— Так-то лучше, — чуть хрипло выдохнул стражник, как будто слова давались ему с некоторым трудом. Сделал глубокий вдох. — Всё-таки хорошо иметь тело спустя триста лет существования в виде бесплотного духа. Или прошло больше? — он слегка нахмурился.

Но быстро отвлёкся от раздумий, глянул на начинающее светлеть небо — смена стражи подходила к концу, пора было возвращаться на пост. Отряхнув ладони, стражник направился сквозь туман. Если бы сейчас кто-то мог видеть его со стороны, то заметил бы, что марево как будто само расступалось, создавая проход, словно боясь даже прикоснуться к телу.

Зона тумана кончилась, стражник вышел на дорогу, огляделся. Кивнул сам себе, замечая пару худых лошадёнок, привязанных к дереву неподалёку. Животные забеспокоились, заржали, нервно задёргали привязь, но один взмах руки — и лошади послушно замерли на месте. Стражник поднял ладонь, коснулся пальцами мягкой шерсти на морде серой лошади, стоявшей ближе к нему. На мгновение прикрыл глаза, как будто наслаждаясь прикосновением.

Но долго стоять так не стал, потянулся ко второй лошади, отвязал ее и ударил по крупу, направляя в сторону скалы.

— Пшла! — добавил силы в голос, проводил глазами животное, пока оно не скрылось из видимости.

Вставил ногу в стремя, легко закинул тело в седло, тут же посылая лошадь в галоп. До поста было не больше пары километров, даже эта кляча должна была выдержать такой темп.

Серые пейзажи по дороге не могли похвастаться хоть чем-то, что могло радовать взор, но губы Гранора растягивались в улыбке, он с удовольствием подставлял лицо встречному ветру и поглядывал по сторонам, примечая видимые только одной лишь сидящей внутри него сущности изменения.

Пост стражи вынырнул из-за поворота. Гранор кивнул стоящим на посту стражникам, доскакал до конюшни, передал казённую лошадь в руки заспанного конюха, который отвел лошадку в стоило, даже не спросившись, где вторая.

Гранор тем временем окинул внутренний двор взглядом и направился к самому крупному сооружению — двухэтажному каменному особняку, в котором заседало начальство заставы. Хотелось без лишних проволочек сдать дежурному смену и убраться с поста куда подальше. Но стоило лишь Гранору перешагнуть порог комнаты дежурного, как в него впились недовольные зелёные глаза начальства:

Капитан, который принимал пересменку, не оставил без внимания тот факт, что стражник вернулся один.

— Эй, Гранор, что за дела? Почему ты не с Имиром? — нахмурился седовласый мужчина в серебристом доспехе — капитан почему-то решил провести это утро рядом с дежурным, чему тот совсем не был рад, вытянувшись по струнке рядом с собственным столом, за которым сидел капитан.

— Прошу прощения, Имир решил в срочном порядке отбыть к своей зазнобе, — Гранор улыбнулся, отвёл руку за спину. Через мгновение в его пальцах прямо из воздуха искрящимися нитями соткалось письмо, которое он протянул начальству. — Вот, он даже записку вам черканул.

— Что за чушь⁈ — капитан привстал, выдернул у стражника лист бумаги, быстро пробежался по тексту. — Да как он… — глаза начальника стражи тут же налились кровью. — Доложить мне, как только этот засранец вернётся! Я с него три шкуры спущу! А ты… — он впился взглядом в улыбающегося Гранора. — Две дополнительные смены! За то, что отпустил!

— Да его даже вы бы не удержали, — стражник слегка картинно поклонился.

— Иди уже отсюда, чтоб мои глаза тебя не видели!

Гранор тут же воспользовался советом и удалился. Вышел из штаба, направился к стоянке. Там его поджидал старый, больше похожий на гроб с окошками экипаж. Запряжённые в него лошадёнки мирно дремали стоя, при выдохе кожа облипала чётко видимые рёбра. На козлах довольно громко храпел старый извозчик, закутавшись в видавший виды тулуп.

— Радивальд, неужели твои потомки настолько разграбили казну, что в стране не осталось денег на нормальных лошадей для стражи? — Гранор покосился на обшарпанную эмблему на дверце повозки. — Хоть бы постыдились герб на таком малевать.

