Во-первых, мне поверили безоговорочно, ведь свои слова я подтвердил весомым поступком, которому просто не находилось иных объяснений — отдал в обмен на неё Проектор. Ну а дальше у всех в головах заработали шестерёнки, додумывая мои мотивы и побуждения за меня.

Климента можно было сколько угодно долго уверять в том, что плохих намерений я не имел: ни когда я бил воспитателям лица, ни когда ломал Пси-репеллятор, ни когда я ломал маяк нуль-телепортации, или когда перенёс всех сюда, перед этим вручив жукам ядерную бомбу на блюдечке. За всё время проступков набралось столько, что меня, по-хорошему, стоило расстрелять на месте. Теперь же я видел — во взгляде Климента что-то неуловимо поменялось.

Можно ли было назвать это сопереживанием — Бог весть, я не знал. Но ясно одно — он составил обо мне мнение, и не похоже, чтобы плохое. Скорее, напротив. Я чувствовал, что между нами мелькнула искра — как он и сказал, Климент меня теперь понимал.

Во-вторых, а также и в третьих — рядом с нами были Анины братья, и оба мотали себе на ус. Каждый примерил на себя шансы, что я могу когда-либо им угрожать, и пришёл к выводу, что это теперь невозможно — ведь на меня за такое рассердилась бы Белка, которую по определению обижать я не мог. Дышать воздухом в лагере после моего заявления определённо всем стало чуточку легче.

Ну, не считая Белки, конечно, которую новости огорошили, как ударом по кумполу, но это — в четвёртых. Девушку требовалось как-то заново ко мне приручать, и гадости, которые наговорил про меня Артём, в этом мало чем помогали.

«Чёрт подери этого мелкого мерзавца» — сердито подумал я. Между ним и сестрой время от времени проскальзывали многозначительные взгляды, но он до сих пор молчал, как воды в рот набрал. Верно, дожидался, пока сестра сама не попробует всё из него вытрясти. Но время душевных бесед пока не пришло.

Сначала Климент встал с места, и довольно буднично сел в позу со скрещенными ногами по центру нашей каменной каморки.

— Я постараюсь найти поблизости Извлекатель с помощью псионического чутья, — вздохнул он. — Если это возможно, то постарайтесь меня не беспокоить. Мне нужна концентрация.

Более прозрачного указания прогуляться придумать было непросто, и мы неспешной кавалькадой потянулись наружу. Среди извилистых лабиринтов тоннелей легко было заплутать, и если бы не моё пси-зрение, я ни за что не решился бы выпускать из виду всех остальных. Впрочем, они всё равно сбились в группы по интересам.

Последнее буквально означало, что Белка прибилась к братьям, и вся троица стала держаться вместе, в то время как я облюбовал поблизости для себя какой-то отнорок. Но не сказать, чтобы я чувствовал себя сейчас прокажённым. После энергичных переговоров между братьями и сестрой, в ходе которых Белка расхаживала из угла в угол, меня вскоре навестили.

Она осторожно, как бы пробуя незнакомый воздух, высунула свой острый носик из-за угла. Бирюзовые глаза напряжённо посмотрели на меня, словно ждали от меня невесть чего.

— Привет, Аня, — я встретил её доброжелательной улыбкой. Под её подозрительным взглядом я достал из своего вещмешка второй коврик, постелил его на пол и пригласил девушку присесть. — Присаживайся. Нам есть, о чём поговорить.

Поколебавшись, Белка последовала приглашению, и скрестила на полу ноги.

— Для начала, хочу расставить все точки: мы с тобой теперь незнакомы, — твёрдо заметила она мне, и под моим погрустневшим взглядом продолжила. — Не знаю, что было раньше, но я хочу услышать теперь твою версию.

— Артём взял все свои слова назад? — я подобрался, и внимательно на неё посмотрел. Неохотно, она кивнула.

— Но понятнее для меня ничего не стало, — буркнула Белка, и, замявшись, продолжила. — Какого... ему понадобилось врать, что ты пытался меня изнасиловать!?

— А он не пояснил? — я невольно издал смешок.

— Нет, — девушка раздражённо стиснула зубы. — Вместо этого он упорно отправлял меня к тебе, чтобы я сама всё узнала.

— Стыдно, наверное, — подумав, заметил я. — Он же отлично понимает, как меня этим подставил.

