Особой порции вместе с ними удостоилась и беловолосая девчушка, которая сидела в сторонке на чьей-то свёрнутой робе. Взгляда она так и не поднимала, только подрагивающими руками держала горячую плошку с похлёбкой. Тощая, со спутанными волосами и потерянным выражением лица, она заставила что-то внутри меня дрогнуть. И слова вырвались сами собой:

— Я бы мог отправить её в мой дом, там за ней присмотрит… — на мгновение задумался, как бы объяснить, кто такая Асил. И не нашёл ничего лучше, как обобщить её деятельность в одну роль, — моя горничная.

Никс колюче прищурился, смотря на меня. Но я стойко выдержал его взгляд, и воин невольно перевёл его на грязную и изнемогающую от усталости девушку, которая еле-еле клала куски разваренного мяса в рот.

— Зимний ветер с вами, везите! — обречённо выдохнул он, в его тёмных глазах проскользнула нехарактерная грусть. Но тут же командир вновь пронзил меня взглядом: — Помните, что вы мне обещали.

— Я держу своё слово, — проговорил я с полной уверенностью, про себя удивляясь странному выражению воина. При чём тут зимний ветер? Но, видимо, у северных племён свои верования и ругательства. В любом случае, причинять вред девушке у меня и в мыслях не было. — Всё будет хорошо. Вы все теперь в безопасности, со мной.

Никс вдруг усмехнулся и уже открыто взглянул на меня:

— А вы-то в безопасности, Архарт Самвель?

Я устало повторил его усмешку. Да, в проницательности этому командиру не откажешь, но какой ещё у меня был выбор?

Отмахнувшись от грустных мыслей, решительно подошёл к девушке. Склонился, осторожно беря её за локоть и пытаясь поднять. Она вдруг неожиданно сильно дёрнулась, вырвалась и с глухим вскриком отскочила от меня, сверкая блестящими зеленоватыми глазами. Я чуть не сплюнул с досады: от усталости не сообразил, что она вряд ли будет рада чужому прикосновению. Но мне на помощь пришёл Никс, он приблизился к девушке, осторожно приобнял, легко касаясь большими мозолистыми ладонями хрупких плеч, что-то тихо проговорил на незнакомом мне гортанном языке, и принцесса странно обмякла. Её продолжала трясти крупная дрожь, но она всё-таки пошла за мной к повозке.

Я не рискнул прикоснуться к девушке ещё раз, поэтому Никс сам подсадил её в повозку. Беловолосая тут же с ногами забилась в угол, мечась взглядом с меня на Никса. Оставив их прощаться, обошёл повозку и растолкал извозчика. Недовольный мужичок сплюнул на сухую землю, но дождался, пока я залезу внутрь и закрою за собой дверцу, подстегнул лошадь, пуская её по тёмной дороге в город.

Пока ехали, я старался не шевелиться лишний раз, потому как на каждое моё движение сжавшаяся в комочек девчушка реагировала бурной судорогой. Видимо, вся её выдержка была потрачена на то, чтобы стоять прямо там, в клетке на площади. Поэтому уставился в окно и только изредка моргал.

В связи с вечерним временем до дома добрались довольно быстро. Выбираясь из повозки, я с удивлением заметил яркий свет в окнах. Ещё больше меня поразило то, что Асил ждала меня на крыльце. Несмотря на то, что к вечеру существенно похолодало, на девушке был всё тот же утренний лёгкий наряд.

Сделав над собой усилие и оторвав взгляд от Асил, я поманил беловолосую из повозки. Она резко покачала головой, пытаясь отодвинуться как можно дальше от меня, хотя куда уж ещё-то. Тогда я сделал шаг в сторону:

— Смотри, мы приехали ко мне домой. Здесь ты сможешь помыться и отдохнуть. Мне надо ехать обратно, тобой будет заниматься Асил, — указал на девушку на крыльце.

Не знаю, что именно убедило невольную гостью, но она наконец разжалась, медленно выбралась из повозки, шарахаясь от меня в сторону. Я обессилено посмотрел на Асил. Та, увидев незнакомку, нахмурилась, но ничего не сказала. Быстро приблизилась, оттесняя меня в сторону, решительно приобняла беловолосую. И та вдруг шумно выдохнула, буквально вцепляясь в Асил. Видимо, только сейчас до неё дошло, что можно не бояться. Уж насиловать её тут точно не станут.

