Главное сейчас — магия.

***

— Значит, наш герой справился? — произнес дребезжащий, лишенный эмоций голос. — И добыл подходящую душу?

— Да, господин, — тихо ответила Кабо, стоя на коленях перед тем, кого ненавидела, презирала и боялась. На самого повелителя она старалась не смотреть, предпочитая скользить взглядом по жутким оскаленным мордам, что украшали вырезанный из кости трон. — Пайн сделал все как надо.

— Что ж, прекрасно, — узловатые пальцы с длинными синюшными ногтями побарабанили по подлокотнику. — Похоже, мне следует чаще полагаться на твое чутье, моя дорогая. Сам бы я выбрал для нашего дела кого-нибудь другого.

— Благодарю вас, — выдавила девушка и поклонилась.

Сидевший на троне одобрительно кашлянул, и запах разложения, наполнявший темный пустой зал, усилился. Кабо с трудом сглотнула.

— Значит, будем продолжать, — вновь заговорил повелитель. — И раз уж наш герой оказался таким прытким, отправь-ка его завтра в топи.

Кабо похолодела.

— Господин, — выдавила она. — Но ведь мы же хотели, чтобы при втором перемещении Пайн прошел пещеру. Там он…

— Я помню, — раздраженно оборвал девушку повелитель. — Но сейчас считаю, что этот твой заклинатель готов к более серьезному испытанию.

— Я боюсь, что топи могут оказаться слишком серьезным испытанием, господин. Он только-только начал восстанавливаться. Для Пайна сейчас и пещера довольно опасна, а обитатели топей еще на порядок сильнее. Прошу вас, повелитель, давайте придерживаться плана.

— Ты осмеливаешься спорить со мной, Кабо? — голос повелителя звучал тихо, а оттого еще более угрожающе.

— Нет, господин. Однако…

— Тогда готовь для нашего дорогого Пайна вход в топи. И сообщи, когда он переместится. После твоих рассказов мне самому захотелось посмотреть на него в деле.

— Слушаюсь, господин, — с поклоном произнесла Кабо.

Девушка поднялась и собиралась уже покинуть зал, но повелитель жестом остановил ее.

— Не так быстро.

Кабо замерла, сразу все поняв. Пару мгновений она боролась со слезами, а затем подошла к трону и сидящему на нем существу и стала раздеваться.

***

Дома Элла устроила мне грандиозный скандал. Оказывается, ей позвонили из школы и сообщили, что я не появляюсь уже несколько дней. И теперь, распространяя по квартире вонь пота и перегара, женщина ходила за мной и орала.

— Скотина неблагодарная! Бездельник вонючий! — бушевала Элла, тараща налитые кровью глаза. — Говнюк! Как был дерьмом, так и останешься!

И все в том же духе.

Обычно в такие моменты меня начинало колотить от бессильной ярости — но не сегодня. Мысль, что бритоголовый разрисованный ублюдок исчез раз и навсегда, приятно грела душу. Так что на злобные поросячьи визги над ухом мне было плевать.

Тем не менее, следующим утром я собрал рюкзак и отправился в школу. Но отнюдь не из-за Эллы. До выпускных экзаменов оставалось всего ничего, так что пропускать и впрямь было чревато. Особенно сейчас, когда я твердо решил, что буду поступать в одну из магических академий. А там помимо дара требовали еще и хорошие оценки по основным предметам.

За парту я сел, когда моему новому телу исполнилось десять лет — через несколько месяцев после того, как едва не погиб и потерял силу. Тогда мне просто необходимо было чем-нибудь заняться, иначе чувство безнадеги свело бы с ума. И школа стала своего рода спасением. Учеба давалась легко, оценки я получал хорошие, правда, с одноклассниками это сблизиться не помогло. Кто-то меня сторонился, считая ненормальным, другие вовсю забавлялись над страшно неуклюжим слабаком, третьи вымещали на мне злость. И лишь Макс, такой же неудачник и изгой, стал моим другом. Вот и сейчас: едва увидев меня на пороге класса, он вскочил с места и уже через пару мгновений был рядом.

— Леха, блин! — воскликнул он, сверкая глазами. — Ты где пропадал, засранец? Я тебе и названивал, и домой ломился, пока твоя почтенная матушка меня на хер послать не изволила. Потом вообще на крайние меры пошел.

— Это еще какие? — спросил я с улыбкой: все-таки приятно сознавать, что хоть кто-то рад меня видеть.

