— Конечно, — чуть разочарованно проговорил Виктор, подхватывая Рину за талию. — Я сам виноват. Надо было лучше кормить тебя.

Рина старалась не поднимать глаз на него, надеясь, что граф ничего не заподозрит. Впрочем, если и заподозрит, то что? Рина и сама не осознавала причины паники, возникшей в её сознании и захватившей тело. Однако всё внутри неё кричало о какой-то опасности, нависшей над девушкой.

Граф набросил на неё куртку, оставил деньги и повёл девушку к выходу, не снимая рук с талии.

Когда они проходили через ресторан к машине, дым почти полностью покрывал пространство. Рина не видела лиц и тел. Лишь кое-где сквозь туман выглядывали светящиеся магией глаза. Жёлтые, зелёные, голубые — Рине казалось, что из тумана на неё смотрят звери и жаждут её крови. От наваждения и накрывающей её паники Рина отключилась, лишь только граф опустил её на сиденье. Эти глаза ещё долго преследовали её в забытьи. Они загорелись снопом ярких огоньков, а затем резко погасли. И вдруг в туманной тьме вспыхнули два золотых огня и полетели прямо на девушку. Рина закричала, чувствуя, как граф набрасывается на неё, как волк на ягнёнка, а затем всё вокруг погасло.

Рина открыла глаза. Голова раскалывалась, шея болела. За окном срывался дождь со снегом, скрывая свет.

«Ну вот, я проспала работу…» — подумала Рина, поднимаясь с кровати. Ледяная вода кое-как привела чугунную голову в порядок, заставляя девушку подумать о том, как она всё-таки оказалась в своей кровати. Да ещё и в одной ночнушке. Это произошло явно не на её собственных ногах. Туфли и юбка очутились прямо в шкафу, волосы оказались заботливо расплетены, а помада стёрта. Но последнему явно способствовали поцелуи Виктора. Рина зажмурила глаза от стыда. За себя, за вчерашний вечер. За то, что выпила слишком много и вела себя слишком откровенно. А о собственных слезах и подарке графа, который лежал прямо на столе, ей и вовсе не хотелось думать. Она направилась в ванную приводить себя в чувства.

Наспех одевшись в чёрные джинсы и топ и раскидав чуть влажные волосы, Рина выскочила в коридор. Дом стоял тихо, осенний мрачный день легко тянулся за окном. Рина направилась прямиком в архив.

Однако в столовой она застала графа. Мельком поздоровавшись, она побежала к чуланчику.

— Как себя чувствуешь?

— Нормально, — бросила ему Рина, открывая дверь.

Граф остановил её, стремительно перейдя столовую.

— Постой, куда ты?

— Работать. Прости, Виктор, я проспала.

— Тебе нужно поесть.

Видимо, лицо девушки скривилось, и граф поспешно добавил:

— Хотя бы выпей травяной настой. Он поможет.

Рина медленно кивнула и прошла к столу, ругая себя за спешные движения. Пожалуй, не стоило так торопиться, тем более что она уже и так опоздала.

Граф протянул ей чашку, пахнущую мятой, чабрецом и ромашкой. Рина сделала маленький глоток. Напиток согрел, а мята сняла головную боль.

— Прости меня, — сказала Рина. — Я вчера…

— По-моему, мы вчера прекрасно провели время, — вновь перебил её граф. Девушка подумала, что ему нравилось её перебивать. — По крайней мере я получил удовольствие.

Рина пила и думала. И от чего же он получил удовольствие? От вида пьяной девушки на своих руках? Или, может, когда нёс её до кровати, а затем раздевал и укладывал? Может, ему больше нравятся девушки без сознания? Рина тут же одёрнула себя. «И что за пессимистичные мысли лезут в мою похмельную голову?»

— Пожалуй, тебе не стоит работать сегодня, — ответил граф, смотря на девушку, что хмурилась и с трудом глотала настой.

— Я в порядке, — сказала Рина. — Я могу работать в любом состоянии.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул Виктор, — Ну хорошо. А что, если я переживаю за книги? Только представь, что будет со мной, когда ты вырубишься и уронишь часть драгоценных текстов на пол? Или, чего хуже, уснёшь прямо на томах Лукреция Пятого?

Рина посмотрела в лукавые глаза графа и слегка рассмеялась. Но даже на это её голова отозвалась ударами молотка.

— Нет, я не могу так поступить с великим классиком.

— Вот именно. Потому пей и возвращайся в кровать.

— Кстати, Виктор. Спасибо, что донёс меня до кровати.

— Да, об этом… Было непросто.

— Что? — девушка чуть не захлебнулась отваром. — Это ещё почему?

— Понимаешь, ты мне мешала, — смешинки в глазах Виктора разгорались всё сильнее, зажигая золото внутри.

— И каким это образом я тебе мешала? — повысила голос Рина.

— Как бы это помягче сказать… Ты упиралась, молила, чтобы мы продолжили пить где-то ещё, твердила о каком-то кабаке… А потом и вовсе лезла ко мне целоваться и даже кусала.

— Что? — только и произнесла ошарашенная Рина, лицо которой напоминало помидор.

— Было непросто тебя усмирить. Но я справился.

— Виктор!

Граф уже откровенно смеялся над девушкой, а та лишь смущённо опустила голову.

— Я ничего из этого не помню… Да ничего и не было! — догадалась девушка, глядя, как граф уже не сдерживает смех.

— Ну, если тебе будет легче думать, что не было…

— Перестань! — прыснула Рина и слегка толкнула его в плечо.

Виктор перехватил её руку и поднёс к губам.

— Ты совсем ничего не помнишь, Рина?

Девушка спешно убрала руку и опустила взгляд.

— Помню. Знаешь, ты прав. Мне всё ещё нехорошо. Пойду прилягу.

И вышла, не дожидаясь ответа. Граф потянулся, довольно улыбаясь, провожая девушку взглядом. И выпил глоток алого напитка из своей чашки. В столовую вошёл Кристиан. Он хмуро подобрал тарелки с нетронутым завтраком.

— Чего такой хмурый, Золушка? — спросил Виктор, всё ещё улыбаясь.

— Не разделяю твоего веселья, Дартер, — процедил стюарт.

— Крис, скажи, тебе что, нравится наша Рина?

— Не так, как тебе, — Кристиан резко опустил тарелки, а граф перестал улыбаться. — Я помню, для чего она здесь. А вот ты, похоже, нет.

— Я помню это лучше тебя, — Виктор смотрел на него, не двигаясь и не поднимаясь с места. Но Крис, что стоял над графом, вдруг почувствовал от этого взгляда себя меньше и ниже, а внутри у него похолодело. — И я сделаю всё, что потребуется. А ещё, как ты помнишь, девушка должна сама пойти со мной. По собственному желанию.

— Помню, — слабым голосом ответил Кристиан. — Прости.

— От тебя сейчас требуется убирать посуду. Скажи спасибо, что я вообще разрешил тебе вернуться в дом. А теперь иди.

Кристиан подобрал тарелки и медленно пошёл в кухню.

— Кстати, — лениво протянул граф, растягиваясь на стуле, — На конюшне давно не убирали. Займись этим.

Крис очень постарался не хлопнуть дверью и не разбить тарелки. Когда дверь за стюартом закрылась, граф погрузился в долгое и глубокое раздумье.

Рина валялась в кровати, не в силах встать. Отвар снял все последствия похмелья, однако девушка никак не могла собраться. Давно она вот так не валялась в кровати. В Провинции, где нужно постоянно работать, это было роскошью. Девушка могла позволить себе просто лежать лишь, когда училась в Академии, да и там — с учебником в руках. Так что Рина просто лежала и наслаждалась своей новой ролью.

Рина потягивалась, рука наткнулась на Ори, что покоился под подушкой. Она взяла одноглазого медвежонка в руки и задумчиво повертела его. Как там Бетти? А мама? Рина всё реже думала о них в последнее время, и всё чаще в её голове вертелись мысли о лорде. Нет, она не планировала этого. Девушка нахмурилась. Хотя и похмельная, но её голова вновь стала соображать. Рина стала ругать себя за то, что забыла, зачем приехала в его дом.

Она потянулась к дневникам Циммера. Рина изучила уже больше половины, но знаний от этого у неё не прибавилось. Записи становились всё длиннее и несвязнее. Судя по заметкам, Рина держала в руках ранние годы Циммера, лишь те, когда он вынашивал идею о геноциде, когда только строил свою — если её можно так назвать — теорию о противоестественности магии и магов. «Должно быть, у графа вторая часть, где описан пик деятельности”, — подумала девушка, листая страницы. Слова вновь поражали её своим несочетаемым сочетанием несвязности и логичности.