— Не лезть на рожон?

— Да всё равно полезешь, — махнул рукой. — Я зачем позвал-то? Давай ко мне на работу. Возвращайся в отдел. Ребята тебя помнят. Вань, уговори.

— Хотите, чтобы я была под присмотром?

Не ответил.

— Спасибо за предложение. Подумаю.

— Резников, береги её.

— Обязательно.

Они вышли из кабинета и только тут Александра вспомнила о Третьем:

— Что с Вешиным?

— Умер на месте. С Нильскими и Маниной всё в порядке. Отвезти тебя домой?

— Я поеду к Сафьяловой.

— Будешь каяться?

Промолчала.

Вздохнул:

— Я тебя отвезу.

— А тебе никуда не надо?

— Надо, — улыбнулся. — Мне надо быть с тобой.

Александра вновь почувствовала что-то незнакомое: оно клубочком свернулось на груди, и от него стало так хорошо, как никогда ещё не было.

Алиса сорвала крышку с йогурта под пристальным взглядом соседки.

— Хорошая у тебя подруга. По глазам видно. Она пришла уже после отбоя. Наверно, договорилась с охраной. Вот как переживала.

Алиса улыбнулась распухшими губами, догадываясь, кем могла быть хорошая подруга. Медленно положила на язык ложку, почувствовала вкус, вдохнула аромат вишни. Йогурт был именно тем, чего она сейчас хотела.

— И добрая, — продолжала сыпать подробностями пожилая женщина. — Что тебе врачи запретили, мне отдала. Не поскупилась. Другая бы забрала, а ей не жалко. Меня же редко навещают, — вздохнула. — Работают. — Повернула голову на звук. — Подруга твоя! Моя спасительница!

Сафьялова смотрела на Александру, рядом с ней кто-то мялся на пороге. Не нужно было быть слишком умной, чтобы понять, кто этот мужчина. Куртка цвета ночного неба, доброе лицо. Вечный спутник. Иван Резников. Друг.

Селивёрстова сама о нём рассказывала в один из их разговоров. Давно это было. Больше года назад. Нет. В прошлой жизни. Алиса приглашала детектива на день рождения близнецов. Та отказалась.

— Алиса… — Селивёрстова нерешительно подошла, поставила пакет с продуктами. — Тут… так… по мелочи. Разные фрукты, не крепкие, не волнуйся, бананы, киви, мягкий творог, йогурты, каши, извини, покупные, шокола…

— Присядь.

Послушно опустилась на стул.

— И Ваню позови.

Резников перестал топтаться:

— Рад встрече. То есть, выздоравливайте.

— Всё хорошо.

— Здесь сок, — продолжила Александра, — морс, не знаю, что ты предпочитаешь, разные пакетики с чаем, вдруг любишь. Кофе тебе нельзя, но я принесу какао, если на…

— Саша… — коснулась руки, затем крепко сжала. Снова улыбнулась. Сквозь боль.

— Алиса. Я не знаю, что сказать, — опустила глаза.

— Ничего и не надо.

— Ты спасла моих детей.

Саша подняла голову, но сразу отвела взгляд.

— Это правда. Я понимала, рано или поздно Светилов меня достанет. Я единственная, кто накопал под него столько добра и выжил. Он ведь меня подкупал, но я отказалась. Обещала просто молчать. — Теперь неловко стало ей. — Это был вопрос времени, когда он поймёт, что я, как спрятанная бомба. Могу рвануть, если понадобится. Дура бесстрашная.

— Нет, — всё же посмотрела. — Дура я. Мне следовало как-то позаботиться о тебе после звонка, а я…

— А ты, как я, — подняла руку с йогуртом, потрясла. — У нас даже вкусы похожи. Я тоже люблю вишнёвый.

— Его все любят.

— Не вини себя, Саша. Я знала, на что иду. Но мои дети не пострадали. Вот что важно.

— Если нужно им что-то отвезти, как-то помочь…

— Я поправлюсь, и, если захочешь, мы вместе поедем к мальчишкам. Вань?

— Я вас слушаю.

— Во-первых, давай на ты, во-вторых, открой пакет.

— Что вам достать?

— Мне ничего. Вытащи соки и отдай Галине Юрьевне. Она очень хотела.

— Алисонька, не стоит, вы меня и без того подкармливаете.

Сафьялова была непреклонна.

