Я вцепилась когтями в ковер, а зубами — в кончик хвоста.

— Что с ним? — побледнела Лэрга. — Он жив?

— Да, но… Он был в одной из комнат в дальнем крыле, где редко кто-то бывает. Лекарь сказал, что принц в зачарованном сне. Как Артариус Магден.

«Это Рианна, — сказала я, когда Бэрт уехал. Лэрга была слишком расстроена, и он не задержался надолго. — Ты же понимаешь, это могла быть только она. Не удивлюсь, если окажется, что она беременна».

— Я-то понимаю, Ресс, — Лэрга покачала головой. — Но сделать ничего не могу. Ох, поторопилась я уйти из триады. Хоть и осталась ведьмой, но власти у меня больше нет. Кто же знал, что так все обернется. Я теперь даже не могу пойти в Хранилище и поговорить с душой Арниса. Если, конечно, она там. Хотя… не думаю, что Рианна пойдет по стопам Элии и осмелится забрать ее.

«А разве ты не можешь попросить Тиану? Наверно, она не откажет тебе».

— Могу, но… Нет, Ресс, это на крайний случай, если ничего другого не останется. Если Тиана пойдет в Хранилище, Рианна об этом рано или поздно узнает. Поступим по-другому. Для начала попробуем выяснить, что произошло. Митрис, сейчас полетишь к Олину и отнесешь ему письмо. Попрошу его приехать завтра. Уж дворцовый распорядитель точно должен знать все новости.

Лэрга быстро написала записку, сложила и спрятала в маленькую сумочку, которую повесила на шею Митрису. Выпустив его в окно, она потерла виски.

— Голова разболелась. Надо ложиться, все равно сегодня больше ничего не узнаем. Вот что, Ресс, Тиану я ни о чем просить не буду. Не стоит никого вмешивать в наши дела. Завтра я отправлю в Хранилище Митриса. Ты же знаешь, он отец Мариуса, Хранителя. А Мариус мне обязан своей должностью так же, как покойный Кайвин был обязан Элии. Правда, я, в отличие от нее, не собираюсь этим злоупотреблять. Мне нужно только узнать, находится ли душа Арниса в Хранилище, а если да, то в каком положении точка равновесия.

«Точка?» — испугалась я, вспомнив злоключения Арта и Марии.

— Да, Ресс. Если точка находится в душе, тело останется в зачарованном сне, пока не состарится и не умрет естественной смертью. Если же точки нет, это означает, что ее забрали. И сделать это могла лишь ведьма, наложившая заклятье колдовского сна. Если Рианна взяла точку Арниса… — Лэрга замолчала, прикрыв лицо ладонью.

«Ну говори же! — я дернула ее зубами за платье. — Она убьет его?»

— Боюсь, что да. Дождется новолуния и сдвинет ее заклинанием из равновесия к смерти. Для Верховной ведьмы это так же легко, как прихлопнуть комара. А для всех это будет выглядеть так, словно Арнис умер от какой-то неведомой болезни.

«До новолуния осталось три недели…»

— Да. Поэтому нужно поторопиться. Но сейчас, Ресс, давай спать.

Я пошла в конюшню и рассказала Иттону о том, что произошло.

«Ты была права, когда беспокоилась, — вздохнул он, взяв меня на руки. — Ресс, я очень тебе сочувствую. Каким бы он ни был, но это твой сын. Будем надеяться, что Лэрга поможет. Ведь он ей как родной, она его выкормила».

«Да, — я не смогла сдержать слез, — будем надеяться, но… Лэрга теперь далеко не в той силе, как раньше. Жаль, что она не осталась Верховной».

Обычно я спала, свернувшись у Иттона в ногах, но этой ночью он обнял меня, и я смогла все-таки уснуть. А утром, к завтраку, приехал Олин.

— Никто ничего не знает, мама, — сказал он, намазав булочку маслом. — Позавчера вечером после ужина я рассказывал Арнису, Рианне и еще нескольким придворным об Арте и Марии. С ним все было в порядке. Потом он отошел поговорить с Джиллой Ивер, новой дамой Рианны.

— Ивер? — переспросила, сдвинув брови Лэрга.

