— Ты принц, Арнис, — покачала головой Лэрга. — Твоя задача не только принять трон своего отца, но и обеспечить его наследником.

— Похоже, ты стареешь, — с горечью усмехнулся тот. — Или правда думаешь, что я стану королем? Рианна — Верховная ведьма и пробудет ею… до скольки вы остаетесь на этом посту?

— До пятидесяти пяти.

— Значит, еще двадцать пять лет. Если она родит сына… От обычной магии твое молоко меня, может, и охраняет, но от магии Верховной… не знаю, не знаю. Она сделает все, чтобы наследником трона стал ее сын, а не я. Прости, я не знаю, что со мной будет через год и даже через месяц, а ты говоришь «женись и заведи наследника». К тому же ни одна девушка еще не понравилась мне настолько, чтобы захотелось на ней жениться. Даже Ниора. Едва она стала намекать на что-то подобное, все мои чувства к ней сразу же испарились. Как туман на солнце.

Я слушала их разговор и снова вспоминала свой последний год при дворе, с того момента, когда заметила, что Рианна поглядывает на Гиндара с особым хищным блеском в глазах. До этого она была влюблена в Артариуса, парня, может, и не слишком красивого, но невероятно привлекательного, с таким обаянием, против которого мало кто мог устоять. У них была какая-то вялотекущая связь, но потом Арт предпочел Элию Беригар, дочь тайного советника. Видимо, это и подтолкнуло Рианну начать охоту на более крупную дичь.

Вот только на этом история не закончилась. Элия, кстати, тоже ведьма, с детства была влюблена в Арниса, но тот не обращал на нее никакого внимания. Эта красивая темноглазая блондинка с точеной фигурой обладала настолько вздорным нравом, что хоть и привлекала мужчин, но удержать их могла лишь с помощью магии. Лэрга не сомневалась, что и Арта, который прежде Элию недолюбливал, та приворожила.

Два года назад, примерно в то же время, когда пропала принцесса Илана, Лэрга рассказала, что он влюбился в другую придворную даму. Но девушку — наверняка не без участия Элии — выдали замуж за пожилого командующего армией, а с самим Артом случилась… неприятность. Он впал в зачарованный сон и до сих пор лежал в доме своих родителей ни жив ни мертв.

«Не удивлюсь, — говорила Лэрга, — если окажется, что его душа находится в Хранилище, между небом и землей».

Наконец Арнис распрощался и уехал.

— Пойдем спать, Ресс, — тяжело вздохнула Лэрга.

«Тебя что-то беспокоит?» — спросила я.

— Да. Я ведь рассказывала тебе, что Элия теперь Верховная ведьма, одна из триады? Боюсь, она не успокоится. Против магии Верховных моя защита, увы, бессильна. Арнис оказался между молотом и наковальней. С одной стороны Рианна, а с другой — Элия. Ничем хорошим это не кончится.

Иттон

Хотелось спать, и я давно бы лег, но эту стерву Элию до сих пор где-то носило. Отправилась на свою ведьмовскую сходку? Умчалась после ужина, а сейчас давно перевалило за полночь, но ее все не было.

Может, свернула себе где-нибудь шею? Я бы не огорчился, даже если бы из-за этого пришлось искать новую работу. Впрочем, советник Беригар, скорее всего, оставил бы меня у себя. Это в деревне такой работник, как я, сомнительное приобретение, а для знатных людей глухонемой и неграмотный слуга — большая ценность. Несмотря на все прочие обстоятельства. Именно так сказала Элия, когда взяла меня конюхом. И повторила снова, когда я собирался жениться на Зилге и уехать с ней в ее родную деревню.

Так она и сказала: «Очень жаль, Иттон. Мне будет тебя не хватать. Глухонемой слуга, который не умеет ни читать, ни писать, — где я еще найду такого?»

А потом Зилга внезапно влюбилась в повара и вышла за него замуж…

Приоткрылась дверь, заглянул кто-то из слуг, махнул рукой.

Вернулась?

Я встал с лежанки, натянул сапоги и вышел во двор. Элия, рассерженная тем, что пришлось ждать, отдала мне поводья и направилась к дому, держа в руках какой-то сверток.

