— Ну и хорошо. Тогда, как вернусь из экспедиции, стукнусь к тебе. Познакомишь?

— Не вопрос. А что за экспедиция?

— Квест получили от Админов. Дальний поиск. Сегодня с рассветом выдвинулись.

— Круто, — воскликнул Профессор. — Далеко нужно отъехать? А как с сеансами?

Дальше, на протяжении пары часов, я рассказывал об экспедиции. Сначала, тихо. Так, чтоб только Профессор слышал. Но, видимо, все-таки недостаточно. Потому как очень скоро к разговору подключились любопытствующие соседи сзади и сбоку. Познакомились, назвав свои, указанные на шильдиках, позывные. Компания не приветствовала раскрытие тайны личности. Все мы были операторами, и участниками эксперимента по внедрению в мозг имплантов.

За разговорами дорога сжалась неимоверно. Вроде только что автобус, переваливаясь, как утка, с колеса на колесо, выбирался с тесной узкой дороги на Чуйский тракт, а уже за окнами показались предместья Новосибирска.

Осенью темнеет быстро. Когда-то я отлично знал город. Жил там. Изучал улицы-переулки и ногами и за рулем автомобиля. Только с тех пор прошло много лет, а город неустанно обновлялся. Перестраивался. Прокалывали низкие тучи несколько новых небоскребов, прокладывались новые дороги. Новосибирск сравнительно молодой город. Все соседние областные центры, пожалуй, кроме Кемерово, намного старше. И видно подрастеряли уже запал за века существования. А молодая Столица Сибири все не могла остановиться. Все росла, хорошела, меняя «лица» по десятку каждое десятилетие.

Въехали в город уже в темноте. Погода была отвратительной — холодная мокрая взвесь в воздухе, сильный западный ветер и грязь. Менялись времена и нравы, менялись лица мэров, а осенний Новосибирск оставался все таким же: грязным, мокрым и продрогшим, как дворняжка в подворотне.

К моему удивлению, привезли нас к Театру Кукол. Тому, что на Ленина, в том месте, где она пересекала проспект Димитрова. Автобус, по-хозяйски вальяжно, взрыкнул мотором и вкатился во внутренний двор Театра. И ворота за нами тут же закрыли. Мероприятие, как мне и было обещано, было закрытым. Не для глаз праздных обывателей.

Настроился на обязательную официальную часть. На какой-нибудь доклад невесть о чем, с обязательными корпоративными лозунгами и призывами отдать всех себя на дело дальнейшего увеличения прибыли.

И ошибся. Мы просто ввалились в маленькое фойе, где уже толпилось несколько сот человек в таких же, как у нас форменных операторских комбинезонах. Корпоративные психологи ломали шаблоны. Нам даже блокнотов с ручками, или каких-нибудь дешевеньких жестяных значков с логотипами не выдали. Просто выпустили в толпу начинающих, как акул в стаю сардин.

А по центру были расположены столы, за которыми услужливые парни в белых курточках, разливали напитки. Пиво, джин, водка, коньяк, вино — выбор практически на любой вкус. Чуть в стороне виднелись витрины, уставленные подносами с малюсенькими, на один укус, бутербродиками. Ешьте, пейте, общайтесь. На этом свое участие Компания и ограничила.

Профф сразу пропал из видимости. Ввернулся в толпу, как тот шуруп. И я не сомневался: уже завтра «Враги Народа» обзаведутся несколькими новыми членами. Соседи по автобусу решительно направились к напиткам, ну и я с ними. Кушать еще не хотелось, а вот по пиву я реально соскучился. Не сказать, чтоб был большим его любителем. Но попивал. Старался в каждой стране, куда попадал, пробовать продукцию местных пивоварен.

Кроме того, решил, что пивом достаточно сложно напиться действительно до невменяемого состояния. Так что сразу себя ограничил именно пенным.

Парни-разливаторы работали быстро и профессионально. Очереди к ним не успевали образовываться. Так и я получил свое достаточно быстро. И уже с кружкой в руке стал пробираться в сторону бутербродов.

— Ой, — воскликнула девушка, когда я случайно подставился под ее излишне эмоциональный жест. Ну и конечно получил локтем по животу. — Извините.

— Без обид, — буркнул я. До еды оставалось сделать всего пару шагов.

— Лис⁈ — звонко продолжила незнакомка. — Вы действительно Лис? Тот самый?

