«Ого! — присвистнул Гаэтан. — Все гораздо сложнее, чем мы думали. Но все-таки, принц, зачем вы вернулись? Есть же какая-то причина?»

До этого я молчала, но поскольку Иттон задумался, ответила вместо него:

«Подальше от Рианны. Она слишком опасна. К тому же ей известно, кто я. И о том, что мы с Иттоном пара».

«И кто же ты, малышка?» — улыбнулся Гаэтан.

«Королева Янта. Первая жена короля Гиндара».

Он изумленно переглянулся с Агрой, и та сказала, наклонив голову:

«Простите, ваше величество».

«Пожалуйста, зови меня Ирессой. Королевы больше нет. Я просто лиса. Фамильяр моей подруги Лэрги. Еще не так давно она тоже была Верховной ведьмой, но покинула этот пост, достигнув предельного возраста. Лэрга нашла мою душу в Хранилище и забрала к себе».

«Так, значит, вы покончили с собой? Массима говорила, что для фамильяров годятся только неприкаянные души: самоубийцы, проклятые и маги. Не считая, конечно, запретных душ».

«Да, так и было, — не стала отрицать я. — Но Рианна вынудила меня сделать это с помощью магии. Чтобы выйти замуж за короля».

«Мы поехали сюда не только поэтому, — Иттон положил руку мне на спину. — Где-то год назад я вдруг вспомнил это название — Алисанда. Хотя не слышал его ни разу, пока жил в Энигерне. Почему-то казалось, что имею к ней какое-то отношение. Даже подумал: может, съездить туда, вдруг вспомню что-то еще. Но не хотелось оставлять Ирессу одну. А потом мы узнали, кто я. Рианна сказала об этом душе принца Арниса в Хранилище, а Хранитель — сын другого фамильяра Лэрги».

«Как все запутанно», — вздохнула Агра.

«Да, пожалуй. В общем, в первую очередь мы поехали сюда, чтобы узнать, правда ли я принц и почему оказался в Энигерне».

«Ну… мы сначала засомневались, — Агра положила в мою миску еще мяса. — Я-то вас никогда не видела, принц, а Гаэтан встречал раньше и узнал. И Гайлер тоже. Хотя они оба удивились, что вы вернулись. Но Иресса подтвердила это. Четыре года назад вы готовили тайный заговор, чтобы вернуть себе трон отца, а Алисанде — независимость. И на этот раз все могло получиться».

«Да, — кивнул Гаэтан. — Ведь власть Энигерны держится в первую очередь на магии. Гайлер тоже был магом, причем очень сильным. Он нашел способ справиться с колдовством триады и выращивал Кристалл силы, который должен был нам помочь. Однако кто-то выдал нас. И вас, принц, и Гайлера, и многих других. Вас успели предупредить, и вы смогли уехать в Энигерну. Уж там-то вас точно никто не стал бы искать».

Услышав свое имя, сокол приоткрыл желтый глаз и приподнял крыло, словно в подтверждение. Возможно, даже и сказал что-то, но я не могла этого услышать.

«Моя роль в заговоре была незначительной, меня арест обошел стороной. А вот Гайлера и многих других казнили. Массима — его бабушка. Тогда она еще была довольно крепкой старушкой. Я помог ей добраться до Хранилища, и она забрала его душу для фамильяра. Мы поселились у нее в Гимре. Тогда еще без Агры, я нашел ее позже. Мы не знали, принц, куда вы направились и что с вами случилось. Ждали вестей от вас, но вы словно растаяли в воздухе. Никто вас больше не видел и никто ничего о вас не слышал».

«А что случилось с Кристаллом силы?» — спросила я.

Гайлер снова открыл глаза, и все замолчали, глядя на него, а потом Иттон повернулся ко мне.

«Это был еще только зародыш Кристалла, Ресс. Он рос, питаясь магической силой Гайлера, а потом мощь Кристалла соединилась бы с силой солнца и луны и разрушила магию триады. Но после смерти мага зародыш погиб. Если бы нашелся другой сильный маг или ведьма, из верных мне, Гайлер смог бы рассказать, как создать новый. Но Массима была уже слишком дряхлой и слабой, а другие затаились в страхе».

«Лэрга?» — спросила я так, чтобы услышал он один.

«Не думаю, — покачал головой Иттон. — Она не пойдет против своих. Забудь, Ресс. Возможно, мы найдем кого-нибудь еще. Здесь. Я очень на это надеюсь».

