– Твое суждение неверно.

Аааа, ублюдок соизволил поговорить. Я повернул голову в сторону, проследив взглядом за сучкой. Пока она шла, виляя бедрами, все мужики в парке, чуть ли не захлебнулись слюной, а женщины не лопнули от негодования.

Дерьмо. И я еще посчитал это красивым существом? Это?! Да, чтоб я стал евнухом и не трахался до скончания веков!

Почувствовав на груди тепло, я резко опустил взгляд.

– Убери на хрен свою руку! – грабля «Рапунцеля», точно приварилась к моему телу.

– Ой, да, заткнись. Я тебя исцеляю.

Я насупился. Ладно… как бы противно не было ощущать его культю на себе, но эффект получился потрясающим. Всего пару мгновений, и все косточки вернулись на место. Не удержавшись, я застонал от облегчения. Почти, как оргазм.

– Сделаю вид, что не слышал этого. – Проворчал Годвин, зыркнув на меня. Зато теперь, я мог насладиться сигаретой, а то не в кайф, вдыхать никотин, когда в легких полно битого стекла.

– Именно так ты и поступил, когда узнал, что она демон, да? – вытряхнув из пачки сигарету, я подкурил ее.

– Я давно знаю Сеферону. Она из Чистых.

– Как это понимать?

– Это значит, что она никогда не была человеком.

– То есть она, порождение дьявола. – Кивнул я. Да, я видел чистокровную демоницу, а не какую-то там заблудшую душонку, принявшую обет поклонения королю ада. Запишите мое имя в книге рекордов Гиннеса! И все равно, не понимаю, почему он не позволил мне ее убить? Потому что она сильнее? Или рогатый подвесит меня за яйца, если я рискну навредить его родственнице? Что из этого, стопорит Годвина?

– Правила, Вик.

– Кстати, об этом, – я вытянул руку вдоль спинки скамьи и пристально посмотрел на ангела. – Ты так был озабочен странным покалыванием в своей заднице, что забыл о них рассказать или придумал их только чтобы меня осадить?

– Они всегда были. – «Рапунцель» достал свой косяк, делая густую затяжку. – Их не так много, но они есть.

И одно из них – не убивать кураторов. Ага. Неважно, что она демон, враг для людей, на нее это правило не распространяется. Пиздец. Кто бы мог подумать, что у адского выблядка будет железный иммунитет, и против него не попрешь. И что теперь? Мне перед ней кланяться? В ножки падать и слюной в благодарности исходить?

Лично мне – похуй. Если тварь только дернется, я вырву ей руки и вставлю в задницу, а потом отправлю туда, где ей самое место и мне насрать – чистая она или дерьмом инкрустированная. С демонами разговор короткий – бить на поражение. Только так.

– Полегчало? – пробормотал Годвин, бросив на меня взгляд.

Ни хрена, мать твою. Полегчает, когда я доберусь до этой суки и выпотрошу ее. А вообще… даже спрашивать о других правилах не хочу. Буду смотреть на людей и точка. Фильм в реальном времени и то интереснее, чем забивать себе голову бессмысленным дерьмом. Обведя взглядом толпящийся в парке, народ, я протяжно выдохнул. Сидят себе, ничего их не тревожит. А то место, где я своим телом препарировал скамью, никто не подходит. Боятся, что оттуда вылетит птичка?

– Моя ошибка. Я должен был рассказать тебе о правилах. – Произнес ангел, устало потерев лицо.

– Жду с нетерпением. – А сам перевел внимание на Элиота. Черт, где мое мороженое? Сколько он уже будет торчать в той гребаной очереди?

– Правил всего три. Следовать приказам своего куратора.

О, началось. Как я люблю, когда псевдопридурки начинают строить из себя генералов. Я пятнадцать лет надрывал зад, и опять играю мальчика на побегушках. Сколько можно? Думал, что отвязавшись от «Фемиды», стану свободным, но нет… та же хрень, только в профиль. Как оно мне уже надоело.

Годвин выдохнул.

– Не нападать на кураторов другой стороны.

– Ааа, – я довольно улыбнулся, уставившись на косматого. – То есть, твой зад я могу надрать?

– Нет. Если только в тренировке, но это вряд ли.

Угу, я заметил, что его рожа не пробиваемая. И какой смысл сражаться с демонами, если я не могу ушатать ангела?

– Не вступать в интимные отношения с наставниками. – Я вопросительно вскинул брови, не веря, что хорошо расслышал ангела. – С этим проблем не будет?

