– Что он сказал?

– Вы знаете, не стоит понимать буквально его слова, – несколько растерянно заявил гид. – Тут просто такой юмор.

– Переведи! – потребовал Зекк.

– От сказал «Ты сегодня умрёшь». Но это же просто…

Шаман не дал ему договорить и снова закрутился в своей безумной пляске, но уже через несколько секунд замер и, глядя на Тику, отчётливо произнёс:

– Тыыннаах бугун эн биир!

– А мне он что сказал? – потребовал ответа Тика.

– А вы ему, видимо, более симпатичны! – Гид улыбнулся во всю ширь. – Он сказал «Живым сегодня останешься ты один». Так что, господа, будьте поосторожней с егерем. С вами на кабана пойдёт Лайса – сын нашего уважаемого шамана.

Не то чтобы Тика поверил местному деревенскому колдуну, но у него сразу стало как-то спокойнее на душе.

– Не изволите ль подписать ряд документов, о Несравненный?! – Канцелярский Крыс, как всегда, появился не вовремя, а потому получил дежурную затрещину промеж ушей. Он даже не ойкнул. Напротив, он расплылся в услужливой улыбке и протянул Самаэлю первую бумагу.

– Что это?

– Ваше Высочайшее распоряжение о повышении на двадцать процентов нормы выработки для бесов второй категории, служащих в цехе перегонки.

– Что за цех?

– Моя инициатива! Лично закупил импортное оборудование по перегонке людских пороков малой концентрации в девяностошестипроцентное зло.

– Почему не в абсолютное?!

– Такое не удавалось даже Нудису Вездесущему, – попытался оправдаться Крыс и тут же получил ещё одну затрещину, куда более чувствительную, чем первая.

– Любовное послание Скилле с полным набором подробных описаний половых извращений и маниакальных проявлений, – продолжил Крыс как ни в чём не бывало.

Самаэль не глядя поставил подпись заострённым когтем, с которого сочилась густая чёрная кровь, сделал из бумаги самолётик и запустил его под свод Пекла.

– Прошение от заслуженного беса Баламута о повышении категории его племяннику Гнусику…

– Сколько ты с него содрал?

– Поверьте, Несравненный, передаю совершенно бескорыстно. Ну, разве что преподнёс он мне бочонок «Фарисея» двухтысячелетней выдержки. Но это всего лишь подарок, сделанный от грязного сердца предельно лицемерно.

– Может, мне этого Гнусика на твоё место назначить?!

– Никак нельзя, о Несравненный! – испуганно выкрикнул Крыс. – Он уже полтораста подопечных упустил, и души их вознеслись к Врагу! Грубо работает парень.

– И что?! На дурацких и немотивированных решениях и держится наш образ жизни. – Самаэль подписал бумагу, но уже не кровью, а чернилами. – Есть ещё?

– Бессчётное множество документов. Из них половина – совершенно неотложные!

– Пшёл вон!

– Есть, Несравненный! – Крыс уже был готов провалиться сквозь землю, но не тут-то было.

– Стоять! – рявкнул Самаэль. – «Фарисея» тащи сюда. И не вздумай подсунуть вместо него какую-нибудь дрянь – по всему Пеклу размажу.

Заметно погрустневший Крыс исчез и тут же появился вновь, обнимая лапками небольшой бочонок из потемневшего от времени дуба.

– Ставь сюда и убирайся!

– А попробовать? Хоть глоточек…

– Ты всё равно не в состоянии оценить всей прелести этого напитка, ты не сможешь прочувствовать все оттенки вкуса изысканнейшего лицемерия, замешенного на показной праведности и несгибаемой уверенности в том, что только ты достоин так называемого спасения. Ты хоть знаешь, что фарисейство, эта жестокая и мрачная пародия на набожность, является самым слабым местом в стане Врага? – Самаэль пробил пальцем дырку в крышке бочонка и, зажмурившись, принюхался. – Похоже, Баламут тебя не обманул. Неожиданно… Впрочем, он ушлый парень и наверняка знал, кому достанется напиток. Всё! Убирайся.

Крыс лопнул, как мыльный пузырь, однако Несравненному не суждено было остаться в одиночестве надолго. Не прошло и нескольких секунд, как гранитные плиты, которыми был вымощен пол его тронного зала, вздыбились, некоторые из них начали растрескиваться и вспыхивать по краям. Вскоре из раскалённого озера лавы к чёрному высокому сводчатому потолку взмыла Скилла, с обнаженного тела которой осыпались чешуйки окалины.

– Получила? – поинтересовался Несравненный.

– Что? – не поняла Скилла.

– Моё послание.

– Какое послание?

