Не стал отказывать себе в удовольствии и взял мою девочку за руку. Наташа удивленно посмотрела на наши руки, а затем переплела пальцы с моими. Что-то внутри дрогнуло от нежности. Крепко сжав ручку, улыбнулся.

— Как мне узнать твои тайны?

Наташа рассмеялась моим любимым мягким смехом. Невольно залюбовался ею. Наверное, первый раз при мне она была так спокойна. Легко смеялась, не хмурилась, не думала всякую фигню и не держалась от меня на расстоянии.

Не могу сказать, что получал такое уж удовольствие, пытаясь пробиться сквозь возведенные ею стены. Да, был азарт, но не более того. Чувствовать от нее отклик было гораздо приятнее.

— Если я тебе все расскажу, то это уже не будут тайны.

— Хотя бы подскажи — откуда начать?

Ната пожала плечами.

— Пусть тебе подскажет сердце, — заявила высокопарно, но, не выдержав, хихикнула.

— А что, если… — протянул, потянув ее за руку, останавливаясь.

— Если что? — склонив голову набок, спросила малышка, чуть вздергивая вверх подбородок, чтобы смотреть мне прямо в глаза.

— Если оно подсказывает мне вот это, — и наклонился, чтобы поцеловать.

С каждым поцелуем, я все больше и больше привыкал к ее вкусу, запаху, нежности губ, податливости тела. Моя сладкая девочка превращалась в пудинг в моих руках. Тихие стоны, срывающиеся с ее губ, кружили голову. Пришлось даже прислониться к ближайшему дереву, чтобы не свалиться с ног.

Малышка в ответ прижалась ко мне всем телом. Каждой очаровательной округлостью. Ладно, не каждой, только двумя, вид которых — с легкими следами укусов от моих… ласк — до сих пор стоял перед глазами. И хорошо помогал доходить до пика удовольствия, когда держаться уже не было сил, а легкое возбуждение перерастало в дискомфорт.

Вторые округлости уютно расположились у меня в руках. Чуть сжав, чтобы в полной мере их ощутить, подтянул Наташу к себе, хотя казалось, что она и так уже практически слилась со мной воедино.

— М-м-м-м… Андрей…

Выдохнула со стоном, откидывая назад голову, предоставляя мне доступ для маневров. Покрывая нежную шейку короткими поцелуями (ту часть, до куда мог добраться, не прикрытую шарфом), неосознанно вжался бедрами ей в живот.

— Я уже говорил тебе, что ты сладкая? — прошептал на ушко, чуть оттягивая мочку зубами.

— Вроде, да, — с ее губ сорвался то ли смех, то ли стон.

— Тогда повторюсь — ты очень сладкая.

— С… спасибо-о… ах…, — вот теперь точно простонала.

Прелестные звуки. И очень возбуждающие.

Раздвинув руками полы пальто, забрался ими самым наглым образом под юбку девушке, попутно подумав, что надо бы ее отшлепать за чулки в такую погоду. И она, похоже, не возражала против моих поползновений, потому что одной из ножек обхватила мое бедро. И теперь не я к ней прижимался, а она ко мне. Всей своей восхитительной влажностью. Я даже сквозь ткань ее чувствовал. Если можно стать еще тверже, то именно это со мной и произошло.

Подтянув нижнюю часть платья на талию девушки, отодвинул совершенно ненужные сейчас трусики и пальцами погрузился в горячую влажность.

Обоюдный стон постарались скрыть в поцелуе, но если бы кто-то проходил в этот момент мимо, точно бы услышал. Держать себя в руках очень сложно.

Одной рукой держа малышку, другой старался как можно быстрее довести ее до оргазма. Хоть кому-то из нас должно быть хорошо после свидания. Резкие, глубокие движения, пара поглаживаний большим пальцем по клитору, и вот уже моя девочка содрогается всем телом от наслаждения, до боли впившись зубками в мою нижнюю губу.

Чуть до крови не прокусила. Но я от этого только кайфовал. Приятно, когда девушка в твоих руках теряет голову от страсти. Мало того, что только что бурно кончила, да еще и посреди парка, в котором днем гуляют дети и пожилые дамы, точно заявившие бы на нас в полицию за такое поведение.

Я определенно на нее плохо влияю. Сначала туалет, теперь парк. Когда мы уже начнем заниматься сексом в более подобающих для этого местах?

