«Он мой брат! Какой бы образ жизни он не вел, он не поднимет на меня руку… я верю, что не поднимет!»

В душе боролись два чувства — страх и радость. Страх из-за непонимания, чего можно ожидать от брата-уголовника. Радость — потому что воспоминания о счастливом совместном детстве грели душу и сохраняли любовь к старшему «братишке».

Женя ополоснула чашку после чая, убрала продукты в холодильник и направилась в комнату Елены Матвеевны. Постояв немного в дверном проеме, девушка все-таки решилась войти. Нужно было что-то решить с похоронами, а она понятия не имела, с чего начать. Судя по тому, как бабушка Лена встретила ее в больнице, она давно готовилась к своему уходу.

Первым делом Женя открыла шкаф с одеждой. Юбки, халаты, платья и водолазки аккуратно висели на тремпелях. Не зная, что искать, девушка машинально пересмотрела несколько комплектов одежды, а затем вздохнула и закрыла дверцу. Взгляд упал на тумбочку, на которой еще вчера она нашла записку. Выдвинув маленький ящик, Женя обнаружила два конверта. В первом она нашла письмо:

«Дорогая Женечка!

Если ты читаешь это письмо, значит, я ушла к моим горячо любимым мужчинам, мужу и сыну. Еще когда ты уезжала из нашего города я чувствовала, что мне осталось недолго. Ты стала лучиком света, моим смыслом жизни после того дня, как мой сын погиб в автокатастрофе и у меня не осталось ни одного родного человека. Спасибо тебе за то, что ты есть!

Кроме тебя у меня никого не осталось. Прошу тебя только о двух вещах: договорись, чтобы меня положили рядом с мужем и сыном; никогда ни о чем не жалей и будь счастлива, моя девочка!

Во втором конверте ты найдешь деньги, мои небольшие сбережения. А еще в тумбочке лежит папка с документами. Квартиру я отдаю тебе. Надеюсь, это поможет тебе добиться той жизни, о которой ты мечтаешь…»

Женя отложила письмо и громко заплакала. Бабушка Лена заменила ей и маму, и родную «ба». Научила премудростям хорошей хозяйки, прививала любовь к труду, поддерживала веру в добро, учила милосердию и принятию мира таким, какой он есть.

«Запомни, деточка! Никогда не суди по первому впечатлению. Все не так, как кажется на первый взгляд…»

И даже после смерти она позаботилась о ней. Достаточно ли она отдавал своей любви и заботы этой милой, одинокой старушке? Хотелось верить, что так и было.

Выплакавшись, Женя решила, что письмо она дочитает позже. В тумбочке кроме конверта с деньгами и папки лежало несколько фотографий. В основном это были фотографии с Дней рождений, которые Елена Матвеевна устраивала Жене лет до пятнадцати. После девушка сама попросила не устраивать «пир на весь мир». Друзей у нее не было, а те, кого она все-таки приглашала, в итоге превращали ее праздник в ад — мило улыбались бабушке Лене, и тайком делали ей гадости. Женя была не из тех, кто вечно стучит в одну дверь.

Взяв одну из карточек, девушка улыбнулась. На карточке со своего десятилетия на нее смотрела маленькая Женя, стоящая возле торта в обнимку со Святиком. Это был последний ее праздник, на котором присутствовал брат. На последующие он или не жил дома, или отрабатывал наказание за очередное ограбление.

Женя сложила письмо и конверты в тумбочку, забрав с собой фотографии. Она вышла из комнаты и прикрыла дверь. Нужно было дождаться Макса и узнать, о чем они говорили с врачом. А затем что-то решать с похоронами и визитом домой.

Спустя несколько часов.

В коридоре послышалась тихая трель звонка. Женя поспешила открыть дверь, уже зная, кто за ней.

— Привет. Это тебе, — Макс протянул маленький букетик хризантем, поспешно добавив: — ты ничего не подумай, просто хотел немного поднять тебе настроение.

— Спасибо… — Женя улыбнулась, на автомате вдохнув приятный сладковатый запах цветов.

Мужчина прошел в коридор. Пока он снимал куртку и обувь, девушка поставила букет в небольшую керамическую вазу, стоявшую на кухонном подоконнике, и набрала в нее воды.

— Есть хочешь?

— Да! Голодный, как волк!

