Кристиан орал громко, но голос внутри Рины звенел оглушительно. Она не могла оставить Виктора. Она не могла сбежать от него.

— Не могу… — тихо прошептала Рина. — Я не могу! — Уже громче сказала она, упираясь.

— Прости, Рина, но мне придётся тебя заставить!

Кристиан подхватил девушку на плечо и понёс к машине. Вдруг он замер на месте, а Рина перестала биться в его руках. Она подняла голову и увидела его. Золотые глаза озаряли тьму вокруг. Граф смотрел на Рину.

— Виктор… — прошептала девушка и протянула ему руки.

— Не подходи! — крикнул Крис, доставая пистолет из кармана и направляя на графа. — Ещё шаг, и я стреляю!

— Не стреляй в него! — завопила Рина, колотя стюарта по спине.

— Рина, прости меня. Всё кончено. Рина, я спас тебя. Я ведь обещал, что всё сделаю для тебя.

Виктор говорил что-то ещё Рине. Она же лупила Кристиана по спине, и вдруг заметила, как сзади к ним подходит тот самый страж, что подал Виктору оружие, поразившее Президента. Он шёл тихо, но быстро, Кристиан даже не слышал его шагов. Страж подмигнул Рине, затем напал на Кристиана, выбивая пистолет и перехватывая девушку. Он прижал её к себе, и Рина обмякла. В этот момент Виктор одним прыжком оказалась рядом с Кристианом и всадил нож в его сердце. Рина вскрикнула, страж не дал ей упасть на землю. Граф подбежал к ним, руки его были в крови. Он взял лицо девушки в руки, а затем притянул к себе, забирая из рук стража, и прошептал:

— Я ведь сказал. Я тебя никуда не отпущу.

И Рина потеряла сознание от ужаса. Граф сидел, держа девушку на свои коленях, и гладил её лицо, оставляя кровавые разводы. Ресницы девушки подрагивали, а на них вдруг упали белые хлопья. Их стало больше — снег повалил, засыпая лицо, каштановые пряди, спину графа. Подул ветер с севера — наступила зима.

Несколько недель Рина провела в Резиденции. Управленческая элита, отойдя от шока, связанного с прилюдным убийством Президента, рассудила, что так было правильно и власть давно пора передать в руки молодому и сильному магу. Граф Дартер разрешения не спрашивал и сам занял место управляющего Лангрией, однако никто и не высказался против его кандидатуры. Тем более что его слова были правдивы, в чём все тут же убедились. Как только от власти убрали старого властителя, чьи действия лишь пожирали силу, а не преумножали её, в обществе наступила перемена. То ли действие ритуала, то ли само живительное влияние перемен — но все маги почувствовали, как их переполняли силы и надежды на новый виток в развитии. Графа единогласно избрали новым Президентом, и магическая верхушка дала свою присягу на церемониальном обеде избрания главы Королевства.

И вот так вышло, что Рина оказалась во власти того, кто влиял теперь на всё. Она безропотно находилась в отведённых ей покоях одна — граф был слишком занят и увлечён своими делами. Налаживанием связей, установлением новых порядков, встречами, отъездами. Сведённые Королевства приняли нового героя. Интересно, что подумают мама и Бетти, увидев, кто занял трон? И будут ли они рады за Рину?

Девушка лежала, молча пялясь в потолок своей огромной золотой комнаты. Кровать на семи матрасах, балдахин с золотым тюлем, литой позолоченный фурнитур из столиков, стульев и скамеек, тканный ковёр на полу, шкафы с рядами платьев. Она чувствовала себя принцессой из сказки, где принц так занят своими королевскими делами, что ему совсем нет дела до своей избранницы. Рине было невыносимо скучно, и всё чаще она с сожалением вспоминала академические годы, которые проносились — пусть и за книжками с докладами — но зато и с весёлыми студенческими пьянками. А после и жизнь в самой Провинции, что текла за упорным трудом, но с долгими ночами с Алексом и вольным галопом в полях.

Рина тяжело вздохнула и села, подпрыгивая на этих чёртовых матрасах. Стрелка часов лениво тянулась к пяти. Скоро дневной чай, который Рина попросила заменить на кофе, и краткий миг свидания с графом. Он, наконец, нашёл в своём расписании место для девушки.