– Моё…

– Помолчи! – Она приземлилась ему на колени, вцепилась пальчиками в мочку его уха и начала едва слышно шептать: – Кажется, у нас проблемы. Велс что-то задумал.

– Каждый из нас что-то да замышляет, – рассеянно пробормотал Самаэль.

– Он был у Магистра.

– Какого магистра?

– Не прикидывайся идиотом!

– Я не понимаю, какое мне дело до Велса, до Ордена и до Магистра. Да и с чего ты взяла, будто они встречались?

– Мне донесли.

– Кто?

– Не твоё дело?

– Йорик?

– Откуда знаешь?

– Он и мне иногда сливает информацию… Причём всегда правду. Но не думай, будто он – твой агент. До сих пор все его утечки служили только интересам Ордена.

– Велс что-то задумал! – повторила Скилла.

– Да что он может задумать, этот тупой и вонючий торгаш!

– Не меньше, чем любой из Равных.

– А о чём был разговор, Йорик не сообщил?

– Нет. Скорее всего, и сам не знает.

– Ну, тут есть только один вариант – взять кого-нибудь из приближённых нашего дорогого друга и скачать информацию. Я сейчас поручу своим ребятам.

– Не надо. Уже сделано. Думаю, скоро притащат.

– Умничка! – Самаэль слегка ущипнул её за сосок и тут же удостоился сокрушительного удара в челюсть.

Когда он пришёл в себя, посреди зала, на вершине остывшего жерла вулкана, возникшего при появлении Скиллы, уже стояли два вурдалака, а у них в ногах валялся кулём связанный зелёный тролль, весь обвешанный золотыми цепями и браслетами.

– Думаю, пытать бесполезно, – задумчиво сказала Скилла, устраиваясь поудобнее на коленях Самаэля.

– И не надо. Ко мне тут недавно один славный парень попал. За послабления в истязаниях добывает любую информация с любого носителя, – похвастался Сасмаэль. – Хаккера сюда!

Не прошло и секунды, как пахнуло жаром, по полу пробежал ручей кипящего масла, который вынес бледного и тощего очкарика, сжимающего в руках чёрный планшетный компьютер.

– Чего ещё?! – спросил он, не отрывая глаз от монитора.

– Подключись-ка к этому, – потребовал Самаэль, указывая на тролля, который едва начал приходить в себя.

– Щас… – Очкарик ещё несколько секунд пялился на монитор, потом отмотал два провода с разъёмами, которые опоясывали его запястье, словно браслет, подключил их к планшетнику, свободные концы воткнул троллю в ухо и темечко и забегал пальцами по сенсорному экрану.

– Ты даже не спросил, что я хочу узнать, – заметил Самаэль.

– Ты хочешь знать то, что этот, – очкарик кивнул на тролля, – хочет от тебя скрыть. Готово! Распечатать?

– Давай-давай! – потребовал Самаэль и, пока из щели под днищем компьютера выползала бумажная лента, прошептал на ухо Скилле: – Он с это игрушкой не расстаётся даже сидя в котле с кипящим маслом.

– Три дня отдыха! – назвал цену Хаккер, сжав в кулаке скомканную распечатку.

– Двух хватит, – попытался поторговаться Несравненный, но очкарик сделал вид, что собирается подтереться драгоценной бумажкой. – Хорошо, я согласен. Если меня устроит качество информации.

– Устроит, – пообещал Хаккер, сунул бумажку в руку Несравненного и наладился было уходить, засунув планшет под мышку и сматывая провода.

– Ты куда собрался? – поинтересовался Самаэль.

– Я же свободен на три дня.

– Могу тебе пяток самых красивых грешниц подогнать. Оторвёшься по полной…

– Нет, у меня всё с собой. – Хаккер помахал перед носом Несравненного планшетником и гордо удалился.

– Дай мне! – нетерпеливо сказала Скилла, вырвала документ из рук Самаэля и начала читать:

«Приказ. Я, Велс Величайший, приказываю всем бесам, троллям, кикиморам, вурдалакам, зомби и прочим личностям и сущностям, признающим моё безусловное верховенство, всеми имеющими у них средствами способствовать тому, чтобы битва Драконов состоялась на территории королевства Маскат, в провинции Кирдым, в пустыне Аксу-Кум, там, где расположены руины города Эль Бабилон. Всякий, кто не проявит должного рвения, будет сурово наказан и позавидует грешникам, что томятся в Пекле на медленном огне. Если поставленная задача не будет выполнена, то кара постигнет всех, невзирая на чины, звания, категории и прочие заслуги. Я заставлю ваших же подопечных истязать вас, и они припомнят всю доставленную им боль и вернут её вам с процентами. Такова моя воля!»