Через несколько минут Женя расставляла тарелки на столе. К вечеру ей стало гораздо лучше — жар больше не поднимался, и горло болело намного меньше. Изучив содержимое холодильника, который благодаря стараниям Максима был забит разнообразными продуктами, Женя приготовила макароны по-флотски, овощной салат и небольшую шарлотку. Ей хотелось как-то отблагодарить Макса, хотя в глубине души никак не получалось определиться с отношением к нему. Привычное недоверие к людям вернулось вместе с возвращением в родной город, и сделать с этим Женя ничего не могла.

Максим с удовольствием уплетал ужин за обе щеки, подкладывая себе добавки. Женя с улыбкой наблюдала за ним, сидя напротив и потихоньку попивая зеленый чай с лимоном и медом.

— Вкусно?

— Офень! — попытался ответить Максим, откусив большой кусок пирога.

Когда с ужином было покончено, мужчина облокотился на спинку кухонного диванчика и посмотрел на Женю и с улыбкой произнес:

— Спасибо большое! Ты классно готовишь! Давно я так вкусно не ужинал. Повезет твоему будущему мужу…

Женя смущенно опустила глаза.

— Ты мне очень помог. Мне хотелось как-то тебя отблагодарить.

В комнате повисла неловкая пауза.

— Слушай… — Макс запнулся, а затем вздохнул и продолжил: — Я понимаю, что тебе не очень приятно мое присутствие здесь. Я просто хочу помочь. Но если я сильно напрягаю тебя, или перегибаю палку со своей помощью… Пообещай, что ты напрямую скажешь мне об этом. Как только ты скажешь мне уйти — я уйду и не буду навязываться.

— Макс, это не так…

— Жень, я помню, как ты смотрела на меня и пацанов, тогда, на кухне. В день нашего знакомства. Я отлично понимаю, почему. И навязываться не стану. Я правда рад был тебя увидеть, и помогу тебе решить дела, из-за которых ты вернулась. Помогу, чем смогу. Потом ты уедешь, и я…

— Замолчи, пожалуйста! — Женя не выдержала, вскочила со стула и занялась уборкой грязной посуды. Сейчас Макс был единственным, кто был рядом, поддерживал и заботился о ней. Было страшно снова остаться совершенно одной, но…

«Прикончишь меня, как папашу своего?» — фраза Свята, которую он бросил в момент спора с Максом год назад, запомнилась. Как бы хорошо он не относился к ней, но мысль о том, что она в одной квартире с убийцей, пугала. Женя хотела бы расслабиться и просто доверять мужчине, потому что его слова и поступки говорили о том, что он хороший человек. Но его прошлое, о котором она совершенно ничего не знала, заставляло постоянно быть в напряжении и ожидать подвоха.

— Скажешь, я не прав? Я же вижу, как ты глаза прячешь, стараешься держаться на расстоянии. — и это было правдой. Женя постоянно выдерживала дистанцию в 2–3 шага.

— Максим, давай в другой раз поговорим об этом. Я не очень хорошо себя чувствую. И еще мне сейчас нужно разобраться, что делать с бабушкой Леной…

— Понял. Прости. Насчет Елены Матвеевны я поговорил с врачом и с представителем похоронного бюро. Они заберут… тело на пару суток. Тебе нужно подъехать и обсудить все остальные нюансы. Если хочешь, я поеду с тобой.

Женя выключила воду и вытерла руки маленьким махровым полотенцем. Затем посмотрела в глаза Максиму и тихо сказала:

— Я буду рада, если ты поедешь со мной.

Снова захотелось расплакаться, но сделав глубокий вдохи медленный выдох, девушка отогнала слезы.

— Завтра у меня выходной. Заехать за тобой утром? Или… — Максим опустил глаза, а затем внимательно посмотрел на девушку: — Боишься ехать со мной в одной машине?

— Не боюсь! — Женя с вызовом посмотрела на мужчину. — Но у меня одно условие.

— Уже интересно. — мужчина хмыкнул и сложил руки на груди.

— Ты расскажешь мне свою историю.

Женя попросила о том, о чем давно думала, и тут же почувствовала, как ладони вспотели от волнения.

— Хочешь узнать, как я убил собственного отца? — жестко спросил Макс.

— Хочу.

— Попроси что-нибудь другое.