Около кабинета меня попросили подождать, потому что дядя был занят. Я пожал плечами и присел на диванчик около двери. Пока тянулись минуты ожидания, обвёл глазами приёмную: монументальная мебель из красноватого дерева, дорогие металлические принадлежности на столе, яркая магическая люстра. Хотелось верить, что раз родственник может себе позволить подобные излишества, то рудники действительно стали приносить немалый доход, часть из которого достанется мне…

Прошло минут десять, и наконец раздались шаги, дверь кабинета распахнулась. Вырвавшийся оттуда воздух обдал меня смесью ароматов нескольких мужских одеколонов. Довольно раздражающий запах, но после работы в госпитале мой нос уже сложно было пронять.

Первыми в коридор вышли два богато одетых дорожных торговца. Судя по длинным полам их яркой верхней одежды, да по росписям на головных уборах — они прибыли из Халифата. Полноватые и довольно невысокие мужчины, из-за чего следующему за ними дяде, обладающему внушительным ростом, приходилось довольно низко нагибаться при общении с ними. При этом Седрик Кларенс старался подобострастно заглянуть им в глаза, что делало его фигуру похожей на большой вопросительный знак.

— Я был очень рад нашей встрече. То, что вы обратились именно ко мне — это правильное решение, вам не придется о нём жалеть! — голос дяди звучал непривычно мягко и заискивающе. Длинные руки порхали, как будто он был готов заключить гостей в радушные объятия.

— Мы будем ждать скорых поставок, — низкий рост никак не убавлял надменности в глазах торговцев. — Надеюсь, никаких задержек не будет.

— Нет, что вы, всё будет точно в оговоренный срок! — горячо заверил их Седрик.

Хозяин сам проводил их до дверей на лестницу, дальше передав их верному Лаксону. Я поднялся с дивана, ожидая, что теперь у дяди найдётся время и на меня.

Господин Кларенс закрыл дверь за гостями, выпрямился, развернулся и окинул меня вмиг похолодевшим взглядом. От задумчивости в его глазах выстроенные моим воображением перспективы оплаты пошлины поразили глубокие борозды трещин. Этот подтянутый высокий мужчина лет тридцати пяти меня напрягал, заставляя ожидать удара.

— Арх, — протянул он. — Рад тебя видеть, — подошёл, покровительственно похлопал меня по плечу.

Однако его интонации скорее намекали на обратное. Но я помнил, зачем пришёл:

— Здравствуй, дядя. Я хотел спросить, как там пара моих рудников? — как ни старался задать вопрос нейтрально, пара капель яда всё равно проскочили в интонацию.

Однако господин Кларенс этого как будто не заметил, а от моих слов слегка напрягся, но тут же шевельнул плечами, прогоняя скованность.

— Да, конечно, Арх, тебя должен интересовать этот вопрос. Рудники как рудники, что-то пытаемся добывать. Сегодня как раз хотел отдать тебе твою долю, — с этими словами дядя достал большой, звенящий металлом, кошель.

Я приподнял брови в удивлении. Я одновременно хотел верить, что дядя мне заплатить круглую сумму, и не мог быть столь наивным одновременно. Но если это всё действительно мне, то…

Я не успел додумать всё, что смог бы сделать с этими деньгами, как Седрик сунул руку в кошель и вынул из сотен, лежащих там, две золотых монеты, которые торжественно протянул мне.

Меня как будто ведром помоев окатили. Я криво усмехнулся, иронично подмечая, что реальность вновь дала мне по лицу и разорвала все надежды в клочья. Но здесь, в отличие от прошлого раза, мне уже терять было нечего.

— И это всё, что дали рудники? — уточнил я, мысленно давая дяде последний шанс. Ведь всё внутри просто кричало: а как же сундук серебра, который сегодня тебе привезли⁈ Куда всё это делось⁈ Окончательно хозяину привозили уже чистую прибыль, это знал любой, кто обучался в аристократической школе. Все пошлины и налоги с того сундука уже должны были быть уплачены. И пусть я школу не окончил, эти прописные истины были известным и мне!

Седрик вдруг подошёл ко мне, по-отечески приобнял за плечи:

— Понимаешь, Арх, дела на шахтах идут не очень. Жилы практически иссякли, мы дорабатываем остатки. И при этом большие издержки на технику, ведь всё, что осталось, расположено очень глубоко. Да и люди там работают уже не так охотно. Вот и приходится тратиться дополнительно. Прости, малыш, но это всё, что я смог выжать из твоих рудников.

Мне пришлось сделать над собой титаническое усилие, чтобы в отвращении не стряхнуть дядины руки и не выпалить ему в лицо, что я знаю: он нагло лжёт! Я старался не смотреть на него, чтобы не броситься, а мозг продолжал стремительно обрабатывать информацию. Каких-то ещё рудников у Седрика не было, значит, и привести с других шахт то серебро, о котором обмолвился Лаксон, не могли! Этот человек прямо сейчас беззастенчиво меня грабил! А, может, и не только сейчас! Но, зная дядин нрав, я не мог ничего из этого сказать. Пришлось наступить себе на горло, но сдержаться, потому что иначе сильно подставлю бедного Лаксона. А всегда добрый ко мне слуга не заслужил такого. Нет, мне сейчас надо отсюда выйти. Просто выйти, выдохнуть и решить, под каким именно деревом в старом саду я закопаю этого засранца!

Поэтому я с зубовным скрипом выслушал дядю, до боли сжав две сурховых монеты. Процедил пару слов на прощание и поторопился уйти из этого дома.

До своего особняка добрался как в тумане, не особенно помня путь, глаза затмевала злость. Потому что пришло понимание: я же не смогу ничего доказать! Ведь документа о том, что с разработки рудников дядя должен мне передавать какой-то определённый процент, не существовало! Когда Седрик предложил заняться доставшимися в наследство шахтами, я дал лишь словесное согласие. Да, дико сглупил, не спорю, но кто ж знал… Да и не до того мне тогда было.

Так что я разглядывал только пыльную дорогу под ногами, да так в дом и зашёл, уставившись взглядом в пол. От невесёлых раздумий меня отвлёк аромат чего-то съестного и явно вкусного. Стянув плащ с плеч, я поднял глаза и обомлел. Гостиная была чиста! Нет, стены были всё такими же обшарпанными, пол из выцветших досок, но все было чисто! По углам больше не бегали перекати-поле из пыли, на потолке не было обширных кружев паутин, окна стали прозрачными и без разводов!

Пока я подбирал свою челюсть с пола, раздался скрип лестницы, и со второго этажа мне навстречу спустились три женщины в простых платьях. Лица у них были красные и блестели от пота, в руках гремели вёдра, на бортах которых висели разноцветные тряпки.

Из кухни вдруг выпорхнула Асил. Она успела сменить свой наряд на похожий по крою на старый, только теперь он был нежно-зелёного цвета.

— Вы закончили с уборкой? — как ни в чём не бывало, уточнила Асил у женщин.

Они закивали. Вперёд вышла та, что была покрупнее остальных, спросила глубоким грудным голосом:

— Кто будет платить?

— Вот к этому господину с такими вопросами, — моя новая знакомая легко указала на меня и без лишних слов скрылась на кухне.

Опа, вот это интересный поворот… Я на мгновение замер, приподнимая брови. Лишних богатств на подобные развлечения у меня не было уже давно. Но я лучше удавлюсь, чем начну разборки на тему денег с этими женщинами или с Асил. Тем более что две золотые монеты напомнили о себе тяжестью в сжатой руке. Видимо, весь путь от дома Кларенса до своего я так и прошёл, грея в кулаке пресловутые золотые. Всё та же женщина почтительно кивнула мне, подошла, смотря на меня с полной уверенностью, что я смогу оплатить их работу.

— С вас десять серебряных, господин.

Я мысленно прикинул, что серебрушек в таком количестве у меня нет, медных на такую сумму не хватит, так что один из золотых бросил в карман, а второй подкинул в воздух, демонстрируя:

— У меня только золотой. Серебряных нет, — поймал монету и протянул на ладони.

Женщина споро выхватила деньги, тут же отсчитала из карманов объёмного передника девяносто серебряных и спокойно переложила их мне в руку. Я усмехнулся, когда ладонь ощутила приятную тяжесть. Всё-таки деньги обладали поразительной успокаивающей способностью. Особенно в большом количестве.