— Устройство для нуль-транспортировки, которое вышло из строя, — пояснил мне псион, досадливо хлопнув ладонями. — В общем-то, это не большая тайна — телепортация к псионике не имеет никакого отношения.

— Но, я думал... — я непонимающе заморгал.

— Да, мы, пыль-пробуждённые, способны «мерцать», сиречь мгновенно перемещаться на небольшие расстояния, — раздражённо ответил Климент. — Но в подавляющем большинстве случаев — это именно нуль-транспортировка, то есть технология. И если только ты не сможешь телепортировать нас обратно, то мы здесь застряли.

— Шут? — настороженно спросил я. — Куда ты нас переместил?

— Куда придётся, — лениво процедил Шут. — Чем больше вес и объём, тем более непредсказуемыми становятся теневые пути. Но их плюс в том, что их сложней отследить. Минус в том, что я тоже не знаю, где находится исходная точка. Значит, и не могу вернуть нас обратно. Радуйся тому, что живой.

— Нет, не могу, — я выдохнул, подняв взгляд на Климента. Почему-то тот усмехнулся.

— Я этого ожидал, — проворчал он. — Что же... тогда ближайшие планы становятся нам понятны.

Он снова сунул руку за пазуху, и оттуда выкатился маленький мячик, в котором я без особого удивления узнал Проектор. Даже не знаю, что я думал, когда увидел его в руках старшего пыль-пробуждённого. Наверное, что Проектор — не столь уж большая редкость, раз он неведомыми путями пришёл даже Глухачу в лапы.

— Запасённых мной крох эссенции не хватит, чтобы с помощью Проектора починить нам маяк, — скрипнул зубами Климент. — И это означает, что нам нужно две вещи: найти Извлекатель. И ещё — добровольца, чтобы он послужил источником эссенции. Иначе отсюда не выбраться. Так что, господа, дама... думайте, кто им станет.

— Великолепно, — зло изрёк я. — Просто, мать твою, великолепно!

***

— Как вы все понимаете, добраться до людей нам нужно как можно быстрее, — меланхолично заметил Климент, нейтрально разглядывая меня. — Не хочу сказать, что я без сочувствия отношусь к решению Антона обменять Проектор на жизнь женщины, но...

Я скрипнул зубами. Сейчас наслушаюсь.

— Проектор в руках жуков — это если не катастрофа, то нечто к ней очень близкое, — вздохнул Климент, оглянувшись в сторону остальных, которые внимательно слушали. — У меня пока нет времени выяснять, откуда ты, Антон, его взял... они применят его против нас, людей.

— Я не сомневаюсь, — процедил я.

— Существует директива — как только Проектор попадает в лапы чужих, мы обязаны уничтожить их логово немедленно, не считаясь с потерями. Самая большая наша проблема в том, что никто ещё не знает о том, что случилось.

— Я понимаю, — вздохнул я. — Мы должны дать знать об этом как можно скорее, чтобы все смогли подготовиться.

— Но есть и хорошая новость, — вдруг усмехнулся Климент, блеснув карими глазами в мою сторону.

— Какая ещё хорошая новость!?

— Ближайшим поселением к этому Улью является Вентилятор. По случайному совпадению, не так давно там случилось чрезвычайное происшествие — некий молодой человек, которому пришёл срок идти в Извлекатель, избил троих телепатов-воспитателей четвёртого класса, почему-то голыми руками, и сбежал, — хмыкнул он. — Одновременно с этим, по всей округе ударила волна электромагнитного импульса, после которой Пси-репеллятор приказал долго жить.

— Вентилятор эвакуировали, так что люди пока в безопасности. На это ты намекаешь? — спросил я.

— Почти, — одними губами усмехнулся Климент. — Выход из строя Пси-репеллятора играет нам на руку. Мирные жители не пострадают. Хоть что-то хорошее в нашем положении.

Тем временем, младший брат Белки расхрабрился настолько, что вопросительно поднял руку, и задал Клименту вопрос, хотя только что сидел тише травы — ниже воды.

— Так это из-за Антона, что ли, в тот день вырубило везде электричество? — удивился Артём.

— И не только электричество, — заметил Климент. — Молодой человек произвёл настоящий фурор. Многие сильно хотят его теперь видеть.