— Обратился к твоей драгоценной соседке, — Максим понизил голос и взглядом указал на Еву, сидящую за третьей партой и погруженную в чтение учебника по химии. — Спросил, когда она последний раз тебя видела.

— А она наверняка и вспомнить не смогла, — усмехнулся я.

— Ну да, типа того. И посмотрела еще так, будто у меня на башке куча говна расцвела.

Да уж, метафоры мой друг всегда подбирал яркие, хоть и малоаппетитные. Но сейчас меня куда больше беспокоило другое.

— А это что у тебя за украшение? — спросил я, имея в виду внушительных размеров черный синяк под глазом друга.

Макс тут же насупился. Пару секунд молчал, затем все же ответил:

— Конь автограф поставил. Мститель, блин, сраный.

— За что? — я сжал кулаки, чувствуя злость. По лицу Максима было видно, что бил Конь со всей силы.

— Ну, честно говоря, я сам виноват. Все из-за той проверочной по геометрии. Девчонки для Коня записку с решением приготовили, попросили передать. Ну, я и передал, правда, под конец урока. Сначала сам сидел, срисовывал. Тебя же не было, — друг глянул на меня с легким укором. — И, кстати говоря, ты так и не ответил почему.

— Так уж получилось, извини. Потом расскажу. Ну так что там с Конем?

— А что с Конем? Сидел, от злости так пыхтел, будто пар из ушей вот-вот пустит. Ну а потом выловил меня и с прыжка коленом зарядил.

Сморщившись, Максим осторожно потрогал синяк пальцем. Затем перевел взгляд за мое плечо, мгновенно поменялся в лице, и тут же кто-то толкнул меня в спину. Да так сильно, что я полетел вперед и врезался в первую парту, за которой сидели милашки-отличницы Оля и Света. Парта едва не перевернулась, лежавшие на ней учебники, тетради и ручки с карандашами посыпались на пол, а девчонки испуганно взвизгнули.

— Петров, блин! — рявкнула Оля, испепеляя меня взглядом. — Стоять уже разучился что ли?

Ага, разучился. Благодаря одному недоумку под два метра ростом, который считает, что раз есть сила, значит, можно творить что вздумается. В том числе и бить в спину.

— Извините, — процедил я девчонкам, выпрямился и обернулся.

Так и есть: в классе нарисовался Конь. Здоровенный, мускулистый, с тяжелой челюстью и холодными глазами, он теснил Макса в угол. Левый кулак сжимался и разжимался, намекая, что скоро будет удар. На лице друга были написаны страх и непонимание, и от этого внутри меня разгорелась знакомая ярость.

— Эй, — я шагнул вперед, схватил Коня за руку и попытался развернуть к себе лицом. — Конь.

Тот все же обернулся и уставился на меня с искренним удивлением. А на самом донышке глаз плескалась злоба. Впрочем, оно и понятно: одиннадцатиклассник Сергей Конев, многократный чемпион всяких-разных соревнований по кикбоксингу и сын крупного бизнесмена с криминальным прошлым, очень не любил, когда его называли Конем.

— Хиляк? — пробасил он, мгновенно потеряв к Максу интерес. — Ты сейчас что-то сказал?

— Да, — ответил я, снизу вверх глядя на Коня. Попутно использовал немного силы, чтобы убедиться: да, бить надо именно в колено. На последних соревнованиях здоровяк повредил мениск. Собственно, из-за этого он некоторое время и не ходил в школу. Сейчас ему вроде как полегчало, но я видел, что проблема никуда не делась. Что же, вот и прекрасно. — Взгляни на Макса. Ты уже отомстил ему. Зачем опять?..

— Зачем? — Конь прищурился и шагнул вперед. Я не отступил, и это озадачило урода. Возможно, именно поэтому он решил ответить, а не просто толкнуть меня или ударить. — За косяк на проверочной эта рыжая мочалка уже ответила, тут без базара. Но у него новый косяк появился.

— И какой же? — я сосредоточился, направляя каплю силы в колено Коня. Тот переступил с ноги на ногу и напряженно дернул губами. Почувствовал. — Что Макс тебе опять сделал?

— Он к Еве клеился, — прорычал Конь, чуть поджимая травмированную ногу. Та болела все сильнее и потихоньку распухала. Здоровяк чувствовал это и начинал нервничать. — Подрулил к ней вчера после уроков.