Боже, какой бред лезет в голову. Крыша что ли начала протекать от влюбленности?

— Это комплект?

— Да.

Открывая дверь в квартиру, решил немного пошалить:

— Ты когда-нибудь фотографировала себя в нем?

— Да.

Малышка отвечала быстро.

Только ответ на этот вопрос, учитывая, вокруг какого именно предмета одежды крутятся все мои мысли, мне не понравился. Голову подняла совершенно нелогичная ревность, стоило мне только представить, как Ната присылала фотографию своего шикарного тела в соблазнительном белье какому-то мужику. Она же мне ничего не должна. Я, конечно, считаю ее своей женщиной, но она-то так не думает. Пока, по крайней мере.

Нахмурившись, спросил:

— А мне бы ты его сейчас прислала?

— Нет.

А это было обидно. Но вполне естественно. Уточнение пришло спустя полминуты.

— Но когда-нибудь — возможно. Если повезет…

Мои губы растянулись в улыбке. Со стороны это, наверное, смотрелось странно: стоит мужик в прихожей, не разувается, не снимает куртку, а молча смотрит в телефон и похотливо ухмыляется. Хорошо, что никто меня не видел в этот момент.

— Ты любишь этот предмет одежды?

— Да.

— Он единственный в твоем гардеробе?

— Нет.

Черт, не самый умный вопрос. Логично, что у нее не один комплект белья. Сколько у меня еще вопросов осталось? Считать было лень, поэтому решил, что пора закругляться.

— Это кружевное белье?

— Это был последний вопрос, между прочим, — и злобный смайлик.

Неужели, я не угадал?

— Встретимся в следующую субботу в 18.00 в кафе «Менестрель» в центре.

Моя девочка. А я красавчик.

Наталья

— Ты серьезно загадала кружевное белье? — с непередаваемым скепсисом в голосе спросила Аня, следившая за нашей с Андреем перепиской с таким вниманием, словно смотрела увлекательнейший спортивный матч.

— Да, а что в этом такого? — пожала плечами я.

К этому моменту успела приговорить уже вторую бутылку шампанского и нацелилась на третью. Поэтому предмет разговора со Светлицким меня не смущал.

— Ты странная, — протянула брюнетка, с сожалением замечая, что мандарины закончились.

— Возможно. Но мне плевать.

— Ладно, — махнула рукой подруга. — Каждому свое. А теперь, — хлопнула она в ладоши. — Раз уж мы разрешили твою проблему, давай, наконец, поговорим о том, ради чего я сюда пришла. О моей свадьбе-е-е-е, — последнее слово она буквально пропела.

Рассмеявшись, я отставила бокал (пора трезветь), согласно кивая:

— Давай. Рассказывай свои идеи.

Встала, чтобы налить нам чай (все равно Аня не пьет) и убрать шкурки от мандаринов, горка из которых гордо высилась перед подругой. На последнее она смотрела с плохо скрываемой грустью, словно я что-то самое дорогое в ее жизни выкинуть решила.

— Пойдешь домой — еще купишь, — заметила, смахивая их в ведро.

— Это когда еще будет, — вздохнула брюнетка.

— Ну ты же не неделю у меня сидеть планируешь? — рассмеялась, ставя перед ней чашку ароматного зеленого чая.

Аня, любившая его до безумия, брезгливо сморщилась и отодвинула кружку как можно дальше от себя.

— А можно черный? — робко спросила, стараясь на меня не смотреть.

Сделав вид, что не обратила внимание на ее внезапно изменившийся вкус, молча протянула свою кружку. Будущая Гарикова благодарно улыбнулась. Чувствовалось, что благодарна она не только за чай, но и за отсутствие вопросов.

Сев напротив подруги, подтянула к себе зеленый чай и выжидательно посмотрела на Аню.

— Выкладывай, что там у тебя.

Девушка вновь хлопнула в ладоши, раскрыла сумочку и достала оттуда длиннющий список.

— Что это? — я удивленно воззрилась на листок.

— Здесь перечислено все, что нам понадобится для идеальной свадьбы, — деловито сообщила невеста, проводя по нему руками — расправляя.

— И первым пунктом идет платье? — «догадалась» я.

— Конечно же, — хмыкнула Анюта. — Только я не хочу белое. Лучше нежно-розовое.

