Я расширила глаза от удивления. Сердце в груди застучало быстрее от осознания. Значит папа все-таки прислушался ко мне и засомневался в Джексоне. Он говорил с ним, но этот подлец смог умело обвести отца вокруг пальца и заставил его поверить ему своими манипуляциями.

— Ненавижу! — рявкнула я, когда Джексон убрал свою руку и встал с моей постели.

Он поправил рукава своей белоснежной рубашки и мрачно мне улыбнулся.

— Как будет приятно ломать твою гордость.

— Мечтай. Я скорее умру, чем позволю тебе это сделать. Пытай как хочешь, но я не стану умолять тебя остановиться.

— Ага, да, утешай себя этими доводами. — Джексон резко наклонился ко мне, опираясь руками о мою подушку по обе стороны от моей головы. Я от неожиданности испуганно вжалась в матрас. — Только на деле все окажется по-другому, — прошептал он и тут же резко отстранился.

Я судорожно выдохнула, когда Джексон покинул мою спальню. Меня пугает его непоколебимая уверенность в голосе и в черных устрашающих глазах. Снова в груди зародилась тревога, которая начинала душить, надавливая на все дыхательные пути. Скоро она начнет зажимать в тиски мое сердце и вызывать паралич.

После завтрака, как и положено, мы всей семьей провожали Джексона на улице. Пока таксист загружал его чемодан в багажник, он прощался с каждым членом. Я стояла в стороне, скрестив руки на груди, и ждала долгожданный момент, когда Джексон сядет в такси, и оно увезет его подальше от меня хотя бы на две жалкие недели. За это время я стану сильнее благодаря отцу и Уилу, с которым смогу проводить больше времени и не бояться, что Джексон меня поймает с ним. Представить даже боюсь, что будет. Уже после его возвращения я дам ему отпор, которого Джексон не ожидает.

Видимо, он догадывается, что поддержка и хорошее окружение делают меня сильнее, отчего и бесится, и порой смотрит на отца, как на врага. Оружие Джексона — мое одиночество, которое превращало меня в слабую и беспомощную.

Я посмотрела на дом Уила. В это время входная дверь с боку отворилась и на крыльцо вышел Уильям как всегда безупречный и сексуальный без футболки. Смотря на обстановку перед нашим домом, он надевал наушники и, по всей видимости, собирался на позднюю утреннюю пробежку. Наши ночные приключения точно утомили его и теперь он выделил время долгому сну.

— Веди себя хорошо, сестренка.

Я оживилась и вырвалась из оцепенения, которое вызвал вид Уильяма, и совсем растерялась, когда Джексон обнял меня и прижал к себе. В нос ударил тяжелый запах, от которого меня воротит. Я всеми силами старалась представить запах Уила, которым всегда наслаждаюсь, утыкаясь в его шею.

— Я скоро вернусь, — прошептал он в мое ухо угрожающим тоном.

— Отцепись от меня! — прошипела я в его плечо и начала слабо толкать от себя. Мои агрессивные действия не одобрят родители.

— Наши дети такие милые, — с улыбкой проговорила мама и обняла отца за руку.

Ее обиду на нас как рукой сняло. Возможно, отец снова задобрил ее, поскольку я даже не старалась этого сделать. Я все еще придерживалась своей позиции не разговаривать с ней. А еще не хотелось признаваться самой себе, что мама причинила мне боль своим отрешенным отношением. Я должна быть равнодушной, но чувства любящей дочери к матери берут вверх.

— Если бы они только меньше ссорились, — присоединился отец.

Джексон отстранился, одаривая меня своей акульей улыбкой. Я в ответ одарила его уничтожающим взглядом и снова посмотрела в сторону. Там все еще стоял Уил и внимательно наблюдал за происходящим. Когда Джексон скрылся в салоне автомобиля, только тогда Уильям побежал в сторону пляжа, словно его больше ничего не интересовало здесь.

Мама с папой махали в след Джексону, когда такси выехало за территорию на дорогу.

Я уже собиралась вернуться домой, но знакомый голос меня остановил.

— Алиса! Привет!

Эта была Вивьен. Она приблизилась ко мне и крепко обняла.

— Добрый день мистер и миссис Коллинз, — вежливо поздоровалась она с моими родителями.