От его голоса извозчик проснулся, пошамкал губами.

— Чего стоишь? Залазь, и поехали, — бросил он стражнику, протирая глаза.

Гронора дважды просить не пришлось, он запрыгнул в экипаж, плотно закрывая за собой скрипучую дверь, сел на ободранную деревянную лавку. Старик без лишних разговоров устроился на козлах, разбудил лошадей. Экипаж тронулся.

Скрипуче покачиваясь на ухабах, Гранор приоткрыл окошко. С грустью в свете восходящего солнца он смотрел на то, как кожа на его ладонях начала сохнуть и покрываться глубокими морщинами прямо на глазах. Он только обрёл тело, и вновь был вынужден его лишиться.

— Мелкий божок, говоришь, — криво усмехнулся стражник иссыхающимися губами. — Да если бы твоё тело могло продержаться чуть дольше, вмещая лишь часть моей силы, ты бы сильно удивился… Но ничего, — взгляд чёрных глаз устремился к горизонту за окном. — Скоро я вновь смогу стать частью этого мира. Осталось совсем чуть-чуть. Я подожду.

Поездка до города занимала лишь полчаса, но когда извозчик остановился в привычном месте на стоянке, никто из дилижанса не вышел.

— Эй, господин, приехали, — позвал он, думая, что стражник, вымотавшись на службе, банально уснул.

Но и на этот раз никакого ответа не было. Со вздохом старик спустился с козел, дёрнул дверцу и обомлел. Внутри никого не было, только сквозняк гонял какую-то странную пыль, больше похожую на пепел.

— Всё… — прошептал извозчик, покрываясь холодным п о том. — Всё, это была моя последняя поездка для постовых стражников! Хватит!

Ощущаю, что стою под проливным дождём.

Что-то давит на плечи… Доспехи?

Неподалёку проход, проложенный в скале. Двери из камня высокие настолько, что можно подумать, будто тут живут великаны. Я не могу повернуться и осмотреть место, где оказался. Могу лишь безвольно наблюдать.

Что-то неведомое тянет вперёд, стократно сильнее силы воли.

Ноги волочатся по земле. Рука сжимает меч.

Бешено кручу глазами, рассматривая больше подробностей. Латы покрыты вмятинами, руки по локоть в крови, как и меч. Что происходит⁈

Подхожу ко входу, всё ещё не в силах повернуться.

Тяну свободную руку, чтобы толкнуть створки. Ладонь касается шершавого холодного камня.

Время здесь течёт медленно, будто мёд из разбитого кувшина, дыхание прерывается. Пытаюсь вдохнуть, чувствуя, как на плечи опускается вечность.

Аура такой силы, что я на её фоне даже не песчинка, а одна тысячная от неё.

Двери дрожат. Мощный громоподобный удар сотрясает их изнутри, отдаваясь мне в руку. Кто-то с другой стороны этих ворот хочет выбраться.

Страх сковывает меня.

Удары учащаются.

Я бы рад убежать, но ноги не слушаются.

Снова удары…

Я свалился с кровати, больно отбивая бок. Выругался, морщась от боли. Только вот стук, что слышался мне во сне, не прекратился. Кто-то тарабанил в дверь, причём, судя по ощущениям, уже долго и ногами.

— Да кто там, Даст тебя пожри⁈ — тихо выругался, протирая глаза.

Откинув в сторону старый плащ, служивший одеялом, я вскочил, поторопился к дверям. Спросонья чуть не влетел в косяк, но сумел-таки увернуться, в последний миг огибая препятствие. Стук прекратился, и я успел услышать слова:

— Этим вшивым аристократам только бы до обеда дрыхнуть!

Хотелось возразить, что сейчас только раннее утро, но стоило мне распахнуть дверь и увидеть перед собой главу стражи первого круга города, как всё желание говорить напрочь исчезло. Разговоры с таким человеком до добра не доведут. Как там говорил судья Карлтон? Подсудимый вправе хранить молчание, ведь всё сказанное может быть использовано против него самого.

Глава был не один, за его спиной маячили еще трое стражников в форме, только вот чинами уже попроще. Командир Перкинс окинул взглядом всклоченного со сна меня, презрительно кривя широкое сальное лицо: