– И даже он, – ответил я.

После того как Зои стало легче, и она пошла в ванную, чтобы смыть с себя лечебные водоросли, – я отправился в свою мастерскую.

Внутри образовался непонятная тревога, и чтобы справиться с ней, я начал убираться. Оказалось, что я уже два месяца не притрагивался к пыли, что застелила все полки с кисточками, красками и небольшими полотнами. Ещё я заметил на полу засохшие куски глины, которые не удосужился убрать сразу, когда лепил горшок для разросшегося декоративного дерева.

Кстати, насчёт дерева, – он засох. Большие пальмовые листья склонились к полу и пожелтели. Его можно ещё вернуть в подобающий вид, но я не хочу пугать Зои и представиться перед ней безответственным, поэтому я пустил его на удобрение.

– О чём ты думаешь, Иллай?! – сокрушительно покачал головой, домывая пол в мастерской.

Кажется, я так не волновался с тех пор, когда Младшая Жрица инициировала мой переход из юноши в мужчину. Тогда я думал, что познаю самую мучительную боль, поскольку слышал, как из тех комнат, которые мы проходили, доносились болезненные стоны. Только потом я понял, что они вовсе не от боли.

Закончив уборку, я решил принять душ и смыть с себя налипшую пыль и грязь. Время до встречи с Зои у меня ещё было. Только перед этим хочется не просто помыться, но и приготовить для нас ужин и достать из погреба самое лучшее вино. Собственно, этим я, в первую очередь, и занялся: отдал поручение слугам в приготовлениях и сбегал за сладким напитком.

– Как тебе удалось так быстро овладеть вниманием Зои? – спросил Эген, на которого я наткнулся в коридоре, когда выходил из комнаты.

– Может дело в доверии… – я пожал плечами и, тряхнув мокрыми после душа волосами, удалился. Времени на разговоры у меня не было.

Я не знал, когда придёт Зои, поэтому быстро всё проверил и присел на покрывала, где нас уже ждал горячий ужин, фрукты и вино.

Сердце громко стучало в груди, отсчитывая минуты.

Я посмотрел на звёзды и почему-то в эту минуту мне вспомнилась наша первая встреча.

Пожалуй, тогда я волновался не меньше прежнего, когда смотрел на растерянную Зои. Её смуглую кожу на щеках покрыл злой румянец, а чувственные губы сжались в тонкую линию. Каждый раз, когда брачный кристалл подсвечивал её новоявленного мужа, она искала его в толпе. Так требовательно и отчаянно, будто ощущала себя в кругу врагов.

Я тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Ещё с самого утра посещали мысли не ехать на симпозиум, но моя тётушка Ирида настояла на своём. Она так наседала, что у меня не осталось выбора. А её слова о том, что я в скором времени принесу своей семье внучек, – ещё больше подстегнули меня. Она пророчица и я ей верил. До тех пор, пока не потерял связь со второй ипостасью, когда невеста запретила прикасаться к ней.

Ещё я хотел порадовать своих родителей, ведь кроме меня они не смогли больше никого привести в этот мир. Роды у матери дались тяжело. Они любили меня и до сих пор любят, присылая письма и посылки. Но я всегда чувствовал их печаль. Иногда доводилось слышать плач мамы, сквозь слёзы которого она спрашивала у богини: «Ну почему именно мальчик?». Эти слова глубоко отпечатались в моём сердце. Именно поэтому я всеми силами пытался сделать так, чтобы они гордились мной.

– Как тут красиво! – восторженно проговорила Зои, развеивая мои воспоминания.

Я подскочил на ноги и подошёл к ней. Настолько погрузился в свои мысли, что не услышал, как она поднимается по лестнице.

– Выглядишь великолепно, – отметил я, оглядывая её с головы до ног. Лёгкий макияж подчёркивал точёное лицо, а облегающая пурпурная тога выгодно подчёркивала фигуру.

Зои лучисто улыбнулась и взяла меня под руку.

– Покажешь тут всё? – с любопытством поинтересовалась она, оглядывая увитую цветами террасу и мастерскую, в больших окнах которой отражался закат.

– Может, сперва отужинаем? – сразу уточнил. Вдруг она голодна.

