Заботливый (один только его рассказ в день нашей встречи о том, как ухаживал за тетушкой, до самой ее смерти, чего стоит), с хорошим чувством юмора и очень (много раз очень) страстный.

Мне хватило одного раза, чтобы выяснить один из самых важных пунктов — он ставил удовольствие женщины превыше своего. Я не девственница и не дура, прекрасно вижу, когда мужика трясет от желания. А Светлицкого прям колбасило тогда. И, конечно же, мне было очень приятно, что у него на меня такая реакция.

А еще… мне надоело отрицать очевидное. Я уже влюбилась в Андрея. Скорее всего, именно из-за того, что так усиленно запрещала себе это делать.

— Ты меня слушаешь вообще? — вырвал меня из размышлений недовольный голос Анюты.

— Прости, — покаялась, беря ее за руку и чуть сжимая (почему-то этот жест успокаивает подружку лучше всего). — Отвлеклась.

— На каком пункте тебя вырубило? — нахмурилась она, окидывая меня ну о-о-очень понимающим взглядом, будто знала, из-за кого я витаю в облаках.

Может, и знала.

— На третьем, — пробормотала, делая глоток чая.

Аня возмущенно ахнула и покачала головой.

— Тогда я начну сначала, — выпрямив спину, заявила она.

Подавив разочарованный стон (а я-то надеялась…), тоже села прямо, приготовившись слушать в этот раз гораздо внимательнее. Иначе придется третий раз начинать, и уж тогда-то наша беременная невеста точно вновь мандарины сможет поесть только в следующем столетии.

Андрей

Насвистывая какую-то незамысловатую мелодию, я собирался на свидание с женщиной моей мечты. Поймав свое отражение в зеркале, мимо которого только что проскакал, тряся своим «орудием» между ног, рассмеялся.

Господи! Взрослый мужик, а веду себя, как подросток. Ей богу, я таким даже в шестнадцать лет не был. Что же эта девушка… женщина… со мной делает?

Всю неделю ходил, как обдолбанный, в облаках летал. Подчиненные, не говоря уже о руководстве, начали коситься. И точно порывались вызвать мне дурку, но сдерживались из последних сил.

Как и я, когда хотел написать моей малышке и предложить встретиться пораньше. Но каждый раз откладывал телефон, решив, что раз уж я ждал спокойно (относительно) целый месяц, то могу подождать и еще недельку.

Стоило только подумать о Наташе (не то, чтобы я хоть на миг про нее забывал), как мой боец встал. Блять. А вот это неудобно. Когда-нибудь пробовали натягивать трусы на стоящий колом член? То еще удовольствие скажу я вам.

Идеальным вариантом было — сбросить напряжение, и чуть успокоившись начать одеваться, но… Но, как бы странно это ни звучало, мне не хотелось заниматься самоудовлетворением перед встречей с Натой. У меня возникало ощущение, что я так ей изменяю. С самим собой. Да, я знаю, как глупо и нелепо это звучит. Но вот такой вот я… глупый и нелепый.

Пришлось срочно отвлекаться. Лишь бы не вспоминать, как моя девочка плавилась в моих руках в тот вечер, какой отзывчивой была и какая она сладкая на вкус. Жаль, что мне так и не удалось попробовать тогда ее между ножек. Уверен, она там такая же сладкая, как и везде.

Член стал еще тверже от подобных мыслей. Еще немного и я кончу прям так, дотрагиваться до себя не придется.

Спешно представив, как на мой роман могут отреагировать родители, а именно — моя мама (отцу похрен будет, уверен), постарался успокоиться. Помогло.

Поспешно оделся, пока еще чего в голову не пришло. Кинул взгляд на часы. До шести еще полтора часа, но уже можно выдвигаться из дома. Пробки у нас в городе, конечно, не московские, но тоже будь здоров. При неудачном стечении обстоятельств, можно и часа на два опоздать на встречу на другом конце города.

Поэтому, решив не искушать судьбу, нацепил куртку и выдвинулся из дома. Берегись, красавица, я иду.

Повезло, до ресторана я добрался в рекордно короткие сроки. Выбрав самый лучший на мой взгляд столик у окна (с видом на набережную), приготовился ждать. Часы неумолимо сообщили, что Наташа не появится раньше, чем через сорок минут. Что же… пока можно что-нибудь выпить, дабы успокоить внезапно расшалившиеся нервы.