— Представляю, — я скрипнул зубами. Похоже, теперь мне дорога одна — в Извлекатель. Но, да, Шут прав, на это мне теперь наплевать.

— Смертная казнь или даже просто заключение почти не применяются, — Климент каким-то образом догадался, о чём я думаю, и остро взглянул мне в глаза. — Тем более, для Пыль-пробуждённых.

— Телепаты обработают мне сознание? — осведомился я буднично, но раньше, чем собеседник успел мне ответить, Шут рассмеялся в моём сознании.

— Они непременно попробуют, парень, и позорно провалят любую попытку, — усмехнулся он. — Но у нас будет время придумать, как их обвести вокруг пальца. Но для этого, конечно, нужно начать сотрудничать с представителями касты Пыль-пробуждённых. Для начала — действительно, добраться домой, и сообщить всем неприятные вести.

Климент удивлённо вздёрнул тонкую бровь, услышав в моём голосе спокойствие.

— Тебя это даже не беспокоит? — спросил он.

— Не вижу никакого смысла бегать теперь, когда про меня знает столько людей, — пожал я плечами. — Да и потом, я правда хочу купировать последствия. Если это возможно, я бы хотел пойти сражаться с Ульем вместе с другими.

Старший пробуждённый долго смотрел мне в глаза, словно пытался отыскать признаки лукавства. Но я смотрел прямо, не уводя взгляд в сторону, и наконец, Климент облегчённо выдохнул.

— Что же, — неуверенно пожевал губы он. — Ты, как мне кажется, не так плох, как человек. По крайней мере, я сомневаюсь, что ты отдал Проектор жукам из желания навредить человечеству, как таковому. И... проклятье! Всего этого можно было избежать, если бы ты сразу оказался на своём месте.

Он досадливо отвёл взгляд, словно костеря про себя тех двоих недотёп, что забрали Древа и Дерзкого. Но пауза длилась недолго, и уже вскоре Климент задал мне вопрос, который, как мне показалось, определял всё.

— Хорошо, — подытожил Климент. — Я тебя понял, Антон. Но, скажи мне на милость, ещё раз, что побудило тебя вручить в лапы насекомых Проектор!? Я не буду вдаваться в циничные беседы о сравнительной ценности той или иной жизни... просто объясни мне — почему обменял его на жизнь одной девушки? Ты же понимаешь, во что теперь всем обойдётся Проектор! Прекрасно понимаешь — вижу это по твоим глазам. Так почему?

Я тяжело вздохнул, обдумывая ответ.

Интересно, что сказал бы Климент, если бы узнал, что я так поступил по подсказке второй своей личности, которая скрывается у меня в подкорке? Досужие рассуждения о выводах, что подчерпнул Шут, наблюдая за Лепестком Тьмы, звучали бы бредом сумасшедшего. В конце концов, какая, с точки зрения Климента, могла быть особая ценность в Белке, чтобы ради неё ставить под угрозу множество жизней?

«Может быть, то, что она тоже приняла Пыль, и стала в чём-то другой?» — мимоходом подумал я. Насколько я понимал, женщинам в этом мире Пыль не доставалась уже невесть сколько веков. С этой точки зрения, Белка была уникальна. Но и это, со стороны Шута, были лишь очередные догадки.

Я вздохнул, придумав наиболее подходящий, правильный и правдивый ответ.

Придумав. Подходящий. Правдивый. Ответ. В любом другом случае, сочетание этих слов означало бы, что я собираюсь цинично соврать. Но это был тот случай, когда ты лжёшь, сказав чистую правду. Если в чувствах вообще есть какая-то правда.

— Всё очень просто, — вздохнул я, мельком мазнув взглядом по силуэту девушки, которая нервно отвернулась и делала вид, будто она нас даже не слышит. — Дело в том, что я её люблю. Потому и обменял её жизнь на Проектор.

Белка споткнулась и ошарашенно на меня оглянулась, словно её хлопнули по ключице.

— Я тебя понимаю, молодой человек, — медленно произнёс Климент, устало протирая пальцами лоб. — Я тебя... понимаю.

***

Было множество причин к тому, чтобы я ответил Клименту именно так.