Рина подошла к шкафу и открыла его, выбирая наряд.

— Что же мне надеть? Может быть, этот жёлтый корсет со страусиными перьями? Как насчёт платья в стиле розового фламинго? Или вот это красное — мечта проститутки? А что если я буду сегодня похожей на голубое облако??

Рина со злостью захлопнула дверцу шкафа. Эти ужасные наряды, которые принесли ей слуги по велению графа, напоминали костюмы из дешёвой эротики. Все эти платья она видела там, в его кабинете, за потайной дверью. Поначалу, когда услужливые лакеи вкатили в её покои ряды с вешалками, девушка обрадовалась, ведь её догадка подтвердилась. Виктор хранил все наряды для неё. Однако потом, примеряя каждый день новое платье и расхаживая в нём по Резиденции и окрестностям в сопровождении стражей, Рина подумала, что Виктор издевается над ней. В век современных технологий такое носить просто неуместно и пошло. Может быть, у графа был какой-то фетиш на этот счёт?

Рина в очередной раз тяжело вздохнула. Даже близость встречи с любимым мужчиной её не радовала. Она хотела на волю. Гулять без охраны. А ещё лучше — скакать по полям. И даже не на Танатосе. Рине вспомнились кобылки из конюшни в Провинции, с которыми она росла. Да, туда бы. А ещё хотелось штанов и кроссовок. Но её ждали кринолин, корсет и каблуки.

Рина вздохнула снова, открыла дверцу шкафа и выбрала самое простое чёрное платье, чуть приталенное, без декольте, но с открытыми рукавами. Она влезла в туфли, распустила волосы, припудрилась и вышла.

Стражи привычно кивнули ей и пошли следом. Рина оглядывалась на канделябры, что стояли по коридору, и прикидывала, сможет ли ударить обоих мужчин по голове быстро и безнаказанно, а после убежать. И вот со вторым уже были проблемы — на каблуках далеко не убежишь.

— Ах, вот оно что! — саркастически улыбнулась Рина, осознавая, почему её лишили кроссовок.

Один из стражей спросил:

— С вами всё в порядке?

Рина не ответила и пошла вперёд. Ей хотелось кричать, что с ней не всё в порядке. Однако девушка даже не понимала, почему. Ведь она получила, что хотела — властного мужчину в лице Виктора, который теперь был ещё и самим Президентом. Лучший дом в Королевстве, лучшие наряды, собственную охрану. Отчего же она страдала?

Каждый день Рина думала о маме и Бетти. Хотя они с графом не говорили об этом, но почему-то девушка знала — она больше их не увидит. Эта мысль казалась ей абсурдной. Почему бы графу не разрешить ей увидеть семью? Но она даже и представить не могла, как граф идёт с ней за ручку к её жалкому провинциальному домишку, как они заходят в их убогое жильё, садятся на старые скамейки, как мама наливает дешёвый чай в растрескавшуюся посуду, как граф общается с мамой и обсуждает свои планы на Рину. Всё это казалось таким нереальным, что девушка от этих мыслей становилась ещё несчастнее.

Стражи довели Рину до входа в президентскую столовую, а сами остались охранять двери. Девушка вошла внутрь. Столовая была в пятнадцать раз больше чем та, что в доме графа, и была скорее залом, чем местом для приёмов пищи. По стенам висели картины именитых художников, ряды люстр освещали пространство, а по центру стоял длинный стол, что заканчивался у дальней стены. Рине подумалось, что если собрать за этим столом людей на приём, то сидящие по разным краям этого стола в итоге могли бы так и не увидеть друг друга ни разу за вечер. И вот во главе — то есть в самом конце стола — восседал Виктор. Он читал какую-то книгу и потягивал кофе. Рине стало теплее при виде графа. С ней случилось наваждение, и она уже почти забыла о том, как Виктор убил Президента и Криса прямо на её глазах. Словно это случилось давно, а не каких-то пару недель назад, и зимняя метель замела следы крови и воспоминания. Рина смотрела только на него — любимого Виктора — и пошла к нему на встречу. Граф поднял голову и отложил книгу. Он медленно встал и сделал несколько шагов навстречу Рине.

— Виктор!