Папа поприветствовал ее с радостью, а вот маме не понравился внешний вид моей подруги, поэтому от нее теперь исходит холод. Она бросила ей невнятное ответное приветствие и скрылась в доме, проходя мимо нас гордой походкой. Я сдержалась, чтобы не закатить глаза, как, впрочем, и сама Вивьен. Ее не трогает чужое к ней отношение, каким бы оно ни было.

— Ты Вивьен, я правильно запомнил? — поинтересовался отец, сжимая худую руку моей подруги в своей.

— Да, мистер Коллинз, все правильно, — улыбаясь ответила она.

А еще она относится к людям так же, как и они к ней.

Папа уже видел Вивьен вчера, когда она пришла за мной, чтобы забрать в прибрежный бар к друзьям. Увы, но ее встретил на пороге Джексон, который собирался выпроводить Вивьен и не позволить ей забрать меня, но я вовремя оказалась на первом этаже. Мне было неудобно от того, что Вивьен пришлось видеть наши с ним разборки и ругань. То, что Джексон противился отпускать меня, повергло ее в шок. Мне повезло, что на крики пришел папа и снова поставил Джексона на место. Когда папа без каких-либо сопротивлений отпустил меня, Джексон чуть было не взорвался от молчаливых протестов. Тогда он бросил на меня недовольный взгляд и поспешно ушел в свою спальню.

Вивьен еще долго не могла прийти в себя от увиденного в моей спальне, когда я пригласила ее туда дожидаться меня, пока переодевалась.

— Рад тебя снова видеть.

— Надеюсь, Вы позволите забрать Вашу дочь немного развеяться со мной в городе?

Папа посмотрел на свои наручные часы.

— Через пять часов у тебя занятия, — предупредил меня отец и положил свою руку на мое плечо. — Не забудь и будь дома вовремя.

— Хорошо.

Папа попрощался с моей подругой и зашел в дом. С губ Вивьен сползла вежливая улыбка и она облегченно выдохнула, будто это непомерная тяжесть для нее.

— Надеюсь, я больше не столкнусь с твоим сумасшедшим братом?

— Он уехал только что на две недели.

— Святые небеса, я счастлива, — обратилась она к небу, подняв руки и глаза к нему.

Я посмеялась ее поведению.

Забежав в дом и забрав свой клатч со всем необходимым, мы вызвали такси и поехали в город.

Алиса

Вивьен выбрала для прогулки место в Метро Майами — деловой центр, где вокруг Flagler Street и проспекта Бискейн сосредоточены универмаги, рестораны и ночные клубы. Мы направились к югу от делового центра.

В районе Большого Майами большую часть населения составляют кубинцы, и именно здесь они скручивают свои сигары, едят и танцуют на улицах — это особенность заложена у них на инстинктивном уровне. Яркие костюмы пестрили перед глазами, доброжелательные улыбки этого народа вселяли чувство теплоты. На улицах шумно и людно. Кубинцы играют на самых различных инструментах, создавая приятную слуху музыку. Мы наблюдали за бурной жизнью этой национальности, взяв с собой какао в бумажных стаканчиках, окуная в него чурро — пончики колечком.

В эпицентре танцев нас с Вивьен закружили в сальсе. Кубинские мужчины в силу своего очарования и положительного внимания делали комплименты и заставляли улыбаться. Они не навязывались, а просто показывали свое радушие и доброжелательность, как, впрочем, весь народ. Несмотря на возможные сложности в жизни, кубинцы словно не приспособлены к невзгодам, не знают, что это за напасть и относятся ко всему беззаботно, имея веселый характер. Этому у них стоит поучиться.

Зарядившись положительными эмоциями, мы с Вивьен с концу прогулки посетили кубинский ресторан, где спаслись от жары и отдохнули от активного времяпрепровождения на протяжении нескольких часов.

Сидя за столом и выбирая блюдо для обеда, я внимательно вчитывалась в меню, в котором продемонстрирован не только сам гарнир, а еще и описание приготовления. Я знаю, что кубинская кухня — это смесь африканских, испанских и карибских ингредиентов и стилей приготовления. Типичные кубинские блюда очень острые и сильно маринованные. В основном в кубинских ингредиентах имеет место быть маринад с цитрусовыми, поэтому я с особой внимательностью изучала блюда, дабы не начать задыхаться перед Вивьен.