Мы вместе зашли в дом, но тут Асил остановила меня:

— Идите на кухню, господин, ждите меня там, я скоро буду.

Я уже и сам шатался от усталости, а потому просто махнул рукой и подчинился, поплёлся на кухню. Что там Асил будет делать с беловолосой — меня не особо волновало. Я был уверен, что ничего плохого она не сделает, и этого было достаточно.

Зайдя на кухню, замер на пороге: на столе благоухала тарелка со свежими булочками с корицей. Подошёл, склонился, вдыхая тёплый аромат. Рядом дымилась большая кружка с горячим чаем. Удивительно, как будто Асил знала, что я вернусь именно сейчас.

Буквально упав на стул, набросился на выпечку, заглатывая мягкое сладкое тесто. Горячий чай, казалось, только добавлял аппетита. Сытое тепло разлилось по телу. Дожидаясь Асил, я вытянул натруженные за день ноги, чуть сполз по стулу вниз, закидывая голову на спинку. Прикрыл глаза, медленно выдохнул. Этот длинный день ещё не закончился, предстояло немало работы. Но пока я мог хоть пару минут просто посидеть в тишине своего дома. Спать не собирался, но как-то всё-таки отключился и понял это, только когда внезапно очнулся от чужих мягких прикосновений. Распахнув глаза, молча наблюдал за тем, как Асил аккуратно, но настойчиво расстёгивала мой камзол. Порывался остановить девушку, но заметил её настороженный взгляд, направленный на мою наскоро перемотанную раненую руку, и не стал. Позволил стянуть камзол, закатать рукав рубашки. Асил быстро размотала наложенную мной повязку. Кровь успела присохнуть, поэтому скрипнул зубами от яркой вспышки боли, но не издал ни звука.

Откуда-то в руках девушки вдруг сверкнул пузатым боком странного вида сосуд, Асил с тихим шелестом вынула пробку и осторожно тонкой струйкой полила прозрачную чуть зеленоватую жидкость на рану. От охватившего руку жидкого огня я дёрнулся и зашипел. Но прекрасно понимал, что это всё — необходимость. Рассечение оказалось больше, чем я думал, да и отёк уже был внушительных размеров, пошло воспаление. Такое просто так не заживет. Видимо, у Асил были те же мысли, потому как она протянула мне деревянную ложку, а сама обернулась, взяла со стола небольшую плошку, вынула из кармана штанов иголку-полумесяц и нитку, которые тут же замочила в той же жидкости из сосуда. Понимая, чем девушка собирается заниматься, я решительно сунул ложку в рот, сжал её зубами. И тихонько захрипел, вцепляясь здоровой рукой в сидушку стула, до побеления губ сжал импровизированный кляп, когда Асил сделала первый стежок. Искры заплясали перед глазами, я с трудом дышал, но не позволил себе закричать в полную силу. Хотелось, чтобы эта пытка закончилась как можно скорее. Стараясь хоть как-то отвлечь голову, попытался сосредоточиться на дыхании, заставляя себя делать равномерные вдохи и выдохи.

Не знаю, сколько на самом деле прошло минут, пока Асил зашивала рану, но мне это время показалось чересчур долгим. Однако и это действие закончилось, девушка вновь обработала рану, наложила свежую повязку. И всё это — не проронив ни слова. Но мне и не были нужны её слова, действия говорили куда красноречивее. Я позволил себе легко коснуться здоровой рукой её тёплой смуглой ладони.

— Спасибо, — благодарно проговорил чуть охрипшим голосом.

Девушка глянула на меня серьёзными янтарными глазами, коротко кивнула. Без лишних слов помогла мне раскатать рубашку, вновь облачиться в камзол, бережно продевая в рукав больную руку. Направляясь к двери, я не стал оставлять ей каких-либо указаний на тему нашей гостьи — сами разберутся. Только проговорил с улыбкой на прощание уже с порога:

— Береги себя.

Асил вновь кивнула, на этот раз её губы слегка дрогнули в намёке не ответную улыбку. Я же вышел из дома и направился к стоявшей недалеко повозке. На этот раз извозчик не дремал, как будто понимал, что наниматель не задержится надолго. Я же задумчиво окинул взглядом повозку, прикидывая свои дальнейшие действия. Если всё сложится удачно, то завтра в полдень мне вновь понадобится подобная грузовая помощь.