Обсушившись полотенцем, я повязал его на бедра и, прихватив сигареты, вернулся в комнату, услышав долбанную песню. «Рапунцель» издевается надо мной, прокручивая музыку из прошлого, по сотому кругу. Может, это и есть мой ад? Сам придурок сидел за столом, раскуривая… косяк. Ага, я почуял знакомый запах. Подняв на меня взгляд, он широко улыбнулся.

– Ты куришь траву? – ангел – наркоман. Нонсенс.

– Не без греха. Хочешь?

– Нет. – Я покрутился по сторонам, выискивая свою одежду. Помнится, свалка лежала на полу, но там стояли только мои ботинки. В шкафу, который я открыл, кстати, тоже было пусто. – Где моя одежда?

– Я тут прибрался немного. – Он закинул ногу на ногу, выпуская колечки дыма. – Пришлось избавиться кое от чего.

– Ты выбросил мои гребаные тряпки? – вот, сука. Спалил все-таки. – Немедленно верни их. – Прорычал я.

– Они воняли, как и ты. – Сморщился уродец. – С тем же успехом, ты мог вымазаться в дерьме и пугать детей. У тебя, теперь, новая жизнь и новая одежда. – Он махнул рукой, указывая на матрас, где неизвестным образом, появилось два пакета. – Твой размер.

Проворчав монолог из ляпистых выражений, я шагнул к матрасу, вытряхивая барахло из пакетов. Три пары кожаных штанов, пять футболок. Ремень. Кожаный плащ. Все черное.

– Ботинки приведешь в порядок. – «Рапунцель» выразительно на меня посмотрел, словно ожидая благодарностей. Ага, сейчас. Мне не жаль старую одежду, но урод мог бы предупредить, что собирается с ней сделать. – Нравится?

– Я разочарован, что ты не прикупил мне белье. – Скинув полотенце, я натянул штаны. Вау. Идеально. Футболка? Просто охренительна. Ткань отлично обтягивала плечи, грудь и живот. – Красное и желательно, кружевное. – Просунув в шлевку ремень, я застыл, пораженно хлопая глазами. Гребаный шутник. – Да, ты издеваешься. – Ублюдок думает, что это смешно, наколдовать поверх кожи, женские трусы? – Я затолкаю тебе их в рот. – Процедил я, всовывая ноги в ботинки. – Видит бог, я тебя ими накормлю. И выруби хренову музыку.

– «Who’s Crying Now»⁶⁶ – классика нашего поколения. Не нравиться?

– Задолбала. – Фух, наконец-то, трусы исчезли. Сразу почувствовал себя мужиком. – Откуда она играет?

– Из моей головы.

– Почему именно она?

Годвин так улыбнулся, будто знал все, что связано с этой гребаной песней.

– А почему нет?

Я больше ни минуты не хочу быть рядом с Дэннисом. Ни одной гребаной минуты. Лучше сунуть голову в аквариум и захлебнуться, чем выслушивать болтовню того, кто и понятия не имеет, что такое терять близких. Одно дело, когда ты просто расстаешься с человеком, другое – когда он уходит навсегда, без возможности с ним связаться.

Выложив деньги за салат и кофе, я поднялась из-за стола. Дэннис с недоумением смотрел на меня, пока я пыталась сдернуть пальто с вешалки. После чего, он сам вскочил с места, торопливо расплачиваясь за свой заказ.

– Бэт, подожди. – Не вдаваясь в сопли, я спешно направилась на выход. Мне стоило подумать дважды, а может четырежды, прежде чем обращаться к Дэннису. Какая же я дура, что надеялась заручиться его помощью. – Бэт, прости. – Он выскочил за мной на улицу. – Пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть.

А вот теперь ты лжешь. Ты хотел причинить мне боль. Надеялся, что поддамся истерике или панике и пойду на попятную? Черта с два! Я не отступлюсь и получу треклятый адрес, даже если для этого придется перевернуть вселенную.

– Бэт, – только я дотянулась до ручки, чтобы открыть дверь машины, как Дэннис перехватил меня за руку и развернул к себе лицом. – Прости. – В его глазах сквозило сожаление с тонким слоем стыда. Как уместно, когда всю душу мне вывернул, а теперь переживает за последствия. Надо было раньше думать. – Боже, я не знаю, что на меня нашло. Я, правда, не хотел причинить тебе боль.

– Я в порядке. – Черта с два.

