Баня грелась очень быстро – вход здесь расположен снизу и не даёт улетучиться жару, который в обычной парилке уходит через двери, как их ни запечатывай. Здесь же он весь собирается внутри, просачиваясь только через щели в стенах и потолке. Но их за прошедшие недели постоянно замазывали.

Как только накалились камни, температура воздуха моментально подскочила. Пришлось на всякий случай окатить водой полиэтиленовые шторы. Ещё через некоторое время пришлось снимать с камней кипящие вёдра. Михаил прикинул, и поставил ещё одно. С запотевших стенок закапал конденсат, немного поднимая жар в помещении. Облитые кипятком веники заполонили парилку густым берёзовым духом. Заготовки остались ещё с той Земли. Хоть баня и пропала за чертой переноса, но сами веники хранились под сарайкой.

Оставив инструменты будущей экзекуции запариваться и немного плеснув кипятка в каменку, Михаил вернулся на полок. Теперь можно расслабиться. И как будто вынули стержень: плечи опустились под невидимым гнётом, снова накатила вялость и боль в суставах. В лёгких что-то заклекотало. Рядом хрипела жена.

– Я не могу. – Ирина сползла на пол и направилась к выходу.

– Куда!

Ольга схватила её за руку, но не смогла удержать – слишком скользкая от пота кожа. Тогда она, не долго думая, притянула девушку за волосы. Та только пискнула.

– Куда, дурёха? Для тебя же стараемся.

– Я не могу дышать.

Ирина сипела и задыхалась на каждом слове.

– Не держи в себе, отхаркивай.

С этими словами Ольга сама сплюнула в угол, куда до этого откашлялся муж. Михаил ещё плеснул на камни, теперь отваром из таза с вениками. Все дружно зашлись в мокром кашле, сплёвывая раз за разом.

– Надо было что-то из трав принести, чтобы отхаркивалось лучше.

Голос у Ольги подрагивал после такой нагрузки на лёгкие.

– Тебе этого мало? – Возразил Михаил. – Сейчас расчухаемся и продолжим процедуры.

Он обильно полил кипятком угол, куда они сплёвывали. На всякий случай – вдруг какая зараза вылезет. Потом подбросил дровишек в топку.

– Я не могу...

Ирина снова сползла с полка, куда её недавно загружали вдвоём, и растянулась на полу.

– Оль, давай, действительно, передохнём. Что-то голова кружится. – Заметил Михаил.

– Слабаки. – Ольга приподняла девушку за одно плечо. – Что стоишь? Берись, вынесем.

В предбаннике не догадались заранее поставить хоть что-то, чтобы присесть. Пришлось плюхаться прямо на пол, свесив ноги в проём люка. Моментально перепачкались в земле и копоти, но в таком состоянии просто не замечали этого. Ольга даже не обратила внимание, что Ирина сидит между ней и мужем, а они плотно прижали её с боков, чтобы не падала.

Минут через десять девушка всё же очухалась, поняла, в каком она положении, и тут же густо покраснела.

– Кажется, твоя младшая жена очнулась. – С усмешкой заметила Ольга.

– У этой жены пока что муж имеется. И это не я.

– Да было бы желание, а мужа и подвинуть можно.

– Ну, и шуточки у вас! – Ирина хотела сползти вниз.

– Куда? – В голос рявкнули супруги и схватили её подмышки. – Лечение ещё не закончено.

Второй заход прошёл гораздо легче. После третьего решили заканчивать. Пока силы есть, надо закругляться. Доползли до дома. Ольга сменила постельное бельё, которое за прошлую ночь успело пропахнуть грязным потом. Ужинать сил не нашлось. Так, поклевали, закусывая полагающуюся чарку. Водку пили и для лечения, и чтобы перебить кошмарный вкус лекарства. Под конец – простой цветочный чай. Уже откровенно шатаясь, плюхнулись в кровать. Ирина прилегла на плечо удивлённой Ольги и тут же засопела. В руках она всё так же держала ладонь Михаила, за которую схватилась, чтобы не упасть. Супруга, поняв, почему муж не уходит, только вяло махнула рукой, разрешая лечь рядом. Уж сегодня всем явно не до непотребства.

Михаил действительно не чувствовал никакого влечения. Тут выжить бы. Мысли бегали сумбурные, хотя казалось, что мозги кристально чисты. Казалось, казалось, а потом – хоп, и уже спишь.