– Я не настолько жалок. – Отшвырнув окурок, я подкурил следующую сигарету. «Рапунцель» сморщился, как сухофрукт. – И я точно не собираюсь трахаться с твоей подружкой.

– Она не моя подружка. – Проворчал он, заскрипел зубами.

– Да? А у меня такое чувство, что между вами был не только секс. – Я пожал плечами. – Ну и каково это трахать демона? Ты поэтому стал ярым евнухом?

Рожа косматого потемнела от гнева. Я хмыкнул, глянув в сторону киоска. А вот и Элиот идет. Наконец-то!

– Ответь мне, Годвин. Как твой Отец относится к трактовке «поимей врага своего»? Это же чистой воды предательство. – Затягиваясь сигаретой, я всматривался в перламутровые глаза ангела, мысленно ликуя, что уделал засранца. – Так, может ты и не создание с небес? У тебя случаем, копыта еще не выросли? – таких, как «Рапунцель», не бывает ангелов. Я всегда представлял их себе хладнокровными и высокомерными, для кого оступиться, равноценно ударить Бога в спину ножом. Измена и позор, а тут… разврат, да и только. Что хотят, то и делают.

Если ангелы ведут себя, как закоренелые бунтари, боюсь представить, что творится у демонов.

Я чувствовала себя неловко.

Нет, пожалуй, я чувствовала себя глупо, согласившись на косички. Стоило их распустить, но Дэннис рассказал трогательную историю, связанную с его сестрой, которая умерла пять лет назад от рака, и как будучи старшим братом, он плел ей косы в школу… я, просто не хотела расстраивать его, вот и все. Вообщем, шагая по коридору центра, я ловила на себе улыбки и неоднозначные взгляды моих коллег, а Дэннис… он, как будто гордился собой, оттого и светился счастьем. Главное, чтобы они не подумали, что мы вместе. Я и он – никуда не годится. Я готова дружить, общаться, помогать, но на большее, он пусть не рассчитывает.

Надо быстрее добраться до кабинета.

– Пообедаем вместе? – с улыбкой, спросил Дэннис.

– Да, конечно. – Выдавив из себя улыбку, я нервно стиснула в руках лямку сумочки. Какое счастье, что наши кабинеты на разных этажах. Мой на втором, его – на четвертом.

Господи, это какое-то наказание. Сама виновата, Бэт, вот теперь носи с удовольствием. Да, какое там удовольствие!? Одному богу известно, как сильно я хочу стянуть волосы в пучок и выдохнуть. Доехав до второго этажа, я вышла в коридор, надеясь, никого не встретить на пути.

Еще одного взгляда, я просто не выдержу.

Уже в кабинете, я заперла дверь и выругалась. Ну, по крайней мере, до четырех часов, я могу не высовываться… а, черт. Дэннис же пригласил меня на ланч. Тьфу. Ладно. Разберемся.

Повесив пальто на вешалку, я прошла к своему столу. Плюхнувшись в кресло, я метнула взгляд на фотографию. Элиот, родители и я. Знаменательный день, когда мы получали дипломы об окончании школы. Папа с мамой так гордились нами. После школы, мы с Элиотом, поступили в Колумбийский Университет. Я на историю искусств, а брат на биохимию… может, это его и сгубило? Да, нет. Все было прекрасно, пока он не связался с дрянной компанией и химисследования, не превратились в испытания на себе. Радует только то, что папа не дожил до этого.

Достав из сумочки сотовый, я пролистала телефонную книгу, остановившись на номере матери. Может, ей позвонить? Раз Дэннис говорит, что ее личная жизнь налаживается, так может и между нами улучшаться отношения? А что мне ей сказать? Привет, мам. Как у тебя дела? Месяц назад, я ходила на могилу к Элиоту и, судя по тому, что букет цветов, который я принесла, высох, ты там не появляешься, потому что продолжаешь отрицать его смерть. Нет, этот разговор перейдет в ссору. Я не могу начинать его с обвинений. Мы обе скорбим, но она отказывается делиться со мной своими переживаниями. Я могла бы ей помочь. Мы могли бы облегчить свою ношу, чтобы двигаться дальше… черт, что же делать? Мне не хватает Элиота. Он бы нашел выход… всегда находил, всегда мирил нас. Даже когда ситуация становилась патовой, брат умудрялся рассудить нас… а теперь, я должна искать выход сама.