— Рассказывай! С самого начала! — потеряла терпение Аня, и я с тяжёлым вздохом начал рассказ.

— Для начала — я правда не пытался тебя изнасиловать, Аня. Ни разу, — покривив душой, я для пущей убедительности приложил ладонь к сердцу, пока Шут смеялся у меня в голове.

— Тогда... зачем врать?

— Ты же слышала это его: «Я поговорю с ней. Объясню, как всё было на самом деле» — я процитировал по памяти слова Артёма, и увидел, как лицо Белки нахмурилось. Она тоже наверняка подозревала, что со словами брата было нечисто.

— Пользуясь тем, что ты меня не помнишь, он собрался наговорить про меня гадостей, а потом забрать свои слова обратно, — подытожил я. — Не бесплатно для меня, конечно.

— Вот же... — ошеломлённо ответила девушка.

— Можешь себе представить, что я сам обо всём этом подумал, — фыркнул я.

— Но... почему вам вообще понадобилось стирать мне память?

— Изначально план казался разумным, — я замялся. — Это ты сама нам и предложила.

— Я предложила!? — неподдельно изумилась она.

— Да уж, как есть, — проворчал я. — К сожалению, ты не смогла бы скрывать свои мысли от телепатов. А мы, в некотором роде... наследили с тобой. Чтобы ты понимала — у нас был с тобой Проектор и Пыль. Можешь себе представить, насколько нежелательно было знать обо всём этом посторонним. О том, откуда взялись все эти вещи — тем более.

— Боже мой... — судя по выражению её лица, она начала примерно представлять расклады, при которых могла предложить стереть себе память. — Во что же мы ввязались? Как так получилось?!

— Это тоже долгая история, — вздохнул я. Но делать было нечего, так что я начал сначала. — Если я правильно понял, ты помнишь начало похода за Пылью?

Я дождался осторожного кивка, и продолжил.

— Тогда ты уже, наверное, поняла, что мы своей цели достигли. Вот только Пыль-пробуждённые почему-то всегда знают, когда кто-то пробуждается. Они пришли и схватили Древа и Дерзкого. Что касается меня, то я уже упоминал, что мои способности пробуждались постепенно. Дней пять мы выбирались оттуда — с тобою вместе.

В этот момент девушка подняла взгляд, и осторожно посмотрела в мои глаза.

— Мы... с тобой... — зелёно-голубые глаза блеснули волной неуверенности на меня, и я почему-то сразу догадался, о чём она хотела, но не решилась спросить.

— Нет, — осторожно признался я. — До этого у нас не дошло.

— Понятно, — помявшись, она издала облегчённый вздох. — Что было дальше?

— А дальше, — усмехнулся я. — Дальше мы пришли домой, и меня забрали воспитатели. Когда я отделался от них, то пошёл сразу искать тебя по адресу: улица сто четырнадцать, пятый дом, сорок восьмая комната.

— Ты знаешь мой адрес... — прошептала Аня, словно я чем-то подтвердил её мысли.

— Ты говорила к тебе зайти, что я и сделал — и нашёл там Артёма.

— И что...

— Подрался с ним.

— Чего!? — тонко воскликнула Белка.

— Возможно, он меня именно после этого невзлюбил, — я усмехнулся. — Но это всё неважно. К тому времени весь твой дом был разгромлен, а тебя забрали люди Глухача.

— Но... за что? — искренне не поняла девушка.

— Похоже, ваша команда либо взяла припасы для экспедиции, никого не спросив, либо часть снаряжения была взята взаймы, — припомнил я. — И, поскольку единственной выжившей из всей компании была ты, а меня взяли воспитатели, Глухач повесил весь долг на тебя.

— Но... — опешила Белка. — И как он думал... чтобы я рассчитывалась!?

— У него было несколько вариантов, — тяжело обронил я. — Первый — отправиться в Извлекатель у него в подвале. Проектор, к слову, мы тоже нашли у него. Второй вариант... он предложил подкладывать тебя под извращенцев из других ярусов.

— Боже... — взгляд девушки окрасился откровенным ужасом. Она залепетала дрожащими губами. — И... что... было дальше?

— А дальше я пришёл и всех там прибил, — хмуро заметил я. — Как герой из сказок, уж извини. Но так и есть.