Несмотря на то, что Пирогов ничего не предпринимал, действия я чувствовал. Внутри меня, но не в теле, двигалась тёплая сила. В моём, не особо богатом воображении, возникла книга, толстенный такой том, сравни энциклопедии. Так вот, нечто, листало её, делало заметки, поправляло с такой скоростью, что я слышал шелест страниц. В какой‑то момент коррекция закончилась, и книга захлопнулась.

– Ну всё, – констатировал знахарь. – Я их подлатал…Плутарх! – обратился он, к одному из подмастерьев. – Убери лишнее с этого стола.

Названный Плутархом, проделал всё быстро.

– Уважаемый Кнут, прошу! – Пирогов указал на приготовленное место.

Через секунду на столе материализовались раненые, не сказать, что ветераны выглядели здоровыми, но и покойниками их уже точно не назовёшь.

– Благодарю вас Кнут! Признаться, так, я ни разу не работал, латать три ауры, через одну, вашу, то бишь, – знахарь повёл руками в мою сторону. – Очень удобно!

Кваз и Пожарский, находящиеся в нескольких метрах, не спускали с нас глаз, и похоже, проявляли признаки нетерпения.

– Задержитесь ещё на минутку, уважаемый Кнут, – знахарь обратил внимание на наши переглядывания и сделал выводы.

Этот Пирогов покруче Захарии будет, с моей стороны, упускать такую возможность очень глупо. И пусть весь мир подождёт.

– Конечно, Николай Иванович, я весь внимание!

Улыбнувшись, тем самым показав, что шутка оценена, он перешёл к делу.

– Ваши таланты, в данном случае дары, наталкивают меня на определённые сравнения, уважаемые Кнут! Террорист, контрабандист! Лучшее им применение…К счастью, персонаж вы, в большинстве своём, положительный, а в реалиях Стикса, это качество бесценно.

«Говорит много, но как красиво, чёрт возьми, заслушаться можно! Подождём окончания.»

– Сегодня, вы поработали на пользу нашего стаба, и от лица же стаба, хочу вас отблагодарить!

«Очень интересно.»

Пожарский уже подпрыгивал на месте.

– Сенсорные способности, телепортация, пространственный карман, спирт…это можно списать на шутку Стикса. С учётом же только открытого дара, наши сухари из учётного ведомства…без них, увы никак, – Пирогов развёл руками. – Перекрестили бы вас, в почтальона! Да, да, не сомневайтесь! – заинтриговав, знахарь склонился над моим ухом и зашептал…

– Ну наконец‑то! Мы уж подумали, что ты забыл! – нетерпеливо выдал кваз.

– Не переживайте, время ещё есть, – успокоил я новых друзей. – Он там! – повернувшись на юг, я выставил левую руку на десять часов.

– Ага…– Бодряк на секунду задумался. – Если он, нигде не застрянет, у нас будет три с половиной, четыре часа. А с учётом дороги до жёлтой…короче, мало м…ь! Нарваться можем…

– Придётся потратиться на маскировку, – вмешался Пожарский. – Да справимся, капитан, не сомневайся!

В этот момент, на западной стене началась нездоровая суета, бряцая оружием забегали солдаты. Задира, не смотря на ранение, вприпрыжку понёсся наверх, умудряясь отдавать при этом приказы.

– Стая! Все на стену! – гаркнул Кваз и как остальные, кого я видел, побежал к лестнице.

Для любого поселения, на Стиксе, каким бы оно ни было, это неписанный закон, пришла стая, все на защиту, иначе быть беде. Как в случае с этим элитником, непонятно каким образом он преодолел стену и натворил кучу дел.

Рукотворное ущелье продолжалось и по ту сторону стены, в километре от нас, примерно там, где оно заканчивалось рубленными краями, поднималось облако пыли.

– Что это? – спросил я, негромко.

Не знаю, Стикс ли повлиял, или просто была хорошая видимость, но кое‑что, я разглядел, несущиеся в нашу сторону твари, на людей похожи не были. Нечто быстрое, а главное отличие, они неслись на четырёх конечностях. Стадо, по‑другому не назвать, приближалось к стене, занимая всё ущелье.

– Млятые свиньи! – выплюнул Пожарский, откладывая тактический бинокль. – Раз в три недели, прилетает свинарник на тысячу голов. А зверушки они всеядные, за несколько дней, пожирают молодняк и самых слабых, а потом, уходят на север, за болота…

– Не всегда, – добавил кваз. – Если у нас, слишком шумно, могут забежать на огонёк. Сегодня как раз такой день.

