Десяток трупов, которые валялись где попало никто не тронул, команды есть не было. Парень заинтересованно присмотрелся к ближайшему. Чёрный балахон, больше напоминающий плащ-палатку, скрывал тело с головы до пят, непонятно почему, но мёртвый вызывал чувство омерзения. Все трупы, были в чёрных балахонах.

— Гы-гы-гы…

Сухмет поднял голову. Рубака не зря там ковырялся, вытащил с брони тщедушного уродца. Сорванный стараниями слуги плащ болтался за спиной, на прыщавой морде кривая ухмылка.

— Дай пожрать, хозяин. Гы… — коготь, прижатый к темени, заставил его успокоиться. Но дебильная улыбка со слюнями осталась.

— Скажи мне, — Сухмет на секунду задумался. — Какому Богу вы поклоняетесь? — он бросил взгляд на трупы, и вновь посмотрел на жирные прыщи пленника. Держащий его Рубака выглядел скалой, во всех отношениях.

Чуть подвисший уродец начал ржать, брызгая слюнями.

— Чо? Какой Бог, хозяин? Вот мой Бог, — поломанная рука постучала по животу.

Неправильный ответ. Сухмет отвернулся, слыша хруст, слившийся в конвульсивный всхлип пленника.

Всё это такая мелочь, подумал он, осматривая поле боя.

Ему не нужен был ответ мутанта, что он даст? Это же очевидно! Сухмет искал то, что ему вдалбливали с самого рождения. Не так давно, он что-то потерял, нет, не материальное благо, но не менее важное. Сейчас, глядя в чужие небеса, парень начал это понимать.

Стержень, за который цепляются все, от мала до велика. Безгрешный ребёнок любит родителей, верит в них, зрелый муж, испорченный влиянием цивилизации, цепляется за её блага веря в силу денег, к счастью, у многих это проходит. Не зря говорят: «Чем ближе к смерти, тем чище люди».

У Сухмета другая ситуация, ему не дали выбора изначально. Вера в Бога, вот на чём построены отношения в его обществе, с ней ложились спать и просыпались, чтобы пойти на войну не за материальными благами, но за веру!

Первая трещина в основе, появилась с предательством отца. Сухмет сам расшатал, расширил её наказав мерзавцев. Затем было время, много времени чтоб подумать, а дальше случился Стикс.

Сухмет очнулся от размышлений, окидывая взглядом поле боя. Его слуги стояли, ожидая приказа, лишь самые младшие нетерпеливо ерзали на месте. Он коротко махнул рукой отходя в сторонку, началась быстрая и интересная трапеза.

Дело в Рубаке, быстрым движением лапы, он оторвал голову жертве, фонтан крови нисколько не смутил, и швырнул её на манер баскетболиста подальше, к младшим. А те того и ждали, началась драка, лотер поматёрее урча на всех частотах раскидал небольшую кучу-малу из троих более слабых и завладел главным призом.

Сухмет наблюдал, интуитивно понимая, что делает старший. Наведение порядка, кормёжка низового состава, заодно выявляются самые шустрые и дерзкие, этот мир жесток, выживает сильнейший. Рубака, на том не успокоился, по отрывал все конечности раскидал их в разные стороны и принялся наблюдать. Мелочь стала набрасываться на угощение, но тут вмешался жадный рубер, что насыщался единолично. Подхватив недоеденное, он рванул за оторванной ногой раскидывая лотеров. Зря он это сделал.

Рубака оказался рядом за доли секунды, взмах могучей лапой, что казался быстрее пули… Удар был страшен, немаленький рубер отлетел на несколько метров и поскуливая, на своём, уполз куда-то, лишь бы с глаз долой. А Рубака заурчал с такой силой, что с ближайших деревьев посыпались листья. Подчинённые притихли, зависнув над остатками еды и лишь повторное урчание послабее заставило их вернуться к трапезе.

Именно заставило, подчеркнул для себя Сухмет, очень поучительно.

Наверное, надо было осмотреть технику и трупы на предмет трофеев, но у парня возникло чувство неприязни. Видел как-то в тюремной больничке больного сифилисом, нечто сродни этому, абсолютное отторжение. Будут и другие трофеи, уверил себя парень и в конце концов не это главное. У него была цель, добраться до пекла, так это место называла Рика, и он доберётся.

— Нет! Я тебя вижу… Давай заново… Сосредоточься на даре.