Сердце колотилось, как бешеное, правая нога отбивала нестройный ритм, пальцы, против воли, барабанили по столу. А это что? Да, точно. Меня бросило в пот.

Такое ощущение было, что я внезапно заболел, но этого просто не могло быть — ни на каких сквозняках я в последнее время не сидел, с мокрой головой по улице не гулял. Что со мной тогда происходит? Неужели, я так сильно нервничаю перед встречей с Наташей?

Ната, как самая настоящая женщина, опоздала. На пару минут всего, но мне и этого хватило, чтобы запаниковать.

— Я уже было решил, что ты не придешь, — выпалил вместо приветствия, поднимаясь со стула и отодвигая для нее соседний (не хочу, чтобы она сидела напротив, только рядом).

— И тебе не хворать, Светлицкий, — фыркнула девушка, присаживаясь.

Одета она была сногсшибательно. Не то провоцирующее на всякие непотребства платье, что было на корпоративе, но тоже ого-го-го!

Говорят, у каждой уважающей себя женщины в гардеробе должно быть маленькое черное платье (как завещала то ли Шанель, то ли еще кто). Так вот — у моей девочки оно было. Очень маленькое. И очень черное.

Справедливости ради стоит отметить, что упругую попку оно прикрывало. Но недостаточно на мой взгляд. А вот длинные ноги Натуси были выставлены на всеобщее обозрение. И меня жутко раздражало, что вон тот престарелый джентльмен уже несколько минут на нее пялится.

Злобно зыркнув на мужика (к его чести, он стыдливо отвел глаза), постарался как можно сильнее задвинуть стул девушки — так, чтобы скатерть полностью прикрывала дорогие мне ножки.

Послав мне ехидную усмешку, она взяла в руки меню.

— Прости, закопалась и вышла из дома позже, чем планировала, — объяснила она свое опоздание, не отрываясь от изучения. — Что посоветуешь? Никогда здесь не была.

— Ты специально так оделась, чтобы меня с ума свести? — спросил, проигнорировав последние сказанные слова.

И снова эта ехидная усмешка. А еще хитрый взгляд из-под ресниц. Хорошо, что я надел свободные брюки, не так тяжело будет сидеть. Потому что одного этого мне хватило — я был в полной боевой готовности для повторения произошедшего на корпоративе.

Видимо, прочитав что-то такое в моем взгляде, Наталья чуть прищурилась и спросила с подозрением:

— Ты почему так странно на меня смотришь?

— Это как? — улыбнулся я.

— Не знаю… — пожала плечами девушка, откладывая меню. — Странно.

— Просто прикидываю, насколько хорошая звукоизоляция тут в туалете.

От неприкрытого намека на нашу физическую активность, щечки Натуси залило румянцем. Даже до декольте дошло. Мне стоило огромных усилий заставить себя оторваться от созерцания ее груди — не слишком пышной, но и не плоской — самое оно. Как я люблю.

Вообще, все в этой девушке было — как я люблю. И фигура, и ум. Почему-то вдруг подумалось, что Даня долго надо мной ржать будет, когда узнает, насколько сильно я на ней залип.

— Чего ухмыляешься?

— Представил, что скажет мне брат, когда узнает про тебя, — решил не юлить и сказать правду.

— М-м-м… — протянула малышка. — Чтобы спросить первым? Про твоего брата? Или про то, что же такого он может про меня узнать?

— Отвечу сразу на оба вопроса, — мы совершенно забыли про меню и топчущегося невдалеке официанта. — Первое — да, у меня есть младший брат. В данный момент этот оболтус со своей женой на морях. Хотя всем, и мне в том числе, сказал, что едет в командировку.

— Откуда тогда ты знаешь, что он на морях?

Спрашивая, она чуть склонила голову набок. Такой милый жест, оказывается. Никогда раньше не замечал.

— Доложили его сослуживцы, — хмыкнул, беря-таки меню и делая знак официанту, чтобы подошел.

После того, как мы сделали заказ: я — стейк с картошкой и какой-то салат, Наташа — мясо по-французски и цезарь, из напитков оба предпочли виски (я все сильнее влюбляюсь, определенно), продолжил: