— Я известный человек. Не хочу привлекать внимание, понимаешь?

Рина кивнула и надела маску. Хост открыл двери и повёл их за собой.

В ресторане царили полумрак, клубился дым курительных капсул. По бокам за столиками Рина видела множество пар — мужчины и женщины в роскошных нарядах. Лица некоторых были покрыты масками. Где-то плотная маска скрывала женское лицо, где-то мужское. Несколько пар с интересом обернулись на Рину и графа. Рина удивлённо водила взглядом и вдруг подумала, что граф скрывал не себя — граф скрывал её. Но тут же отогнала от себя эту мысль. Она решила, что все в этом дорогом ресторане и этих дорогих нарядах — известные люди Сведённых Королевств. Ей даже показалось, что она узнаёт среди масок людей, которых видела в газетах или по телевидению. Но наверняка не могла сказать — маски и дым плотно скрывали личности. Но больше всего Рину удивляло, что за некоторыми столиками женщин было больше, чем мужчин. И она вдруг задумалась, куда вообще привёз её граф и какая профессия была у этих женщин.

Хост провёл их по залу и вывел через дверь на улицу. За ней открывался вид на пристань. Рина восхищённо смотрела на деревянные мостки, что пронизывали всё озеро сеткой, и расположенные на них круглые крытые беседки со столиками по центру. Внутри каждой горел огонёк свечи. Всё озеро было освещено сотнями светлячков, на берегу тихонько играли музыканты — тоже в чёрных масках, в воздухе разливались запахи жареного мяса и вина. Рина довольно вздохнула.

— Нравится? — спросил граф, когда хост повёл их по мосткам к беседке.

— Да!

Рина шла и глядела на чёрную озёрную гладь. Она вдыхала озёрный воздух и ловила пальцами светлячков. Граф чуть придерживал её за талию, переживая, что девушка свалится в воду из-за каблуков, хотя Рина шла вполне уверенно по довольно широкому мосту.

Они расположились в беседке, хост удалился, и тут же услужливый официант, выплывший неизвестно откуда, чьё лицо скрывала полумаска, налил им в бокалы вино. Граф кивнул ему, и официант удалился, ничего не сказав. Рина с лёгким удивлением наблюдала за его действиями, а после водила головой по сторонам, оглядывая озарённое светлячками озеро, туманную пелену осеннего вечера, застилавшую водную гладь, слушала треск сверчков, сливающийся с музыкой. Граф не сводил с девушки глаз.

В левом краю беседки вспыхнул огонь, заполняя собой большую стеклянную колбу. Рина в темноте даже не заметила обогреватель. По беседке разлился свет огня и тепло. Девушка сбросила куртку и сняла маску. Граф положил рядом свою.

— Не простудись, — граф скользнул взглядом по оголённым плечам и декольте.

Рина смущённо улыбнулась ему и сделала глоток вина. Оно было терпким, Рина почти сразу почувствовала тепло и негу, разливающиеся внутри.

— Я, кажется, тебя ещё такой не видел.

— Какой?

— Смущённой. Расслабленной. Нежной.

Голова Рины закружилась. Граф наслаждался тем, как она реагирует на его слова.

— А я не видела тебя таким спокойным.

— Вот как? — граф чуть удивился.

— Да. Обычно ты всё время напряжённо думаешь. Чуть хмуришься. Иногда злишься. Сегодня ты другой.

— Что ж, получается, сегодня мы впервые видим друг друга без масок.

— Какая ирония.

Они оба выпили. И вновь стали говорить, как тогда, когда катались на лошадях в лесу, как тогда, когда Рину ещё не мучили кошмары, и она лишь очарованно знакомилась с графом и его домом. Мимолётно Рина вздохнула, подумав, что многое поменялось, хотя внешне не изменилось ничего. Официант также молча принёс тарелки с мясом и закусками и удалился. Рина проглотила кусочек нежного мяса.

— Нравится? — граф наблюдал за девушкой и лишь делал вид, что ел.

Рина довольно промурлыкала в ответ и съела ещё.

— Это телятина. Они сами выращивают. Неподалёку есть ферма.

Рине было так сладко от вина и беседы, оттого она столь резче ощутила холодное чувство, подступившее к горлу. Рина подумала об Алексе, что работает на ферме. Она часто приходила к нему на работу и гладила молодых телят. Рина любила животных, ей было жалко малышей на ферме, однако ещё больше Рина жалела простых людей, что остались бы без работы и голодали, не будь этой фермы в их Провинции. Рина тут же вспомнила детские добрые глаза телят, что ласкались к ней, но решила отогнать от себя эти мысли и не портить вечер. И почему ей всегда лезут в голову тревожные мысли? Тем более в столь прекрасные моменты. И потом, мало ли ещё ферм в округе? Почему она вдруг решила, что речь идёт про ферму Алекса? Рина, наконец, расслабилась, но больше есть не стала.

Граф продолжал вести беседу с ней как ни в чём не бывало, будто и не заметил этого лёгкого замешательства девушки. Но конечно же он заметил. Конечно же он знал, что Алекс работает на ферме. Зачем он ей это сказал? Граф и сам не до конца понимал. Возможно, ему просто нравилось смотреть, как его слова заставляют меняться лицо девушки. А Рина, осмелев от вина, решила спросить:

— Ты сказал, что я могу остаться. Что ты имел в виду?

Виктор молча смотрел на неё. Затем сказал прямо:

— Именно это я и имел в виду. Если ты хочешь, то можешь остаться. Со мной.

— Но Виктор, я не понимаю. Мы ведь… Мы же с тобой…

— Я просто не люблю торопить события, понимаешь? Я наслаждаюсь каждым мигом с тобой. Не важно, чем именно мы занимаемся. Мне с тобой хорошо. Поэтому я бы хотел, чтобы ты осталась.

Рина не знала, что ответить. Всё это казалось ей странным и манящим одновременно. Чтобы сам граф, советник президента и обладатель силы, предложил ей, простой девушке из Провинции, жить вместе с ним? Рина не понимала, радоваться ей, смеяться или плакать. Или всё вместе.

— Это так неожиданно…

— Не торопись с ответом, — прервал её граф. — Просто подумай. А пока можем выпить ещё.

Они продолжили пить. Граф, к радости девушки, сменил тему и говорил о своём студенчестве, затем вновь рассказывал забавные истории из дипломатических поездок, которых, как оказалось, в запасе у графа было бесконечное количество. Девушка чувствовала, как млеет перед графом, смущается и теряет уверенность. Как тает перед ним, словно свеча, а он лепит из её воска всё, что ему вздумается. Граф и сам ощущал, как растёт его влияние над девушкой, и глубоко внутри радовался.

Появился официант, и Рина подумала, что он принёс ещё вина. Вместо этого он положил перед графом коробочку, обитую чёрным бархатом. Граф, глядя на Рину, взял коробочку и протянул её девушке.

— Небольшой подарок. Открой.

Рина чуть задыхалась от волнения. Она открыла коробочку и увидела подвеску. Та переливалась под языками пламени. В центре подвески блестел маленький голубой камушек.

— Сапфир, — сказал граф, наблюдая за девушкой с довольной улыбкой.

Рина удивлённо улыбнулась. Никто ещё не дарил ей драгоценностей. Вообще о таких щедрых мужских жестах она читала только в книгах. Разумеется в тех, что стояли на самых дальних полках Академии. Это настолько поразило девушку, выросшую в нищете, но мечтавшую о благородном принце из книг, что Рина не выдержала и расплакалась. Всё это происходило с ней, по-настоящему. Виктор был в её жизни, совсем реальный, и сейчас он, с непередаваемым выражением лица, бросился успокаивать её и покрывать лицо поцелуями.

— Спасибо, — шептала Рина, тая под горячими губами графа.

Подвеска вывалилась из дрожащих рук девушки и упала на тёмный пол. Рина потянулась за ней, освобождаясь из объятий графа. Тревога новой волной поразила девушку, когда она увидела, как поблёскивает камушек на тёмном полу беседки. Рина вспомнила серёжку, что нашла под кроватью. Граф решил, что девушка перебрала с выпивкой, потому так застыла под столом. Он помог ей поднять подвеску и подняться самой.

Рина чуть отстранилась от него, не в силах удержать холодные волны ужаса, разливавшиеся по телу. Она испугалась, что граф увидит перемену в ней, и произойдёт что-то плохое. Потому Рина встала и сказала:

— Виктор, кажется, нам пора. Спасибо за вечер. Но я так устала. Извини, лучше нам поехать. И, кажется, я выпила слишком много.