Отвел чучу на склад, уложил на кушетку, да и дал согласие на прекращение сеанса. В этот, второй, раз получилось не так захватывающе и информативно, как в первый. Но я все равно был доволен, как слон. Маленький шажок к исполнению мечты. Главное не стоять, главное двигаться. Пусть так: по чуть-чуть, потихонечку. Работать, стремиться, готовиться. Все чудеса и тайны этой планеты никуда не убегут. Всех открытий без меня не сделают. Слишком нас здесь мало, чтоб истоптать целый материк.

Потрепался с усатым доктором. Пытался выспросить у него подробности. Интересно же было, что за экспериментальную медицину они тут затевают. Хитрый «розенбаум» отделался общими фразами, умело переводя разговор на другие темы, и не свои секреты раскрывать не торопился. Что было даже забавным. Я-то знал, что со временем, когда все превратится в рутину, этот же самый человек будет охотно выбалтывать такое, о чем сейчас и думать боится. Рожи наши — постоянно одни и те же — примелькаются. Создастся ощущение, что и мы в обойме. Что свои в доску. Вот тогда он мне все сам расскажет, покажет и чаем с пряниками напоит.

Уточнил у врача интересующий вопрос: у кого мне спросить какое-нибудь устройство с выходом в Сеть? Планшет, наручный компьютер, очки. Все равно. Тот насторожился было, но я его успокоил. Объяснил, что в Центре активно обсуждают новостные репортажи, записанные Компанией на планете. А я-то не в курсе. И хотелось этот пробел заполнить. Поклялся даже, что ни единого бита в сеть от меня не уйдет! Док пометил что-то в планшете, и открыл страшную тайну: на первом этаже жилого здания есть кабинет коменданта, который и должен, по роду службы, решать такие вот бытовые проблемы операторов. Еще напомнил о необходимости строжайшего соблюдения коммерческой тайны.

— Не у нас, — поморщился он. — В другом отделении Компании, слава богу. Но прецедент уже был, когда один из операторов через Интернет передавал неизвестным злоумышленникам подробности. Злодея уволили, неизвестным устроили много гадостей, но возможность несанкционированной связи с кем-либо за пределами таких, как наше, заведений отрубили. Хочется вам, на сон грядущий, настроение себе портить, изучая новостные ленты — воля ваша. Администрация не может препятствовать. Но каким-либо образом передавать данные вовне — не советую.

— Запомнил, — кивнул я, и задал последний, возможно важнейший на сегодня, вопрос:

— А куратор у меня кто? Как-то бы с ним познакомиться…

— Я передам ему ваши пожелания, — насупился док. А я взглянул на начинающий попискивать браслет, да и помчался на водные процедуры. Усталым себя совершенно не чувствовал, и в этот раз даже нарушений координации движений не было. Просто: закрыл глаза там, открыл здесь. Душ, скорым шагом до столовой — в животе уже начинало бурчать от голода — снова обзорное витражное окно и «здравствуйте горы».

Официантка сегодня мне даже улыбнулась, и назвала по имени. Я имею в виду — по нику, конечно. Позывной, ник, кликуха, погоняло — назовите как угодно, все будет верным. Обычные, присущие всему остальному человечеству, имена с фамилиями здесь были не в чести. А я и рад. Назвавшись детским прозвищем, уже немного подставился. А ну найдется дотошный гад, решит проверить — тот ли я самый Лис, за голову которого много-много денежек обещано. А это именно я. Вот будет номер. Спалиться на пустяке — как это по-русски.

Немного отличалось меню. И чай был с другим привкусом. И погода за окнами. А так, я даже стал привыкать. Стал считать эту кафешку знакомым местом. Безопасным. И привычная уже безлюдность — только плюс. Не было никакого желания общаться с другими операторами.

«Панкрат» — значилось на нашивке человека, усевшегося ко мне за столик, когда я уже чаем баловался. Вот только комбинезон у него был побогаче моего. Ну знаете? Вот крой у солдатской и у генеральской шинелей практически одинаковый. Но ни один человек в здравом уме первую со второй не спутает. Так и тут. Пошито явно в одном месте по одним лекалам. На этом сходство и заканчивалось.

