– Прости, Эль, прости, Асенька, – залепетала девушка. – Я… я не хотела, правда.

Ася кивнула, недовольно посмотрела на бывшего:

– Каждый может ошибаться, Эль. Нужно уметь прощать.

– Кто бы говорил…

– Что?!

– Прошу вас, не ссорьтесь из-за меня. Не нужно, – сложила ладони в молитве Кристина. – У нас одно дело. Давайте… жить… дружно.

– А теперь скрепим наш союз кровью, – со смешком предложила Ася.

– Не смешно, Карамелина.

– Без шуток я сдохну, Эль! – потянулась к сумке, расстегнула молнию. – И без конфет.

Эль скривился.

Надеялись управиться за пару часов – Эль надеялся. Но сначала долго искали сами не знаем, что, и в итоге это «что» так и не обнаружили. Затем разбирались в кабинете бабушки. Оказалось, у старушки детектива было столько инструментов… Даже Эль подрастерялся. Он сам некоторые штуковины видел впервые, а как объяснить принцип их работы бывшей девушке, не смыслящей ни в магии, ни в расследованиях? В итоге решили: с частью знакомство сегодня, с остальным попозже. Все трое после этого вздохнули с облегчением. Никто не горел желанием сидеть с кристаллами-драже, камнями, похожими на черепашек и другими странными вещами до ночи. Но как ни старались, а всё равно закончили поздно.

Эль ни разу, не выступавший в роли педагога, уже зевал, с трудом объясняя основные законы магии. Теорию сокращал максимально.

– В конце концов, – заявил он, – теория без практики ничто. Так что всё познаешь, когда возьмёшься за дело. – Тут не врал. Сам запомнил эту истину со времен учёбы. Сколько не зубри учебники, а без практики всё впустую. Чувство стыда запихнул подальше, а чтобы вина не грызла, принёс из дома всю необходимую литературу.

Ася едва не поперхнулась леденцом, увидев стопку.

«Да сколько их тут?!»

Вишневый вкус стал отчаянно противным.

– Я разложил книги по порядку. На особо важных моментах закладки. Читать прямо всё нет смысла. Наискосок, как нас учили во время сессии, но главное из текста выписывай. В первом учебнике лежит самозаполняющийся лист.

– Что?

– Студенческая магия. Ты озвучиваешь, на листе проявляется.

Ася захлопала длинными ресницами.

– Крутая вещь, – заметила Кристина.

Любопытство крепко схватилось за Асю и потянуло к необычной бумаге.

Пробила полночь.

Раиса Павловна никак не могла заснуть. Грешила на всё, всех и сразу: на Асю, явно имевшую какой-то секрет. Иначе, зачем она со своим бывшим и сестрой Мады весь вечер сидела в пекарне? Ела? Вряд ли. К чему тогда Эль тащил какие-то книги? Выглядело всё это крайне подозрительно и вызывало жутчайшее любопытство. Винила собственное обжорство – в животе переваривались целых пять булочек с джемом. После смерти Клавы, старушка, считавшая себя просто женщиной бальзаковского возраста с перебором морщинок и именно так и просила называть себя окружающих – никаких Раиса Павловна и тем более баба Рая! – ещё больше увлеклась выпечкой. От скуки. Ну и горя. По поводу утраты соперницы переживала. Даже плакала. Они ведь хоть и не ладили, имели много общего и радостями делились. На зло друг другу. А теперь стало тоскливо и очень-очень грустно.

Грешила на сериал, просмотренный вечером. И зачем только стала смотреть про кровь всякую? Не любила же этих зомби страшных, а тут, вдруг, заинтересовалась. Наверно, причина заключалась во внешности героя. Уж больно тот походил на её первую любовь. Только того звали Вова Чебуреков, а этот в титрах значился, как Джон, а дальше нечитаемое английское слово, похожее на новомодную выпечку капкейк. Рая несколько раз титры просматривала, изучала имена. Но нет, Джон как его там… не был её Вовкой Чебурековым.

А, может, напугало и не количество крови, хлещущее из жертв зомби. Возможно, сон не шёл из-за нахлынувших воспоминаний о Вовке. Следом, как правило, потянулись фрагменты студенческой жизни, выглянули лица подружек, и чувство, что вся жизнь позади, кольнуло сердце.

Но лить слёзы казалось слабостью, да и зрителей не было, поэтому Раиса Павловна поднялась с кровати и грустно подошла к окну. Луна наливалась странным мрачным цветом. Но женщина-старушка не верила ни в какие предзнаменования и лишь удивилась:

– Надо же! Прямо как в каком-нибудь сериале!

Полюбовалась на странное явление, посчитала звёзды, собравшиеся в крест, снова удивилась, а затем твёрдо решила – такую необычную ночь стоит запечатлеть.

Раиса Павловна была продвинутой: она имела аккаунт в инстаграме и захотела поделиться увиденным со своей внучкой. Та жила в Испании вместе с родителями. Они и её хотели забрать, но та запротивилась. Куда же она без родного Чарограда? Здесь же вся её жизнь прошла! Нет. Рая осталась. Виделась с родными по скайпу, переписывалась в WhatsApp и постила фотографии в инстаграме. Достала телефон, сделала пару снимков и вдруг услышала страшный грохот.

Раиса Павловна окончательно поседела.

За десять минут до этого.

Эль и Ася вновь поругались: эмоционально, громко, не щадя Кристину в подробностях. Он припомнил ей заигрывания с парнем из соседней группы, она ответила, что было это назло ему. Он ведь опять променял её на встречу с Лёшей. Обещал же провести вечер, а потом нашёл глупую отмазку в лице лучшего друга, у которого что-то там случилось.

– У твоего Лёши вечно проблемы! – кричала Ася. – То деньги украдут, то продадут несвежие сосиски, то ещё чёрт знает, что, а ты бежишь по первому зову! А я как же? Обо мне почему ты не думал?

– Думал! – в тысячный раз злился Эль, – и всегда был рядом! Но ты же в упор не видела проблем Лёшки, а он всегда был и остаётся моим лучшим другом. Ничего не поделаешь с его везением – невезучий он у меня. А в тот вечер я позвал его, чтобы поддержать. У него, между прочим, собака умерла! Только что купленная!

Ася замолкла. Тогда они поссорились и больше момент не обсуждали. Он пообещал впредь не менять своих планов так резко, она – меньше качать права и не строить глазки всяким там блондинам. Собака стала неожиданностью.

– Прости, – вздохнула. – Я… не знала. Думала, что как обычно мелочь какая-нибудь.

– Конечно, когда ты думала над своими словами…

– Эль!

– Но это правда, Карамелина!

И продолжилось.

– Может, хватит? – осторожно заметила Кристина, всё это время стоявшая в сторонке. Она изо всех сил старалась не вмешиваться в «воркование» влюблённых. Но поскольку «воркование» тянулось резиной, норовя вот-вот и лопнуть, сильно раня, попыталась напомнить о своём присутствии.