Девушка очень старалась подкрасться, держа перед собой смешной ножик. Мои слова подействовали как холодный душ в жару.

— Ну вот опять! Сколько можно, — начала возмущаться она.

— Цыц! — Арина присела, настолько было доходчиво. Вискарь наблюдал за тренировками лёжа на траве, виляющий хвост выдавал его интерес.

За последние полторы недели, я поднаторел в речи. Но и сейчас получалось не очень, приходилось говорить очень медленно с паузами, что напоминало болтовню приторможенного робота с планеты Железяка, что бесило, но по-другому никак.

А на счёт дара девчонки я лукавил, получалось у неё хорошо. Скрыт, отличный дар прекрасно прятал худенькую фигурку и не будь я одарённым, ни за что бы не увидел. Десять дней тренировки даром не прошли. Словно призрачная тень подкрадывалась.

— Вот когда станешь с меня ростом, тогда и будешь цыкать, я тебе не коза! — гордо отвернулась.

Я усмехнулся.

— Настоящий рост… у меня, под метр… девяносто, я никогда… не стану с тебя… ростом!

Девчонка права, за последние десять с лишним дней, я потерял как в росте, так и в ширине, причём заметно. Если вначале я выглядел матёрым элитником, то сейчас похож на рубера в полном рассвете сил, то есть ещё чуть-чуть и вершина, в моём случае прогресс шёл в другую сторону. Если ничего не изменится, то через десяток дней, я стану топтуном, а затем и матёрым лотерейщиком. Проще говоря, мне нужно прожить месяц до возвращения в человеческое обличие.

— Что я делаю не так?

Девчонка отвлекла меня от мечты, где я одеваю штаны, не то убожество что я смастерил для прикрытия, а нормальные, с ширинкой.

— Всё правильно… делаешь… Уменьши скорость… вдвое. Убери на… хрен нож, острые… углы тебя выдают!

— Да я и так ползаю как Тартилла, куда ещё уменьшать? — возмутилась Арина, пряча нож.

— Так, ребёнок! Я тут… главный, меня… слушать!

— Это кто ребёнок? Да я скоро паспорт получу! — смотрелось смешно, моська лает на слона. — Должна полу…

— Тихо! — страшный палец к клыкам.

Аринка успела поднатореть и в этом, замолкла шагнула назад к Вискарю, тот тоже напрягся.

Триста метров на юг, небольшой камушек ударился о дерево и упал на мягкий наст из прошлогодних листьев и веток, мне того хватило. Картинка заполнила нужную нишу, девушка, мальчишка помладше моей спутницы, пустые рюкзаки за спинами.

— …не делай так больше, — приятный женский голос, нарочито рассерженные нотки.

— Я устал, где этот стаб с твоей подружкой, месяц уже идём…

— Не кричи, не в стабе. И не месяц, меньше двух недель… тоже мне, знахарь!

Вот это уже интересно! Вряд ли она использовала слово знахарь вместо скажем знатока, это и есть дар. Мальчишка, тот кто нам нужен!

— Я тебе… парня нашёл! Притащить… на свидание?

Аринка сделала круглые глаза, понять-то можно. Только что её заставили замолчать, запугивая жуткими жутями улья, а тут предложение!

— Ты прикалываешься?

— Конечно… всё ради тебя! Вискарь, схвати её… за ногу… не отпускать! Я скоро!

Пёс подорвался с места, готовый на всё, лишь бы вкусняшками кормили.

— Нет, серьезно⁉

Но я уже сорвался с места. Не элита уже, конечно… Но спроси любого рейдера, захотят ли они повстречаться с рубером в лесу, положительно ответят только сильно поддатые герои.

К счастью, незнакомка к таким не относилась. Оценила сразу и похоронила себя молниеносным нападением. Повезло ей, что я меньше стал, а значит нежнее. Перехватил в полуметре от себя, левая лапа на грудь, минимум третий размер, правая перехватила руку с катаной. Выбросил ножик нафик, пока не порезалась. Она взвыла поняв, что бессильна.

— Успокоилась?

— А? — ошалелый взгляд наверх.

— Я кваз, а не насильник!

Малой взирал на нас спокойно, даже еле заметная ухмылка проглядывалась. Реально знахарь.

— А это что за чудовище? — мальчишка перевёл взгляд ближе к земле, пёс всё же ослушался приказа.