Они поговорили ещё совсем немного: Алиса устала. Попрощались. Александра напомнила про какао. Журналистка слабо махнула рукой и закрыла глаза.

Иван сел за руль, открыл бардачок, кивнул на пирожки:

— Теперь перестала волноваться? Она тебя не ненавидит. Ешь.

Александра взяла упаковку с вишнёвым, откусила сразу половину, а потом сказала:

— Без Алисы бы в жизнь не догадалась о пароле к нетбуку.

— Ты? И не догадалась бы? — подмигнул.

— Пчела и Паук. Что это значит?

От Светилова все отказались. Его, как и остальных ждал суд. Перед слушанием Наталья увидела отца и попыталась обратить на себя его внимание. Он взглянул на неё, как на плесень, с отвращением, и отвернулся. Она поймала детектива Селивёрстову и вымолила телефон.

— Мне необходимо кое-что сказать отцу. Пожалуйста.

— Я прочитаю. Ты же понимаешь, — произнесла Александра без эмоций.

— Да. Понимаю. Но я должна ему сказать. Хотя бы сейчас. Я всю жизнь молчала.

Саша уладила вопрос, отошла в сторонку с Фурской. Повсюду была полиция.

Дрожащим пальцем Наталья потёрла подбородок и начала писать:

«Мне больше не нужны твоя любовь и одобрение. Я лишь хочу, чтобы ты знал: смерть Карины на твоей совести. Я тебя не прощу. И ещё. Ты положил сестру в клинику, заставил меня молчать, но она помнила. Карина помнила, что произошло с нашей мамой. Тогда на мосту я в этом убедилась. Она готова была защищать тебя до конца. Она простила. А ты себя простишь?»

Александра вздохнула.

Наталья вернула телефон.

— После слушания. Нам пора, Фурская.

— Спасибо.

Из игроков только Агнецкая ещё на что-то надеялась. Но когда заговорил первый свидетель, бороться перестала.

О «Жар-птице» и происходящем в его стенах рассказала Ольга — она даже не подозревала о том, как ей повезло не встретиться с новой подругой Ирмой. Свои показания дал Викторов, он сидел, обнимая супругу Светочку, чему не могла не улыбнуться Селивёрстова. Его слова подтвердили ещё несколько отдыхающих. Кирилл, недолго простоявший за стойкой администратора, как только понял, что хозяину не выкрутиться и по сути, тот смирился, сразу сдал Фурского и всех его людей, в том числе таксиста, что привозил Наталью и Карину.

На слушание пришёл и следователь Колосов. За что Александра была ему искренне благодарна.

Нашли семей жертв, не только Зотовой Лары, но и убитых прошлых сезонов. Не всех — игра продолжалась слишком долго. Но и этих показаний хватило с лихвой.

Свои истории рассказала Манина Раиса Павловна и Вероника.

С делом «Соседей» всё было ясно.

Фурскому предъявили ещё и махинации в фирме, с тем же связали Светилова. Профессор пытался отмазаться, но его шансы стремились к нулю. Без денег и шантажа друзья позабыли о Светилове. «Галстукам» профессора предъявили обвинение в покушении на убийство — соседка Алисы явилась на суд.

Собранные доказательства во время «игры» управленцев, с «Колыбелью», тоже не стали лишними. Светилов пошёл по стопке статей.

Бывшего парня Лары также нашли.

Никто не избежал правосудия. Наконец всё закончилось.

После суда Александра встретилась с Вероникой. Максим поблагодарил за помощь и начал хвалиться женой. Ника смущённо улыбалась: это муж научил её приёму с коленом. Она не знала, как вдруг вспомнила о нём. Очень хотела жить.

Супруги вместе с Маниной пригласили Сашу с Ваней на дачу. После того, как Ника расписала все прелести отдыха в «Приюте», друзья не смогли отказаться. Александра вспомнила сплетни у дома Ники, затронула тему Жени. Она узнала, что его схватили месяц назад: попался на очередном убийстве.

— Значит… попался, — вздохнул Максим.

Ника прижалась к любимому.

Манина ещё раз поблагодарила за то, что детектив откликнулась на её просьбу в тот злополучный день, когда они узнали о смерти Лары, и крепко обняла.

Семья направилась к машине.

— Сдержите своё слово! — обернулась Ника. — Иначе моё настроение будет серого цвета.