– Это не так. – Он с шумом вдохнул и выдохнул, опустив глаза, но его рука по-прежнему стискивала мое предплечье. – Я хочу тебе кое в чем признаться.

– Мне некогда.

– Бэт, – Дэннис вернул ко мне взгляд, сократив между нами расстояние настолько, что наши грудные клетки прижимались друг к другу. Мне чертовски это не нравилось, но… черт, может, за свой длинный язык, он расплатиться нужной для меня информацией. – Просто выслушай.

– Хорошо, говори. – Я отклонилась, вжавшись спиной в машину.

– Я уже говорил тебе, что ты мне нравишься. – Его кадык подпрыгнул, но карий взгляд наполнился решимостью. Он прижал ладони к авто, по обе стороны от моих плеч. – Очень нравишься. Настолько, что я, – Дэннис невесело усмехнулся. – Ревную к мужчине, который умер еще вчера. Поэтому, я наговорил тебе чуши про твою излишнюю озабоченность его семьей. Ты интересуешься им. – Но, не мной, мысленно добавила я за него. – Это, ведь, глупо, верно?

– Ты у нас целитель душ. – Равнодушно ответила я.

– Мне нужно твое прощение, Бэт. Скажи, и я сделаю все, что ты хочешь, только не злись на меня.

Вскинув подбородок, я некоторое мгновение просто смотрела ему в глазах, пытаясь различить искренность его желания.

– Ты знаешь, чего я хочу.

– Адрес. – Дэннис отвел взгляд в сторону. – Черт. Хорошо. Я достану его для тебя.

– Отлично. – Я хлопнула его по груди. – Теперь, мне нужно ехать. – Мой выразительный взгляд – давай-ка, ты отойдешь, не сразу сработал. Пришлось выдержать еще двадцать секунд, прежде чем, Дэннис отступил назад. Не теряя времени, я забралась в салон. Запустила двигатель, про себя продумывая дальнейший маршрут. Дом/кофе/диван/возможно, душ.

– Я позвоню.

– Буду ждать.

Нажав на газ, я потихоньку отъехала от подъездной дорожки, выруливая на дорогу. Нет, пожалуй, мне нужен другой маршрут: магазин/выпивка/дом/душ/диван/телевизор. Когда получу адрес и съезжу на место, я запру дверь, отключу телефон и до понедельника выпаду из реальности. Забавно, я никогда не прибегала к алкоголю, как к средству расслабления. Все сводилось к размышлениям и бессмысленному хождению по комнате. Сегодня, все изменилось. Дэннис изменил. Он открыл заслонку и эмоции гейзером рванули вверх, а чтобы заткнуть прореху, потребуется очень много сил.

Заехав в ближайший магазин, я купила пару бутылок красного вина и большую упаковку арахисового «M&M». В моменты стресса, потребуется не только хмель, но и сахар, и я хочу получить все сполна.

Дьявол, Дэннис ревнует меня к мертвому парню. Да, с какой стати? Я даже не знаю ничего о нем, кроме имени и фамилии. Ну, и о том, что у Майкла и моего брата было много общего. Горе сближает? Ох, стоит ли мне вдаваться в подробности? Если боль от прошлого причиняет боль, то напоминание о ней, через смерть другого – только укрепит ее. Ладно, Дэннис прав… я действительно хочу помочь его семье, потому что не смогла помочь Элиоту и своей матери. Упущенный шанс, как сгустившаяся грозовая туча – становится еще плотнее и темнее. Рано или поздно, молния шарахнет… вопрос в другом – кто станет жертвой Гальвани?⁶⁷

Припарковав машину, я собрала покупки и двинулась к подъезду. На первом этаже, как всегда горят несколько флуоресцентных ламп, да и те дергаются, как пришибленные. Оглянувшись по сторонам, я напряженно вслушалась в звуки. Помимо шумов за соседскими дверями и легкого гула на улице, было ощущение, что… что-то не так. Затылок покалывало. Кажется, как будто за мной кто-то наблюдает. Но, здесь же никого нет. Только тени на облупившихся стенах и граффити. Грязный бетонный пол в пятнах. Ничего необычного.

Быстро вбежав на второй этаж, я так же спешно добралась до своей квартиры, глотая всполохи паники. Желудок выкручивало. Сердце гремело под ребрами. Ох, мне нужен отпуск и желательно очень далеко от Нью-Йорка.

Заперев за собой дверь, я прижалась к ней спиной. Легкие сокращались от каждого судорожного вдоха. Надо успокоиться.

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Ты дома, Бэт. Все хорошо.