Я заказала курицу с рисом, приготовленном в томатном соусе со сладким перцем и вином, а в качестве десерта взяла флан — кекс в сгущенном молоке вместе с яйцами, ванилью и карамелью. И, конечно же, не обошлось без знаменитого кубинского кофе, чтобы им утрамбовать все съеденное.

— Как тебе вообще в Майами? — спросила Вивьен, когда мы с удовольствием принимали пищу.

— Прекрасно во всех смыслах. Здешняя жизнь очень отличается от множества стран. Люди в Майами беззаботные, всегда веселые и радуются жизни. Здесь сосредоточена бешеная энергия, которая заряжает, — поделилась я со своей мыслью.

Затем с тяжелым вздохом добавила, ковыряя ложкой рис в тарелке:

— Уезжать совсем не хочется.

— Не только из-за красивой и радостной жизни уезжать не хочется, верно?

Я подняла глаза на подругу. Смотря в сторону, словно не причастна к вопросу, она широко раскрыла рот, чтобы засунуть в него ложку с рисом.

— Ты хочешь услышать о том, что у нас с Уилом? — уточнила я, подозревая, что к этой теме и склонялась Вивьен.

Пережевывая порцию, она кивнула, вытирая губы салфеткой.

— Вивьен, я не смогла, — обреченно призналась я, сдерживая слезы, вызванные внезапным отчаянием, которое возникает в душе сразу, стоит мне подумать про Уила. — Я не знаю, что нас ждет в будущем, но…мы начали наслаждаться тем, что для нас выделено — короткие ночи, когда нам никто не может помешать и даже мысли о будущем. Мы утопаем в друг друге и забываем обо всем. Иногда мне кажется, что любой наступивший новый день разлучит нас и отбросит в разные уголки мира. — Я тяжело вздохнула. — Мне страшно, потому что я очень сильно привязалась к нему и уже не смогу представить жизни без Уила. Это то, чего я так боялась и боролась с этим. Я никогда не была так счастлива и теперь цепляюсь за эту возможность, чтобы никогда не лишиться такого дара, когда вокруг одна лишь жестокость и несправедливость. Уил выпускает меня из клетки и дарит свободу. А без него я снова окажусь… — Я выдохнула и прикусила нижнюю губу, не в силах сказать в слух о своем страхе — остаться навсегда пойманной свободолюбивой птицей со сломанными крыльями.

Я не решалась поднять глаза на Вивьен, но знала, что она смотрит на меня с неподдельным сожалением. Она сжала мою свободную руку, которая покоилась на столе, выражая таким образом свою поддержку.

— Любовь — это чувство, которое не подавить, — тихо заговорила она. — У меня не получается, и я тоже цепляюсь за любую возможность. Не осуждай себя за это, потому что хотя бы так можно чувствовать себя живой, когда других возможностей нет.

Я все же посмотрела на нее прослезившимися глазами и слабо улыбнулась. Я думала, что у меня никогда не появится такая подруга, но ошибалась. Майами подарил мне людей, с которыми тяжело распрощаться, но при этом я обязательно их запомню, сохраню в своем сердце и буду вспоминать только с теплом.

Я боялась привязываться к людям. Эта была своего рода установка, чтобы защитить себя от болезненных ощущений. Но забыла учесть устоявшийся факт, что привязанность срабатывает сама по себе, бесконтрольно, только в том случае, если человек близок по духу и, если этот человек желает стать частью твоей жизни.

До переезда в Майами мне не встречались такие люди.

У каждого человека есть такое место в жизни, где он находит настоящих друзей и даже настоящую любовь. Я нашла это место и со всем дичайшим желанием не хочу лишиться его. От осознания, что это все же случится рано или поздно, на меня накатывает словно бы паническая атака. Протест психики, когда она наконец в благоприятных условиях и ее собираются лишить этого.

Как я и обещала отцу, домой вернулась вовремя, чтобы продолжить обучение. Сегодня меня посетил преподаватель по арифметике. Отец знает, что я не особо сильна в нем и ограничиваюсь только стандартными знаниями, которые доступны большинству людей. Но папа желает, чтобы я знала больше, да и сама я не была против углубиться в этот предмет, когда понимала, что мне больше нечем заняться. А время попусту тратить не хотелось.