— Вроде того, — кивнул я, пряча губы в кружке. — Какой самый?

— Знаменитый! Ой, я Гульнара. А это Батыр.

— Приятно познакомиться, — вздохнул я, бросив попытки прочитать написанные латиницей ники на шевронах этой пары. Учитывая то обстоятельство, что в английском не существует ни мягкого произношения «Л», ни звука «Ы», сделать это было не просто. — Давно в проекте?

« Синхронизация 9,5%» порадовала меня система, стоило сеансу только начаться. Из-за плывущих перед глазами букв, я даже не сразу понял, где нахожусь.

— О! Потеряшка! — отреагировал Лафер на мои судорожные шевеления. — Что-то в реале случилось?

— Привет, командир, — не отвлекаясь от управления «Енотом», вежливо поздоровался Саныч. — Уже часа два катимся. Шарик не стали выключать. Решили, что спутникам плевать, едем мы или стоим.

— Логично, — кивнул я, усаживаясь в кресло рядом с Серегой. — О-хо-хо… Еле уговорил доктора пустить меня на сеанс.

— Со здоровьем проблемы?

— Временные. Встреча вчера была с начинающими операторами. Компания подрядила меня участвовать. Ну а там…

— Большая пьянка, — кивнул Саныч. — Плавали, знаем.

— А мне понравилось, — жизнерадостно сообщил нам Лафер. — Я постоянно участвую, если могу. Кто-то в Компании очень умный, раз придумал такие мероприятия проводить.

— Странное какое-то мероприятие, — поделился я своими наблюдениями. — Бывал я на корпоративных тусовках. Обычно там пропаганда прет бульдозером. Принципы Компании, все силы ради процветания, и все такое. А тут нас просто выгрузили в одно помещение, снабдили бухашкой, и оставили на несколько часов. Типа, сами разбирайтесь.

— Странные сходки, — подтвердил Саныч. — Это не отнять. Но полезные. Куча народа разного, миллион мнений и версий. Если нужно пар стравить от напряженных сеансов — самое оно. Еще бы алкоголя на таких симпозиумах наливали поменьше, было бы вообще чудесно.

— Что ты понимаешь, — вспыхнул Серега. — Бухашка проявляет скрытые качества человека! Если ты гамно по жизни, подшофе ты обязательно всплывешь. А если — человек, то и бухой в доску останешься человеком. Я вот пьяный — добрый. Всех люблю, весь мир обнять хочу.

— Это смотря чего пить, — возразил Саныч. — Водка — тяжелая. Ее перепить, кто угодно рычать начнет. А вот вино или пиво, там да. С них опьянение веселое. А с коньяка на разговоры тянет. Посидеть с бокальчиком, пофилософствовать. За жизнь перетереть.

— А на сходняках все есть, — пожал плечами Лафер. — Там сам выбираешь, напитки.

— Да я знаю…

— Ладно. Не будем о грустном. Как у нас дела? Как едем? Все хорошо? — решил я закрыть тему. Встреча с начинающими операторами действительно очень быстро превратилась в банальную массовую пьянку. И естественно, если в одно помещение собрать две сотни малознакомых людей, хорошенько разбавить их компанию алкоголем, и перемещать, то на выходе получишь то, что я в Театре Кукол и увидел. Бардак.

Впрочем, наговорился я от души. Давно уже не разговаривал так много. Я вообще не публичный человек. И не социальный. При необходимости, сойдусь с любым. Но чтоб поговорить по душам, выступить на публику, повести за собой массы незнакомых людей — этого нет. Не мое.

Но тут и темы для разговоров все интересные оказались, и народ готов был слушать, и я за месяц жизни в закрытом «санатории» намолчался. Все одно к одному, чтоб в Театре оторваться по полной. Дорогу из Новосибирска на Алтай вообще проспал. Хорошо хоть перед съездом с тракта разбудили. А утром еще «Розенбауму» мои похмельные жизненные показатели не понравились. Два часа уговаривал…

— Да нормально все, — отчитался Лафер. — Я первым на сеанс зашел. Проверил заряд батарей. Все в норме. За сутки зарядились на девяносто процентов. К танку никто из операторов не подходил. Я следов не нашел. Тварей тоже не было. Потом Саныч явился. Ну, мы полчасика еще тебя подождали, да и поехали потихоньку. Ретранслятор работает. Решили, что движение прибору не помеха. Все равно связь через спутник.