Я мог поклясться, что в нем живое существо. И не просто живое, а магическая сущность. Это подсказывал тот самый глубинный звериный дух, живущий во мне. Точно так же я чуял эту сущность в черном коте, который вот уже два года находился при Элии в качестве фамильяра. Иногда мне казалось, что мы с ним смогли бы поговорить — без слов, мысленно. Но тот держался на расстоянии.

Интересно, кого же привезла Элия? Сверток был слишком маленьким. Крыса? Или, может, жаба? Три года назад, когда я только пришел, в доме жила белка Рикта, но ее разорвали собаки. Какое-то время Элия обходилась без фамильяра, потом появился кот Арт. А теперь, похоже, одного ей стало мало. Из неосторожных разговоров я понял, что недавно она стала одной из главных ведьм. Наверно, для солидности ей понадобился второй фамильяр. Могла бы тогда завести кого-нибудь поприличнее, чем мелочь, которая помещается в носовой платок.

Хотя какое мне дело? Какое мне вообще дело до Элии Беригар — кроме одного?

Кроме мести…

Я никуда не тороплюсь, поэтому дождусь подходящего времени и удобного случая.

Расседлав вороного и почистив, я завел его в стойло, дал овса и воды. Теперь можно было и лечь, но сон куда-то убежал. Я вышел во двор, постоял, глядя на темное небо. Луна, как всегда, тянула меня к себе, даже ущербная и за тучами.

Какое-то движение привлекло мое внимание. Кот выскользнул в щель приоткрытого окна на втором этаже, перебрался с карниза на ветку дерева, потом на другую, свисающую за ограду, и спрыгнул вниз, на улицу.

Интересно, а его куда понесло? По обычным кошачьим делам? Но это ведь не обычный кот. Может быть, Элия послала с каким-нибудь поручением. Странно, что он здесь уже два года, а я ни разу до этого не видел, как выбирается за ворота.

Вернувшись в конюшню, я обошел стойла, проверил, все ли в порядке, и наконец-то лег у себя в каморке. Тоска взяла за горло железной лапой. Ох, зря я вспомнил о Зилге. Уже больше года она была замужем и жила далеко от Осбранты, а мне до сих пор не удалось ее забыть. Во сне видел ее улыбку, нежные губы, такие мягкие и теплые, когда целовал их. Глаза, в которых заблудилось небо. Золотистые волосы, текущие между пальцами, как речной песок.

Я увидел ее в тот же день, когда пришел в дом Элии. Все слуги ели вместе — в большой комнате рядом с кухней. Я вошел последним, сел в конце длинного стола. Тоненькая девушка в синем платье и белом фартуке разносила миски с едой. Остановилась около меня, улыбнулась, что-то спросила

Я показал пальцем на свои губы и уши, покачал головой. Потом знаками попытался объяснить, что она может говорить, а я пойму, если буду видеть ее губы. Ткнул себе в грудь, промычал: «Иттон», старательно обозначая каждый звук. Она сначала нахмурилась, потом кивнула и постаралась повторить. Мой сосед по столу, молодой парень с резким неприятным лицом, сказал что-то насмешливое, девушка вспыхнула и отошла.

Ночью я не мог уснуть — вспоминал, как она улыбнулась мне, думал о том, что утром за завтраком снова ее увижу. Но в столовой ее не оказалось. Миски с кухни выносил на подносе повар — толстый, с сердитым красным лицом. И ведь я не мог о ней никого спросить. Да что там, я даже имени ее не знал. И сразу стало так тоскливо, словно потерял что-то очень для себя важное.

Она появилась на следующий день — как будто солнце вышло из-за туч. Подойдя ко мне с миской, ткнула пальцем себе в грудь и сказала, четко проговаривая каждый звук: «Зилга».

Сначала мы просто кивали и улыбались при встрече. Потом стали осторожно, едва заметно касаться пальцев друг друга, когда она ставила передо мной миску. Потом — встречаться в потайных закоулках сада. Поздно вечером, когда все уже ложились спать, Зилга приходила на конюшню и иногда оставалась до утра.

Мы не нуждались в разговорах — вместо слов были взгляды, прикосновения, поцелуи и объятья. О чем-то важном Зилга спрашивала, я читал по губам, кивал или качал головой. Если чего-то хотел я, пытался объяснить жестами. Не всегда получалось сразу, но она была терпелива.