Между тем, стадо приближалось, уже было слышно дробный топот. В купе с пылевым столбом, постепенно накрывающим округу, картина выглядела зловеще. А народ же, напротив, расслабился. Не было той убийственной сосредоточенности в глазах, большинство солдат, откровенно скучали, чуть ли не поплёвывая за стену.

– Задира, докладывай! – приказал Бодряк.

– Не больше сотни голов, – отчитался тот, выключая планшет.

Краем глаза, я заметил то же пылевое облако, только вид был сверху.

«Похоже используют дроны. Интересно, как он посчитал? Дар? Или опыт?»

– Значит, и без нас справитесь, – определил кваз. – Пожарский, Кнут, отчаливаем!

Лейтенант был готов к этому, подхватив свой автомат, он последовал за капитаном, мне ничего не оставалось делать, как присоединиться. Я уже шагнул на лестничную площадку, когда послышалось знакомое жужжание сервоприводов. Металлический пол вздрогнул, тем самым заставляя меня схватиться за перила, жужжащий звук стал громче, словно что‑то приближалось и в ту же секунду, из торца стены, вылезли десятки, а если учесть длину защитного периметра, то сотни, крупнокалиберных пулемётов, разбавленных местами, зенитными установками. В один миг, почти мирно выглядящая стена, ощетинилась не слабой такой защитой.

– Ты же не думал, что они с автоматов их будут расстреливать!? – усмехнувшись, произнёс кваз.

Если честно, именно так я и подумал.

– Шевелись, Кнут, – поторопил кваз. – Скоро будет залп, а у тебя ни привычки, ни защиты!

Через несколько минут мы были у машины. Водрузив на плечи рюкзачище, другого слова не подобрать, в него поместимся бы мы с Пожарским в полном боекомплекте, да ещё и место останется, кваз, подхватил противотанковое ружьё и два огромных арбалета.

– Дозвуковое оружие, против матёрых, самое то, – сообщил капитан, заметив мой взгляд. – Защита у них, знаешь ли, чем дольше живёт, тем интереснее…там, где ИВД бессильно, болт войдёт как в мягкое масло.

Вспомнив Мурену, то, как она билась с нашим «другом», я согласился.

Лейтенант же, подхватил лёгкий, полупустой рюкзачок. Затем, достал из‑под сидений настоящий самурайский меч, и был готов.

Под приближающийся топот сотен свинячьих копыт, мы пробежали под стеной, чтоб упереться в основание рукотворной скалы.

«И что дальше?»

Бодряк, нажал на торчащий над головой камень и посмотрел на Пожарского. Лейтенант, выждав несколько секунд, приложил ладонь к чему‑то невидимому, слева от себя. Зажужжало, затрещало и еле заметная трещина в скале, расширилась до размеров прохода.

«Вот это да! Пещера Алладина!»

Широкий, освещённый тоннель, по которому с комфортом пройдёт даже Бодряк, уходил глубоко в скалу.

– Бегом! – скомандовал кваз. – Времени в обрез, нам ещё через реку грести!

Створы закрылись, когда мы отмахали пару десятков метров, а через какое‑то время, послышался дробный грохот тяжёлых пулемётов. Впечатляло даже здесь, не долго, впрочем, какие‑то восемь‑десять секунд и наступила тишина.

– Всё, отбегались свинки, – заявил лейтенант. – Жаль шашлык из них не сделаешь…

– Отставить базар, – вмешался кваз. – Бережём дыхание!

Бежали мы быстро. Бодряк, Пожарский, я был замыкающим и вовсе не отстающим, за что спасибо стронгам. В юности, в лучшие свои годы, я не был в такой прекрасной форме, как сейчас.

Гулкое эхо от наших ног, разносилось по, казалось бы, бесконечному каменному коридору. Влажный, слегка затхлый воздух подземелья, говорил о близости водоёма, который ещё предстояло пересечь. Мне было интересно, как они это делают? Не в плавь же!? Моторная лодка, или вёсельная тяга? В любом случае, переправляясь, мы будем как на ладони. А ведь это запад, до пекла рукой подать!

Задумавшись о недалёком будущем, я чуть не врезался в Пожарского.