– Нет, сперва экскурсия, а потом будем набивать желудки, – она сглотнула, посмотрев на то, что нас ожидает на ужин, и я не смог сдержать смех.

У меня такая забавная, искренняя и слегка наивная невеста. Каждый раз, когда смотрю на неё, понимаю, что моя симпатия к ней разрастается всё сильней.

Сперва я повёл её в мастерскую. Ладони тут же вспотели, а мои движения стали рваными и нерешительными. Я ещё никого не приводил сюда. Здесь у меня хранятся особые работы, те, что я ещё никому не показывал.

– Можно прикасаться? – заранее спросила Зои, оглядывая мои творения. Лишь после того, как я ей разрешил, она стала касаться моих работ. Так аккуратно, будто в её руках не фигурка с дельфинами, выпрыгивающими над кораллами, а живая бабочка.

– Это символ нашего дома, – пояснил я. По улыбке понял, что она догадалась, но мне нужно куда-то день своё волнение.

– А это кто? – невеста взяла небольшое полотно с изображением эльфийки и требовательно посмотрела на меня.

– Это моя первая любовь, – не стал лукавить. – Несея. Я с ней познакомился ещё до нашего брака, – уточнил, чтобы не образовалось недомолвок. Мужчинам запрещалось смотреть на других женщин в присутствии своих жён. Но этот закон не распространялся на неженатых. Нам даже разрешалось дружить с незамужними девочками, чтобы лучше понять их природу.

– Красивая, – прокомментировала Зои, поставив полотно на место. – Тебя устраивает твоя жизнь? – неожиданно спросила она, а в глазах промелькнула грусть.

– Если ты о моих чувствах к Несеи, то я давно расстался с ними…

– Нет, я не об этом, – она присела на стул и сложила ногу на ногу. – Ты когда-нибудь задумывался о том, что хочешь сам выбирать свою жизнь? С кем встречаться, на ком жениться… Вот, будь твоя воля, ты бы взял в жёны свою первую любовь?

Я оторопел от подобных изречений. Они были похожи на идеи, что распространяют последователи Хаоса. Неужели мы упустили что-то с побратимами?! Быть не может…

– Нет, – запоздало ответил. – Я рад, что первородная богиня соединила мою судьбу с твоей.

Я хотел в это верить. И старался не допускать мысли о том, что будь у меня выбор, – моя жизнь сложилась бы совершенно по-другому.

По взгляду Зои я понял, что она ожидала услышать другой ответ. Но я не хочу себя подставлять, ни перед невестой, ни перед законами Лето.

– Тогда тебя устраивает то, что ты не единственный муж? – качая ногой, вновь задала шокирующий вопрос.

Как она может сомневаться во мне?!

– Конечно. Я глубоко уважаю законы первородной богини. Не будь таких правил, кто знает, что бы стало с теми девочками, которые по числу рождаемости уступают мальчикам.

Зои передёрнула плечами и скрестила руки на груди. Я подумал, что она замёрзла, и сходил ей за пледом. Только я захотел вернуться, как она вышла из мастерской и предложила всё-таки поужинать. Я улыбнулся, а напряжение между нами с каждым съеденным блюдом и выпитым вином потихоньку стало спадать.

– И тебе нравится быть учителем? – спросила у Иллая, который решил со мной поделиться тем, что он, оказывается, по субботам преподаёт в младших классах музыку.

Странно от него это слышать. В записях Зои не упоминалось, что он работает в школе. Там отмечено всего пару строк о том, к какой расе он принадлежит, что у него академическая степень по музыке и то, что он распоряжается всеми ювелирными салонами Коралловых Хребтов. И, к тому же, в мастерской русала я не увидела ни одного музыкального инструмента.

Разносторонность Иллая поражает, отчего я издала нервный смешок. Вот у кого нужно поучиться продуктивности. Муж времени зря не теряет. А меня в моём мире хватало только на дорогу до работы, поручения Ларки Педровны, дорогу домой и занятие йогой, которые посещала два раза в неделю.

– Конечно, – ностальгически улыбается он. Видимо, ему действительно нравится всесторонне развивать не только свои таланты, которых у него наберётся целый список, но и таланты других. Радует, что он не кичится ими; не жалуется, как ему тяжело их совмещать. А легко рассказывает, будто мы говорим на какую-то будничную тему.