Старик скрылся в кустах. Я даже не успел его поблагодарить за то, что он проводил нас до места.

— Пошли, — махнул рукой я.

И мы принялись осторожно подступать к барьеру.

Волки, едва почувствовав нас, оживились. Вожак стаи зарычал. И бросился на нас.

Удар мечом и… ничего!

Огонь лишь опалил шерсть животного, не причинив тому видимого урона. Волки были тоже закрыты формулами барьера!

— Твою мать! — не смог сдержать я эмоций.

И вновь ударил волка. Потом еще раз. И еще. И еще.

К вожаку примкнули и другие из стаи. Нас окружили и принялись пытаться цапнуть клыкастыми пастями. Мы же с Катей примкнули друг к другу спиной к спине и начали отбиваться. Мы едва успевали бить зверью по мордам, чтобы не дать схватить нас.

— Огонь не берет! — произнесла очевидную вещь Катя.

А еще мы были в засаде, попавшись в нее сами — слишком были самонадеянными. За что и поплатились.

Я лихорадочно перебирал в голове варианты конструктов, которые можно применить к противнику. Но тратить наугад силу было чревато. Можно было все израсходовать, а найти нужный конструкт не найти. Прощупать бы защиту зверья, чтобы понять, на чем основана их защита, уловить ее суть. Но как это сделать? Тут едва успеваешь отбиваться от плотного напора.

— Эй, волки позорные! — раздался вдруг знакомый голос со стоны леса. — А ну смотрите на меня! Я вам сейчас покажу, где раки зимуют!

Это был Прохор Митрич! И он вернулся, чтобы помочь нам!

Только радоваться было рано.

Я сомневался, что старик нам может хоть чем-то помочь. Но хотя бы отвлечь внимание зверья на пару мгновений у него получилось. Волки обернулись, чтобы посмотреть, кто это там такой смелый решился вмешаться в их трапезу. И сразу же получили заряд дроби. Это еще больше сбило с толку зверье. И позволило нам с Катей наконец собраться с силами и создать другой конструкт, который был бы более действенен к противнику.

Если огненные элементали на волков не действуют, значит на зверей наложена защита от пламени. Уверен, что если покопаться в конструктах и блоках, то я обнаружу там огненные начала. А значит нужно что-то применить противоположное.

Я вычертил в воздухе необходимые руны, напитал их силой и над головой у меня в тот же миг возник ледяной меч. Но лед был, конечно же, не простым, просто так его разбить или расколоть не получится. Сплетенный из сотен тончайших ледяных нитей, он представлял из себя большую угрозу для неподготовленного противника. Оставалось только проверить, действенен ли меч против волков.

Я выписал в воздухе восьмерку. И ринулся в атаку.

Матерый волк, увидев, что я собираюсь напасть, развернулся и прыгнул на меня. Меч и тело врага встретились в полете. На мгновение мне даже показалось, что сейчас оружие взорвется — такой был мощный фон заклятий, наложенных на животное. Но повезло. Острие пронзило плоть. Я ушел от дуги падения, с размаху разрубил зверя надвое. И пошел на других.

— Давай! Так их! — радостно кричал тем временем Прохор Митрич, перезаряжая двустволку.

Катя тоже поняла, как нужно действовать против врагов и создала второй ледяной меч. Опыта в водных конструктах у нее было явно мало, потому что оружие получилось не таким эффективным.

Мы приняли биться, отчаянно, злобно и вскоре уничтожили всю стражу.

— Так их! — довольный тем, что удалось победить, крикнул дед.

— Ты вернулся, — сказал я, улыбаясь.

— Не мог вас бросить, — ответил старик. — Надеюсь, помог?

— Конечно! Без вас нас бы давно уже сожрали.

— А вы теперь чего? Барьер этот взламывать будете?

— Попробуем, — сказал я как можно уверенным голосом, хотя даже не представлял получится у нас это или нет.

И подошел к заветной цели.

