Батюшка молчал, предполагая, что будет дальше. Хасан не заставил его ждать.

— Один из них, откинулся за месяц до моего появления, а вот второй, шнырил у местного авторитета, не узнал меня падаль… Два долгих года к нему подбирался. Просто убить нельзя, даже моё отрицалово не поможет. Судья и охранник, к таким людям относятся с уважением, но больше страхом, никому не нужен конкурент. Завалят, стоит оступиться. К тому же, мне нельзя было прилюдно марать руки, условно-досрочное не светило, но и лишний срок получать не хотелось, ведь второй на свободе, вдруг его кто-нибудь без меня убьёт! Я долго тёрся среди воров, впитывал, жил их жизнью, делил лишения и побои и кое-чему научился. В один кон, мне удалось подловить его на крысятничестве… у своих украл! — пояснил Хасан.

— Я знаю, что это! Воровство смертный грех! — получил одобрительный кивок.

— Не смог он натуру свою дырявую скрыть, не знал, что я слежу за каждым его шагом. В итоге, развёл его по понятиям, стал ему настоящим судьёй… никакого мягкого приговора. Палачами были другие, благо таких на зоне хватает!

— Ты убил убийцу своих родных! Легче стало?

— Нет! Оставался второй… к тому же его не убили, смерть надо заслужить! Опустили… Где-то с год, дырявой ложкой баланду хлебал, сам сдох, не интересно отчего.

— Выходит, ты посвятил свою жизнь мести! Тяжкий крест, сын мой…

— Пусть так, это мой выбор! — отрезал Хасан.

— Каешься ли ты, сын мой?

— Нет! Я не крещёный, у нас обрезание делают! Нет, я их не простил и не прощу… и не надо мне грехи отпускать, пусть там, — Хасан показал на потолок. — Кому надо отпустят, а нет, так и плевать!

Отец Михаил поднялся, посчитав аудиенцию законченной.

— Тебя скоро переведут, крепись сын мой! — Хасан кивнул.

Когда вертухай открыл дверь, батюшка повернулся к зэку.

— А как же тот, второй?

И получил в ответ ухмылку.

— Этот идиот, вернулся на зону, за три года до моего освобождения… А тут уж, что ко мне попало, никак пропасть не может!

— Прощай сын мой, Бог тебе судья! — батюшка вышел, мощная дверь захлопнулась.

На выходе с охраняемой территории, его окликнул один из охранников.

— Батюшка, а вещи свои, забирать не будите?

Священник стукнул себя по лбу.

— Ох, старость не в радость, иду сынок!

— Пропуск ваш? — получив бумажку, он прочёл. — Найдёнов… хорошая фамилия, всегда было интересно, от чего она произошла?

— Так нашли же меня, потому и Найдёнов! — просто ответил тот.

— Ваша сума батюшка, — посчитав ответ за церковную шутку, охранник улыбнулся.

…Я не особо верю в загробную жизнь, а может просто не задумывался. Зачем мне это? И что там может ждать? Молочные реки, и кисельные берега? Может быть, кто-то и заслужил подобную скукатчищу, но только не я! Если есть жизнь после жизни, меня ждал ад!

Первое, что я ощутил, это раздирающая боль. Зудело и грызло во всём теле, будто на мне поселились тысячи зубастых паразитов норовивших сожрать всё, вместе с костями.

«Не может быть! Опять?!! Всё же уже закончилось⁉ Где я? Чёрт вас дери!» — боль мешала мыслить.

Спустя несколько секунд и пару судорожных вздохов, я всё же смог открыть глаза. Тьма, но вовсе не сплошная, маленькие серебристые точки подсматривали за мной сквозь уродливые руки великанов. Чуть проморгавшись, я понял, что смотрю на кроны деревьев, а звёзды, чужие и одновременно знакомые, смотрели на меня. Боль в груди, не помешала вздохнуть поглубже и я улыбнулся.

— Грёбаный Стикс!

Тишину предрассветного леса, разорвал каркающий смех, одинокого бродяги.

— Этот сукин сын, перешёл все границы! Убить человека средь бела дня, да ещё в стабе! И ведь никаких свидетелей! Куда катится этот мир? Я ещё не всё сказал, мать вашу! — сжав кулаки, Чернокнижник покинул кабинет.

— Шеф! — зам, не успев затормозить, чуть не уткнулся ему в грудь.