— Почему?

Данный факт меня удивил. Насколько мне помнится, Анечка всегда хотела традиционную свадьбу. А это подразумевало именно белое платье.

— Потому что это банально, — курносый носик подруги забавно сморщился. — Ну или светло-розовое, переходящее в белый, — немного подумав, скорректировала она свою хотелку.

Хмыкнув, отпила чай. Ничуть не сомневаюсь, что в итоге, когда мы придем в магазин, куплено будет как раз-таки белое платье, а не какое-нибудь еще.

— Дальше — букет, — провела она наманикюренным пальчиком по списку. — Тут без вариантов — розы.

— Может, что-то попроще? — решила попробовать я.

— Зачем? — удивилась Анюта. — Розы — классический символ любви.

— Можем розы поставить на столы, как украшения, а в букет, например… сирень.

Брюнетка так яростно замотала головой в ответ на мое предложение, что я испугалась — вдруг, голова отвалится. Невеста без головы — не комильфо.

Прыснув от представшей мне картины, постаралась сосредоточиться на весело щебечущей что-то Ане. Та, целиком поглощенная своим списком, даже не заметила, что я отвлеклась от «важного» разговора.

И чем больше Анечка говорила, тем больше я уверялась в своих мыслях — это будет не свадьба, а сплошное расточительство. Бедный Коля. Он-то хоть знает, в какую копеечку ему влетит торжество? Надеюсь, что у него хватит накоплений и не придется брать кредит. Иначе быть ему одним из этих — лохов, влезших в кабалу ради одного (не очень запоминающегося в большинстве случаев) дня.

А еще, против воли, я начала представлять свою собственную свадьбу. И она разительно отличалась от описываемого Аней.

Во-первых, я не стала бы устраивать прием на тысячу гостей (ладно, я была не справедлива к подруге, планировалось пригласить не больше сотни — как по мне, так уже перебор). Пришли бы только самые близкие. А их у меня было немного — Аня, Коля, родители, пара хороших знакомых с работы (для массовки). И, пожалуй, все. Правда, поразмыслив еще немного, решила, что с работы никого звать не надо. Пусть будут только родные — мои и жениха.

Во-вторых, я бы, несмотря ни на что, надела бы только белое платье. Не пышное, в котором невозможно ни поссать, ни посрать, ни присесть. Приталенное, облегающее, но обязательно в пол, на тоненьких бретельках. Или вообще без них.

И, конечно же, никаких ресторанов. Расписались, сфотографировались на память и разошлись. Ну, если настроение будет, то можно на дачу съездить, там посидеть. Но не более того.

Когда представляла свою идеальную свадьбу раньше, как такового лица у жениха не было. Размытое пятно. А вот сегодня я явственно увидела человека, которому улыбаюсь, чувствуя себя самой счастливой и любимой на свете; в чьи глаза смотрю, не боясь утонуть в них; чьи руки меня обнимают, даря ощущение покоя и абсолютной правильности происходящего; чьи губы крепко, но одновременно нежно целуют.

Перед моим внутренним взором возник Андрей. Ошибки быть не могло. Еще вчера я желала оказаться в другом городе, лишь бы с ним не встречаться, а сегодня… сегодня я представляю его на месте моего будущего мужа… Это вообще нормально — такая резкая смена отношения к человеку?

Встряхнув головой, выкинула из нее лишние мысли и сомнения. Надо быть честной хотя бы с самой собой. Я, как мартовская кошка, готова была ластиться к Светлицкому с нашей первой встречи. Голову теряла рядом с ним. И сторонилась его больше по этой причине, а не из-за того, что он мог разбить мне сердце. Хотя, и это было немаловажно.

Перспектива потерять себя в нем пугала меня гораздо больше, чем очередная рана на той хреновине, что бьется у меня в груди и что обычно выбирает не тех мужчин.

Но, может, со Светлицким мне повезет? Да, да, я говорила это себе каждый раз, влюбляясь, но ни на одного из ухажеров ранее я так сильно не реагировала.

Мне просто безумно хотелось, чтобы он сейчас оказался рядом. Пусть я и пыталась убедить себя в том, что Андрей — очередной Казанова, но даже сквозь призму скептицизма, видела, что это не так. Он… другой…