— Это младшая сестра Ярики Мартенс. Той самой, в которую был влюблен Арт. Ее еще выдали за командующего армией. Джиллу спрашивали, о чем они говорили. По ее словам, Арнис просто узнал, кто она и как ее зовут, больше ничего. Потом он пошел к себе в комнату и отпустил слугу. А на следующий день, ближе к вечеру, его нашли в одной из комнат дальнего крыла. Обычно там селят гостей во время больших праздников, а сейчас эта часть дворца и вовсе пустует, потому что комнаты будут отделывать и обставлять заново. Туда зашли, когда начали проверять все помещения подряд. Арнис лежал на полу, на нем были только штаны, сапоги и рубашка. Сначала подумали, что он без сознания, пытались привести в чувство, но лекарь сказал, что это может быть и зачарованный сон. Его перенесли в спальню, всю ночь за ним наблюдали, но пока никаких изменений нет.

— А что говорят ведьмы? Та же Фиала — она ведь живет во дворце?

— Фиала согласна с лекарем, что это может быть зачарованный сон. Но кто мог навести его?

— Да любая ведьма или маг, — Лэрга бросила на меня короткий взгляд. — Им даже не надо было находиться в это время во дворце. Заговаривают еду или питье, чаще всего вино. В той комнате или в спальне Арниса не было ничего такого?

— Нет. Там все осмотрели. Мама, а может, ты сама приедешь во дворец и все посмотришь? Ведь ты была Верховной ведьмой, вдруг заметишь что-то важное, на что никто не обратил внимания?

— Да, Олин, — она кивнула согласно. — Я приеду, но чуть позже. Хотя, конечно, Рианна, если узнает об этом, будет не слишком довольна. Раньше у нее не было никакой власти надо мной, а теперь — двойная. Она королева и Верховная, а я обычная знатная дама и простая ведьма. И ты ведь знаешь, она терпеть меня не может. Одно дело, когда я приезжаю на королевские ужины и праздники, но не просто так.

— Проведу тебя через заднюю галерею, — усмехнулся Олин. — Я ведь все-таки тоже не последний человек во дворце и имею право принимать у себя того, кого захочу. Тем более родную мать.

Пока он доедал завтрак, Лэрга написала еще одно письмо и отправила Митриса в Хранилище.

— Не падай духом, Ресс, — шепнула она мне на ухо. — Надеюсь, уже сегодня мы будем знать достаточно, чтобы решить, что делать дальше.

Иттон

К Арнису я относился не лучшим образом — и это еще мягко сказано. Но он был сыном Ирессы, она, несмотря ни на что, любила его и сейчас просто сходила с ума. А я переживал из-за того, что плохо ей. А хуже всего было то, что все мы понимали: нет никаких сомнений… ну почти никаких, что зачарованный сон Арниса — дело рук Рианны. Однако доказательств у нас не было. Пока не было. А если бы и были — что с ними делать? Может, ведьма и знала, а я — точно нет.

Утром, после разговора с сыном, Лэрга отправила Митриса с письмом к Хранителю неприкаянных душ Мариусу. Только он мог найти душу принца в Хранилище.

«Рианна так уверена в своей безнаказанности? — спросил я через Ирессу. — Ведь душа Арниса расскажет, что произошло. Не думаю, что король закроет глаза на убийство своего сына. Даже если убийца — его жена и Верховная ведьма».

Иресса в ужасе закрыла морду лапами, и я обругал себя за неосторожные слова.

— Все не так просто, Иттон, — вздохнула Лэрга. — Задать вопросы душе может либо Верховная ведьма, либо общее собрание. Но созвать собрание позволено только Верховной. Лотте робкая и боится Рианну. А Тиана слишком осторожная и просчитывает все наперед. Скорее всего, тоже не пойдет против нее. Нам нужны очень веские доказательства того, что заклятие на Арниса наложила Рианна. Для начала надо узнать, в Хранилище ли его душа и на месте ли точка равновесия.

Лэрга не стала входить в тело ворона, чтобы управлять им, но могла смотреть его глазами и слушать его ушами. Выглядело это довольно жутко: она сидела в кресле, уставясь в пустоту, не шевелясь и даже не моргая. И продолжалось так долго, что Иресса начала нетерпеливо поскуливать и рыть лапами ковер.

Наконец Лэрга вздохнула тяжело и закрыла глаза.

«Ну что там, что?» — не выдержала Иресса.

— Душа Арниса в Хранилище, — ответила Лэрга, потирая пальцами виски. — Митрис прилетел туда, отдал Мариусу письмо, но тот даже не успел его прочитать, потому что приехала Рианна. Приказала принести души Арниса и Элии и выйти, но он все равно подслушал. И Митрис тоже — спрятавшись в дальнем углу, Рианна его не видела. Она сказала Арнису, что беременна, что король неизлечимо болен и проживет недолго. Но хуже всего то, что точку равновесия она забрала. То, чего мы и боялись.