— Светлицкий, — со стоном уронила голову на грудь, ножка съехала с бедра, опустилась на землю.

— Что-то не так, малышка? — прошептал, зажмурившись и положив подбородок ей на голову.

— Ты делаешь из меня развратную женщину, — сказала с легким укором.

— Это плохо?

— Я пока не решила.

— Предлагаю решить это позже, в более теплой обстановке.

Предложил, не надеясь, впрочем, на положительный ответ. Я, конечно, мог вскружить ей голову настолько, что заставил забыться на время, но вряд ли она подпустит меня ближе. Иначе, это была бы не она.

— Не в этот раз, красавчик, — не разочаровала меня малышка. — Я решу, но в одиночестве.

— Я вызову тебе такси или еще погуляем?

Честно говоря, мне хотелось лишь одного — передернуть. Иначе я сойду с ума.

— Сначала я верну должок, — хитро улыбнулась девушка, протягивая руки к моему ремню.

Ой, мамочки…

Наталья

Было страшно — вдруг, кто увидит. В голове, как неоновый знак, горела надпись — «Развратница». Но мне очень хотелось доставить ответное удовольствие мужчине. И не только это.

Честно говоря, мне больше хотелось ощутить его. Если не малышкой, то хотя бы руками. Мелькнула мысль о минете, но была откинута как не слишком рациональная. Под ногами грязь, на дворе не глухая ночь, да и вообще… Руки еще как-то можно спрятать полами плаща, а вот стоящая перед мужиком на коленях девушка, ритмично двигающая головой, явно вызовет ненужные нам сейчас вопросы.

Да и противные таракашки без устали шептали, что сначала куни, а потом минет. И ни как иначе.

Подавив желание хихикнуть от пришедшей мысли, сосредоточилась на данном моменте. Точнее на внушительном достоинстве мужчины, от губ которого я все никак не могла оторваться. Еще тогда в туалете я в полной мере ощутила размеры, но чувствовать его руками — совсем другое дело.

А почувствовать было что. Он был… бархатным… мать моя женщина, никогда подобные мысли не приходили в голову по отношению к мужскому члену. Я такое читала только в дешевых любовных романах (ну, вы знаете в тех самых, где орудия и ножны), и не могла даже представить, что буду когда-либо описывать этим словом чьего-то дружка.

Но член Андрея был именно таким — бархатным, твердым и… потрясающим на ощупь. Я пробегалась пальчиками то вверх, то вниз; чуть сжимала, затем отпускала; играла с яичками другой рукой и наслаждалась легкой дрожью, то и дело пробегавшей по телу Светлицкого, когда я задевала особенно чувствительные участки.

Долго наслаждаться его твердостью мне не пришлось. То ли я действовала настолько умело (в чем, честно говоря, сомневаюсь), то ли Андрей перевозбудился (что более вероятно), но кончил он уже через несколько минут моих поглаживаний.

— Бля-я-ять… — гортанно протянул он, откидывая голову назад и ударяясь затылком о ствол дерева.

Удовлетворенно улыбнувшись (а какой девушке не доставит удовольствие такое явное наслаждение парнем ее ручной работой?), чуть отстранилась и подняла руку, всю запачканную его спермой. Прищуренными глазами Андрей внимательно наблюдал, как я медленно облизала пару пальцев, усиленно стараясь не краснеть. И если бы не вспыхнувшее в глазах мужчины удовлетворение, а также дернувшийся между нами член, я бы точно со стыда сгорела.

Да, большую часть времени я изображала из себя искушенную жрицу любви, успевшую перепробовать все возможное в своей жизни. Но на самом деле это было не так. Даже Анечка не была в курсе, что с основной частью тех мужчин, с которыми я уходила из баров, до дома не добиралась. Оставляла их разочарованными и злыми на ближайшей остановке, ограничиваясь поцелуями. А уж такими непотребствами, как со Светлицким я вообще ни с кем не занималась.

Мягко улыбнувшись, Андрей притянул меня за шею к себе и вновь впился в мои губы. На этот раз сразу же, без подготовки так сказать, врываясь языком, все-таки утверждая свои права. И попутно пробуя себя на вкус. И ему не было противно? Помнится одного из моих ухажеров аж передергивало, если я пыталась поцеловать его после минета. Откинув мешавшие мне наслаждаться моментом мысли в сторону, полностью отдалась поцелую.