Наконец, мы добрались до барьера. Он, хоть и был невидим, но чувствовался еще издали. Мощная энергетика, заставляющая шевелиться волосы на голове, а лицо пощипывать. Чувствовалась и протосила, используемая для создания ограды. Но не только она. Вместе с протосилой в общую вязь формул подмешали еще что-то, много чего. Я лишь уловил какие-то отдаленные водные формулы, воздушные, и еще какие-то, никогда раньше мной не виданные, отдающие пылью и тленом.

А это значило лишь одно. Предстояла работа, тяжелая, изнуряющая и еще не факт, что эффективная. Я до последнего сомневался, что удастся даже подкрасться к сути формул. К тому же была одна проблема — в полевых условиях сделать необходимые приготовления будет гораздо сложней.

Поэтому меня посетила одна странная, но все-таки, как я наделся, действенная мысль.

— Катя, мне нужен волк, — сказал я, глянув на девушку.

— Этот дохляк? — удивилась девушка, кивая на тело.

— Да.

— Если гражданину волшебнику нужен волк, не следует задавать никаких вопросов, а нужно дать ему этого волка, — произнес старик и притащил мне тело.

К этому моменту я уже создал несколько нитей формул и потому не мог оторваться от места. План был прост. Если создатель барьера и защиты для животной охранный — одни человек, то можно прощупать подчерк творца. У каждого одаренного он свой, уникальный и легко угадывается в конструктах, которые он создает. Я надеялся, что и тут мне удастся найти какие-то похожие элементы, через которые можно будет чуть глубже проникнуть в тайну барьера.

Смущал лимит силы, который имелся. Раньше я о таком и не думал, творил уверенно, не считаясь с потерями — в любой момент силу можно взять из природных потоков. Теперь же ничего не было, кроме того, что удалось получить. А из запасов оставалась только воля Императора, да протосила, невольно подаренная мне загадочным существом, в чьи обиталища я попал.

Поэтому пришлось много времени потратить на генераторы силы и обводы, которые должны были имеющуюся силу разогнать. Потом я приступил к изучению тела волка.

Ни камней, ни артефактов, ни каких-то других физических элементов я не обнаружил, что было удивительно. Обычно гораздо легче именно привязать к животному какой-нибудь амулет с конструктом, через которое и будет воздействие. Но то обычно.

Тут все было иначе и совсем не так, как я привык. Логика тоже была иная. И пришлось настраиваться именно на эти законы, которые я раньше не изучал.

Погружаясь все глубже и глубже в хитросплетение формул, открывая защитные замки и блоки, исследуя необычную ткань значений, я стал предельно сосредоточен. Еще неизвестно, что может вызвать одно неверное движение. Ощущал себя сапером. Только в отличие от него, с трудом представлял какие поводки перерезать.

Впрочем, общая концепция стала вскоре относительно понятной, и мне даже стало интересно.

Погода портилась. Она словно ощущала, что здесь происходит что-то не запланированное, что нарушает новые устои. В разрывах грязно-серых туч виднелось небо, тоже серое, словно выцветшее. Мрачные тучи наступали со всех сторон, в них сверкали странные черные молнии. Ветер завывал, и рвал листья деревьев.

— Ох, не нравиться мне все это! — произнес старик, поглядывая вверх. — Никогда такого не было.

— Согласна с Прохором Митричем, — сказала Катя. — Нам следует поспешить.

— Стараюсь! — раздраженно ответил я.

И продолжил плести формулы.

Сжатие, крайне жёсткое и болезненное, заставило меня отдернуть руку и сморщиться. И если бы не защита, которую я сделал из протосилы, то меня сейчас наверняка бы разложило на атомы.

— Черт! — выругался я, вновь приступая к исследованию тела животного, словно безумный патологоанатом.

Впрочем, волка я не кромсал, по крайней мере, его физическую оболочку. Вместо этого вскрывал пласты конструктов.

— Александр, нужно поспешить, — осторожно сказала Катя.

— Не отвлекай! — отмахнулся я.

— Я бы и рада, но тут…

— Потом!

— Господин волшебник! — учтиво произнес старик. — Красавица хочет сказать, что скорость, с какой вы выполняете необходимые вам расчеты, очень сильно влияет на общее наше дело.