Михаил очнулся в предутренних сумерках, ощущая какой-то дискомфорт. В ладонях покоились женские груди. Причём, в каждой – разной величины. Одна ровненько подходила по размеру, тыча в ямку острым соском. Вторая приятной мягкостью выпирала между пальцев. Только через несколько секунд мужчина понял, что происходит. Он лежал на спине, раскинув руки, а девушки прижимались попками к его бёдрам, вложив груди ему в ладони. Дискомфорт ощущался из-за восставшего естества, на которое давило промокшее от пота ватное одеяло. Ну, и в туалет хотелось. Как они умудрились незаметно поменяться местами? И как теперь освободиться, не ставя себя и девушку в странное и неприятное положение? Мужчина аккуратно разогнул прилипшие к женским выпуклостям пальцы и постарался убраться из постели. Единственный способ сделать это, не потревожив никого – выползи вверх, через спинку кровати. Как только он освободил место, девушки встревоженно зашевелились. Не открывая глаз, они нашли друг дружку и взялись за руки. Хмыкая и качая головой, Михаил оделся и направился на утренние процедуры. То, что ночью все трое просто спали, он был уверен. Но стрёмные ощущения не уходили.

Закончив с туалетом и умыванием, поставил чайник на плиту. В первые дни он хотел по максимуму экономить газ. Но жена уже через неделю напомнила ему, как они дважды брали баллоны «про запас». И оба раза те травили, даже с закрытым краном и закрученной пробкой. За полгода, пока доходила очередь до запасного баллона, он уже оказывался наполовину пуст. Так что смысла беречь топливо не имелось, и племя перешло к готовке завтрака на газу. Пока ждал кипяток, в дверях показался Андрей.

– Что, повеселились вчера? – Поводя красными глазами, скривился он.

Держась за стенку печи, доплёлся до стола и плюхнулся напротив. Кухню переполнил специфический русский дух. У Михаила аж дыхание перехватило.

– Ты чего напился?

– Чего?! – Взъярился товарищ. – Чего?! Мне говорят, что заболели, что будут лечиться. Да идите вы с таким лечением! Теперь понятно, что у вас болит. А совесть как – не болит? Друг называется!

– Ан...

– Да иди ты! Идите вы все. Нет! Сам пойду. Вот сейчас выскажу кое-кому, и пойду.

Он ломанулся в комнату. Оттуда послышалась возня, писк Ирины. Потом возмущённый рёв Ольги. Двери распахнулись, и спиной вперёд вылетел Андрей. Пропахав короткий тамбур, он врезался затылком в двери маленькой комнаты. Мотнул головой, приподнялся на локтях, потом попытался встать. Потерял равновесие, но снова восстановил его и утвердился на ногах. Очумело потрогал расползающийся фингал.

– Ни х... у тебя баба.

– Не баба, а женщина. – Устало произнёс Михаил. – Настоящая русская женщина.

«Кажется, ситуация вышла из-под контроля», – решил он.

– Андрей, послушай. Ничего...

– Ничего? А кто в обнимку лежал, когда я вечером заглянул к вам? Думаешь, я не видел, как Ирка постоянно возле тебя крутилась? Миша то, Миша сё. Тьфу!

Махнув рукой, товарищ ушёл к себе. «Бывший товарищ», – с сожалением подумал Михаил. Андрей шумел за стеной, собирая вещи. Минут через двадцать вышел, одетый по походному.

– Я Тихоню возьму. Запасы везти. Привыкла она ко мне.

Михаил только кивнул.

– И копьё.

Снова кивок.

– И арбалет.

Короткое раздумье – и ещё один кивок.

– Мясо бери наверху, из последней партии. Оно дольше сохранится. – Крикнул он в спину выходящему товарищу.

Тот замер в дверях, мотнул затылком и вышел. Через час Андрей уже выводил из ворот Тихоню. Лошади не нравились мешки, перекинутые через спину, но сильно она не дёргалась – тихоня и есть. Из глубины двора послышалось ржание жеребёнка. Тихоня оглянулась на сына, но пошла дальше, ведомая за узду. Все трое хмуро наблюдали из окон за покидающим племя Андреем, не делая попыток помочь или помешать. Каждый чувствовал – мужчина закусил удила. На уговоры остаться он не среагирует. А попытаться помочь – подумает, что действительно выгоняют. Только в последний момент Ирина выскочила и сунула тому в руки мягкий пятнистый свёрток. Заставила принять, что-то выговаривая с серьёзным видом. Андрей ещё раз скривился, сплюнул и потянул узду. Ирина дождалась, пока бывший жених скроется за деревьями, и вернулась в дом.