— Нет времени! — бросил он, проходя мимо.

— Шеф, ЧП! — не собирался униматься зам. — Нора́! У нас нора́!

— Что? Откуда?.. Где? — поправился он, оборачиваясь.

Зная характер шефа, зам стал говорить, чётко и только по теме:

— Пороховая площадь, напротив оружейной лавки Шмеля, небольшая пока, метр на метр, три в высоту. Копатель похоже зевнул, проехал сквозь неё на своей бэхе, газ в пол, влетел в парикмахерскую, никого не зашиб, сам труп! Там смотреть страшно, будто кислотой облили.

— Срань Господня! За мной, — скомандовал Чернокнижник.

Глава стаба выскочил из дверей муниципалитета первым, тут же пристроился в хвост проходящей мимо парочке, зам не отставал. Мысли Чернокнижника, были тяжелы и далеки от радужных, но стоило ему посмотреть на то, на что он поначалу не обратил внимания, странная парочка маячила перед глазами.

— Дорогой, ты слышал? Говорят нора́, уже кого-то забрала!

— Да милый, это ужасно!

Услышав этот диалог, Чернокнижник вскипел.

— Эй! — требовательно, властно.

Парочка стремительно обернулась, ручки пришлось одёрнуть. Вид чернокожего с расширенными от гнева глазами, позитивных эмоций не внушал.

Глава, на то и глава, должен знать всех. С даром идеальной памяти, это легко. Но вот именно этих гламурных мужичков, Чернокнижник видел впервые.

— Что за пидрасня, мать вашу! Мы в штатах что ли? — его слова, прогремели на всю улицу.

Что естественно вызвало бурный интерес. К чёрту норы, тут взбешённый клокстопер! Возможно будет зрелище! Кишки на асфальте, кровища — куда интереснее.

Неизвестно откуда, вынырнули патрульные, две тройки лихих парней, быстренько организовали заграждение от зевак, коих набежало немало. Парочка, готова была провалиться сквозь землю, они явно не рассчитывали на такое внимание. На помощь выскочил зам.

— Шеф, это новенькие! Только сегодня пришли, не знают наших правил! Шеф, — говорил зам тихо, почти заговорщически. — Нора́, забыл? К чёрты этих неудачников, надо что-то решать!

Подействовало.

— Чего вылупились? — Чернокнижник, окинул толпу взглядом. — Заняться нечем?

Нарываться никто не стал, главу знали, главу уважали. Попрятав глаза, народ стал разбредаться.

— Реши с этими, — кивнув на гламурных, Чернокнижник зашагал в сторону Пороховой площади.

— Кастор! Методички болезным, и чтоб выучили, — донеслось за спиной шефа.

А шустрый во всём зам, уже его нагнал. С другой стороны, пристроился и ели поспевал, маленький, но очень толстый кваз, владелец жирного тролля. Коротенькие ножки мелькали, кваз мельком поглядывал на Чернокнижника.

— Что будем делать, шеф? — начал коротышка.

— Что делать, что делать, сухари сушить! — ответил тот, не глядя на собеседника.

— Тьфу ты, я же серьёзно! Вот ты шеф, вроде чёрный, а говоришь как русский!

— Нарываешься? — без какой-либо злобы, спросил Чернокнижник.

— Конечно нет, — подняв примирительно ручки, ответил тролль. — Да тебя хоть сейчас, в белый цвет перекрашивай.

— Нет, ты точно нарываешься⁉

Дальше беседа заглохла, благо, от муниципалитета, до Пороховой, пара минут ходьбы.

Толпа была такая, словно собрался весь не маленький стаб, да ещё и соседей позвали. Народ охал, ахал, кто-то, даже пуская слёзы отходил в сторону. Балконы всех соседних домов, были забиты, того и гляди, начнут падать.

— Дорогу! — крикнул Чернокнижник, по-хозяйски осматривая округу.

Та, тут же появилась. Не глядя по сторонам, глава прошёл к эпицентру. Как и сказал зам, «нечто» находилось рядом с оружейной лавкой. Шмель, её владелец, стоял неподалёку, поглядывая на мир квадратными глазами.

Чернокнижник скривился, переводя взгляд на причину переполоха. Нечто, похожее на призрачное облако, искрилось крапинками света, уходя ввысь на несколько метров.