— Таким образом показателем, позволяющим определить изменение реальной заработной платы за тот или иной период времени, является индекс реальной заработной платы. Индекс — это относительная величина, количественно характеризующая изменение данного процесса по сравнению с определенным периодом времени, который принимается за базовый.

Я слушала преподавателя, который, по моему мнению, говорил на неизвестном мне языке. Сидя за столом, я облокотилась о его поверхность, прижавшись щекой в свою ладонь, пока другой рукой играла с ручкой, теребя ее между пальцами. Мозги отторгали непонятную для меня информацию, которая для моего восприятия является наисложнейшей.

— Алиса, ты записала? — обратился ко мне мистер Уокер за моей спиной. — Очевидно, нет, — ответил он за меня, когда посмотрел на пустую тетрадь через мое плечо.

Почесывая макушку, я виновато сказал:

— Я думала, что это не нужно записывать.

— Ну если ты способна запомнить без записи, то повтори, что я сказал.

Я подняла на преподавателя невинные глаза. Ему на вид лет сорок, а уже так блестяще разговаривает на математическом языке и знает этот предмет от корки до корки. Мистер Уокер улыбнулся и закивал, понимая, что я ни черта не осознала и полученные знания не закрепились в моих мозгах.

— Тогда записывай.

Мужчина, опираясь в мой стол ладонями, начал повторять то же самое, о чем говорил пару минут назад, внимательно наблюдая за мной. Теперь он не станет ходить за моей спиной, а будет контролировать, чтобы я все записала.

Остальные пол часа стали для меня пыткой. Мы решали задачи по финансовой математике, связанные с процентами и налогами. Отец собирается сделать из меня сверхчеловека, но мне придется его разочаровать, когда я стану молить его прекратить эти занятия и пощадить мои мозги. Извилины не собираются работать, как бы я не пыталась их заставить.

Пока мистер Уокер писал что-то на небольшой доске за моей спиной, я грызла ручку и смотрела на последнюю решенную задачу, пытаясь понять ход ее решения. В это же мгновение экран моего мобильника засветился, и я переместила на него свой взгляд. Стоило мне увидеть имя, обладатель которого заставляет мое сердце биться сильнее, тут же открыла чат.

«Чем прекрасная леди занимается сегодня вечером?»

Я широко улыбнулась, продолжая держать конец ручки между зубами.

Повернувшись к преподавателю, я убедилась, что он все еще что-то сосредоточенно расписывает на доске и начала набирать ответ.

«Думаю, что от преподавателя я избавлюсь к шести вечера. А что?»

Я с нетерпением стала выжидать ответного сообщения.

«Один джентльмен жаждет пригласить вас на свидание и надеется, что благородная леди ему не откажет»

Я сдержала смешок, чтобы не привлечь внимание преподавателя.

«Ты же не скатился до банальщины? Это не ресторан?»

Не могу представить нас сидящих в ресторане в вечернем платье и смокинге. Может я из мира, в котором меня окружают такие люди с подобными интересами и времяпрепровождением, но только не Уил. С ним мне легко, и я могу быть собой, поэтому надеюсь, что он не учитывает мое происхождение и не собирается изменять себе.

«За кого ты меня принимаешь? Жду тебя в семь вечера перед своим домом»

Я в нем не сомневалась.

— Записывайте условие задачи, Алиса.

Как только я услышала голос преподавателя, быстро убрала мобильник под книгу и стала вычитывать записи мистера Уокера с доски.

Если несколько минут назад мне было тяжело сосредоточиться на цифрах, вычислениях и подобной математической ерунде, то сейчас вовсе перестала воспринимать. В мыслях Уильям и наш вечер.

Перед выходом я приняла душ. Нанесла легкий макияж, надела обычную черную футболку, завязывая узел на уровне живота, и свободные джинсовые шорты, доходящие до середины бедер. Волосы оставила распущенными, а в качестве обуви выбрала кеды. Напоследок надушилась своим парфюмом, нацепила на пальцы три любимых серебреных кольца и предупредила отца, что собираюсь погулять с подругой.