Сам человек был каким-то обычным. Простое русское лицо, рыжеватые волосы и курносый нос. Не будь у этого товарища невероятных, желтых, глаз — решил бы что он представитель конторы глубокого бурения. Эти — да. Эти любят, чтоб сотрудники выглядели среднестатистически. Как все.

— Мой позывной, — человек указал ладонью на нашивку. — Я ваш куратор. Мне передали вашу просьбу о встрече. Что-то серьезное?

— Кому как, — пожал я плечами. Дружить с этим желтоглазым господином в сшитом из самой дорогой ткани комбезе я не собирался. — Мне вот — да.

Куратор вскинул брови, приглашая высказываться.

— Мне сказали, что еще перед первым сеансом операторам, здесь, на Земле, давали некие вводные данные. Общее устройство носителя, основные параметры планеты… Ну вы понимаете.

Панкрат коротко кивнул. Как клюнул. И промолчал.

— Мне не нужны лекции маститых специалистов, — с некоторой ленцой в голосе, продолжил я. — Просто сведения, которые могут быть там мне полезны. Это возможно?

— Да, — коротко, даже не подумав как-то объяснить то, что сбросили меня с лодки — учись плавать. — Комендант выдаст вам планшет. Вся доступная операторам информация, будет содержаться в его памяти. Это все?

— Да, — лаконично, специально не став благодарить, признался я, и отвернулся к окну. Горы, за верхушки которых зацепилась сизая туча, интересовали меня больше, чем этот мужик с тигриными глазами.

Хозяин жилого блока обзывался, как в общежитии — комендант. Нашивки у него на засаленном комбезе не присутствовало, он как-то там представился, я не запомнил. На редкость неприятный тип: излишне суетливый и с бегающими глазками. Надоедать бытовыми проблемами я ему не собирался, и приятельствовать тоже. Просто ткнул пальцем в свой ник на одежде, сгреб планшет, да и отправился себе восвояси. До следующего сеанса нужно было еще успеть сделать очень важное дело: поискать в сети информацию об этой таинственной Компании. Оценить, так сказать, ее место в мире. Ну и попытаться вычислить — что же этакого откопали в органах инопланетных тварей головастые ребята.

Очень уж близко к сердцу я принял эту необычную колонизацию. Не как игру, нет. У меня, почему-то, как раз таких ассоциаций не возникло. Ну, да. Капсула полного погружения. Эксперименты с погружением пользователя в виртуальный мир давно велись. Шлем, потом набор сенсоров на конечности для игроманов стали обыденностью, без которых уже и игра не игра. Никто теперь уже за клавой с монитором не сидит, AWSD не давит. Но вот такого — практически полного переноса сознания в тело, находящегося черт знает где, андроида — это сильно. Это прогресс.

Был на все сто уверен, что ученые на цифровой модели колонизации не остановятся. Что, может и не сейчас, через год, через пять, через пятьдесят, найдут все-таки способ, как протащить через червоточину живого человека. И вот тогда, те кто стоял у истоков освоения экзопланет, мы, операторы, может нехило так приподняться в новом мире. Если конечно сейчас, пока кроме нас там нет никого, грамотно там окопаться. Обзавестись чем-нибудь важным. Месторождением, заводиком, дырой в земле, где алмазы живут. Землей, наконец. Ну а что? Прикупить у Компании пару сотен квадратных километров, и выстроить на этом клочке свое собственное государство. Почему нет-то?

Это сейчас в программу колонизации можно только ввести деньги. Официально, я имею в виду. А потом, быть может, эта, вроде как внутренняя валюта коммерческой организации, может стать мировой. И, принимая во внимание богатство ресурсов на нетронутой цивилизацией планете, деньги эти могут стать куда круче доллара. Старый добрый бакс-то, по большому счету, только на понтах США держится. И если у кого-то этих самых будет больше, тут же сдуется, как надувной шарик. И весь вопрос только в том, как много всего нужного, и как быстро, мы, операторы, на планете найдем, и начнем стаскивать на склады.