Иттон

Моя настороженность вдруг исчезла. Ушла сама собой. И дело было вовсе не в том, что Гаэтан и Агра признали меня как наследного принца Алисанды. Возможно, подсказывало некое магическое чутье оборотня, но я знал: они не лгут.

Мне очень хотелось узнать о них побольше, но о себе — в первую очередь. Поэтому я попросил:

«Расскажите обо мне. Все, что знаете».

«Вам двадцать девять лет, — начал Гаэтан. — Вашего отца звали Эльгран, мать — Антрейя. Она умерла, когда вам было… не помню точно, но не больше пяти лет. Неудачные роды. Младенец не выжил. Вам дали хорошее образование, а воспитывали, внушая, что Алисанда должна быть свободной».

«Подожди, Гаэтан, — остановил его Гайлер и обратился ко мне. — Не сочтите за дерзость, принц, но я хочу попросить вас об одном одолжении. Поймите меня правильно. Прошло четыре года. Вы сильно изменились. Гаэтан не принимал непосредственного участия в подготовке восстания и вообще видел вас всего пару раз издали. Агра если и видела раньше, то не помнит. Я встречался с вами часто, но и то засомневался, вы ли это. Нам необходимо убедиться, что…»

«Что я действительно тот, за кого себя выдаю? Но как я могу это подтвердить, если ничего не помню?»

«У принца Иттона родимое пятно под левой лопаткой».

Иресса прихватила зубами колено, словно подсказывая: да, пятно есть. Она видела меня без рубашки, а мне и в голову не пришло бы разглядывать свою спину в зеркале. Сняв куртку, я потянул рубашку вверх и повернулся к соколу задом.

«Еще раз прошу прощения, принц, — Гайлер расправил и снова сложил крылья. — Сомнений больше нет. Но, возможно, они есть у вас: говорим ли мы правду. Боюсь, сейчас нам нечем подкрепить свою преданность, кроме слов. Доверие — оно или есть, или его нет».

«Я доверяю вам. Продолжай, Гаэтан!»

«У вас была невеста по имени Эреника Готбрен, девушка из знатного рода».

«Невеста?» — переспросил я, заметив, как встала дыбом шерсть на загривке Ирессы.

«Вас помолвили еще детьми, — пояснил Гайлер. — И вы не горели желанием на ней жениться. А после казни вашего отца и вовсе разорвали помолвку».

Передав Ирессе его слова, я взглядом попросил Гаэтана продолжать.

«Алисанда пыталась вернуть независимость с того самого момента, когда утратила ее. Однако каждый раз мы терпели поражение. И дело было не в военной мощи Энигерны, вернее, не только в этом. Наши маги и ведьмы не могли противостоять триаде. Однако пятнадцать лет назад Массима, разбирая книги и свитки своего покойного мужа, нашла записи о Кристалле силы».

«Мой дед тоже был магом, — снова вступил в рассказ Гайлер. — Их дар перешел к моему отцу, но он умер совсем молодым, сразу после моего рождения. Бабушка пыталась вырастить Кристалл сама, однако она уже была стара, а для этого требуется много сил. Я тогда был еще ребенком».

«А сколько тебе… вам было лет, когда вас казнили? — тут я запнулся. — Я понятия не имею, как здесь принято обращаться. По имени? На «вы» или на «ты»?»

«Четких правил на этот счет нет. Низшее сословие к высшему — разумеется, на «вы», с прибавлением титула или слов «господин», «госпожа». Высшие между собой — на «вы» или на «ты, по имени или фамилии. Высшие к низшим — на «ты» и по имени, за исключением пожилых, к ним — по имени и на «вы». Мне было всего двадцать два, и я из высших. Гаэтан из низшего сословия, насчет Агры неизвестно».

«Благодарю, — кивнул я. — И что было дальше с Кристаллом? Который растила Массима?»

«Он оказался слишком слабым и не смог соединить свою силу с солнцем и луной. Триада победила, восстание было подавлено. Массиму удалось спрятать, а Кристалл, не получая подпитки, погиб. Ему нужна постоянная связь со своим магом. Вашего отца, принц, казнили, его младший брат Цегран присягнул на верность Энигерне».

«А что было со мной?»

Я не понимал, как смог избежать участи отца. Восстание произошло одиннадцать лет назад, мне было восемнадцать. Или я тоже присягнул Гиндару?