чешуи для лекарства матушке не имелось монет на обновки, а старое пальтишко оставляло желать лучшего, оно еще с того сезона просилось на помойку.

— Джен выбирала фасон, хотя мы долго не сходились во вкусах. Ну, ты понимаешь, — фыркнула Карли, Дженни поморщилась. Понятное дело, почему они не могли договориться: старшая смотрела на удобство и практичность, а младшая на внешний вид и только.

— Правда, спасибо, — шмыгнула носом я, ощущая, как приятное тепло разливается в груди. Погладила ткань и убрала платье обратно в коробку.

Парни все еще о чем-то увлеченно говорили, кажется, их спор плавно перетек в беседу. Джо расслабленно развалился на стуле и щурил глаза от ярких солнечных лучей. Мэтти с местом повезло больше — его не слепило, мужчина внимательно слушал, то и дело кивая головой и комментируя.

Дженни подняла бокал в воздух:

— Давайте, время пить! — При её словах Джо скривился, видимо, припомнив вчерашние возлияния, а я почувствовала удовлетворение от того, что его самочувствие не в такой уж норме, как показалось на первый взгляд.

Мы много говорили, парни лениво обменивались язвительными репликами, а девочки жужжали, не давая погрузиться в ворох угрюмых мыслей, переключаясь с темы на тему, завлекая меня разговором. Я не заметила, как пролетел вечер, и, когда пришло время прощаться, ощутила укол щемящей тоски. Давненько мы не собирались. С того года, следует полагать.

Карли крепко стиснула меня в объятиях, звонко чмокнув в щеку. Мэтти кивнул и скупо поздравил вновь, вручив небольшой конверт со звенящими в нем монетами — ожидаемо, ведь на его взгляд нет лучше дара, чем деньги. Дженни ухватила меня под руку, спасая от вынужденного общества Джо, который как раз подошел ближе с намерением повторить действие Карли.

— Пойдем вместе, да? Мы же хотели попить чай, — пропела подруга, бросив взгляд в сторону парня. Он хмыкнул, без труда разгадав маневр, но отступил.

— Доброй ночи. С праздником, Софи. Завтра жду в лавке.

Я скоро кивнула, сделав вид, что не заметила разочарования в его голосе, и поспешила в сторону дома вместе с Дженни.

Взгляд Джо прожигал мне спину, вонзая в затылок тысячи мелких иголок, но я так и не обернулась.

София

Прошедший день был удушающим, он буквально выжал из меня все до последней капли. Не осталось ни сил, ни воли, ни терпения. Я чертовски вымоталась, пытаясь обсудить с Джо происходящее. Но едва ли произошел прогресс. Он отмахивался от моих попыток, как от назойливых насекомых. Словно оно того не стоило. Будто и не случалось примирения на празднике, будто мне почудилось его участие.

Каждый раз, когда заводила речь о его сущности, взгляд темных глаз холодел и становился острым, колючим. Я готова была отдать руку на отсечение: его радужка обращалась стеклом, о которое можно легко порезаться, стоит подойти чуть ближе. Я и не подходила: отворачивалась и делала вид, что ничего не случилось. Точно и не открывала рот за минуту «до».

— Поговори со мной, Джо. Тебе рот зашили или что? — Занервничала я, сжав крепко кулаки.

Он обернулся и окинул меня снисходительным взглядом, как с ребенком неразумным беседу вел.

— Мне нечего тебе сказать, — отрезал и выгнул правую бровь. Меня это разозлило. Он не уходил, не исчезал из моей жизни. Но и не подпускал к себе. Не делал ничего, чтобы что-то исправить!

— Пожалуйста, нам обоим это нужно, — попыталась вновь, недужим усилием усмиряя кипящую в венах обиду. Она зудела под кожей, скребла сухожилия. Хотелось проникнуть туда ногтями и расчесать до кровоточащих ран. Лишь бы это прекратилось.