— Да ладно, деньги, жильё, — скривилась Мариша. — Крошечную комнату в рабочих бараках с кем-нибудь на двоих и зарплата такая, что еда будет у тебя как раньше, до Сергея.

— Но это уже что-то! И здесь потом может всё измениться. И я могла бы… ну то есть, если бы мне вдруг захотелось… не то, чтобы мне хочется…

— Найти себе другого мужчину? — подсказала Настя.

— Вроде того. То есть, Сергей мне нравится, и я, наверное, его бы выбрала, но…

— Повыбирать тоже хочется. Тебе не нравится не Сергей, тебе тоже хочется романтики. Это понятно. Погляди на это с другой стороны. Альшевский для девушки твоего… э… положения — не просто отличный вариант, это настоящий принц из сказки про Золушку. Выбор есть не всегда. Вот например, Деймос мне его и не давал… Ни когда появился, ни сейчас…

Настя снова всхлипнула.

— Ну теперь он есть по крайней мере у тебя, Насть, — вздохнула Мариша. — Погляди и ты с другой стороны…

— Какой ещё нахрен стороны?! — неожиданно Настя повысила голос, и злые интонации вырвались наружу. — Какой ещё выбор?! Ни хрена не будет ему никакого выбора! Я что ему, вещь? Хочет — играется, хочет — бросил? Тоже мне, самопожертвования развёл! Да что бы он там не думал по этому поводу — он мой муж, и он останется моим! Никаких выборов! Никаких других мужчин! Я его никуда не отпускаю и никому не отдам

4 декабря

Дом Альшевского уже успел отойти по наследству его матери. Правда, как пропавший без вести, он был объявлен мёртвым совсем недавно — и мог потребовать обратно своё имущество, пока процесс ещё законодательно обратим. Но он решил — пусть остаётся. Поживут пока с Летти, потом он найдёт работу и снимет жильё. Постнов в КБ его давно уволил, с рейсов грузоперевозок сняли, для того, чтобы писать статьи на продажу, надо быть в курсе хоть чего-нибудь — а Сергей основательно отстал от жизни… Можно было, конечно, попросить Лео — то есть Деймоса, но — даже ему Альшевский сейчас будет практически бесполезен.

Правда, только по специальности… по специальностям. Можно же попроситься лаборантом, например? Пока не восстановит все навыки и умения и не уговорит взять его на работу обратно. Деньги какие-никакие будут, жильём каким-никаким снабдят.

Им с Летти не привыкать.

Николай Сергеевич отреагировал невозмутимо на признание Деймоса — но потребовал доказательств. Впрочем — карта генетической коррекции и медицинские документы его устроили.

Надо отдать ему должное — следующее, что он спросил, было «Ну что теперь?»

Насчёт своих друзей и их самодеятельности Деймос его успокоил. Но помощь ему всё-таки требовалась.

Недоразумение разрешилось, и Альшевский нашёлся. Но осталось пара незаконченных дел.

Молния-связь и её подручный для грязных дел. Пётр Мартов, который обидел Настю. Разумеется, необходимо наказать их по всей строгости закона, чтобы впредь неповадно было, но не только это. Деймос жаждал мести.

Леонид бы так не поступил. Не стал затевать ничего ради просто мести. Только ради справедливости. Сейчас же ему хотелось, чтобы обидчик страдал так же, как Настя, а лучше — гораздо больше.  К ни го ед . нет

И он решил позволить себе эту маленькую слабость.

Леонида за глаза, говорят, называли святошей. Деймос вряд ли обладал его терпением. Он жаждал крови.

Он обсудил с Николаем Сергеевичем всё, что было известно о нечестных приёмах Молнии-связь. Вырисовывалась странная картина. «Эфир» тщательно и кропотливо уничтожали. И только «Эфир». Других конкурентов не трогали — такими методами, по крайней мере.

Что такого отличного от других есть у предприятия Веряевых?

Разве что — предприятие «ЭфирСтрой», которое можно будет купить за бесценок, если разорить «Эфир».

Как мотив — правдоподобно.

Если бы обсудить это с Настей — сколько дельного могла бы она подсказать…

Но Насти Деймос избегал. Во-первых, невозможно было вести себя адекватно рядом с ней.

Во-вторых, она и сама не вела себя адекватно. Томные улыбки, полупрозрачные блузки и невзначай расстёгнутые верхние пуговички. Оказывается, его жена отлично умеет флиртовать — просто раньше никогда этого не демонстрировала.

Деймос старался с ней не встречаться и не разговаривать. Отвлечься. Он искал способы дать Насте понять, что его решение — серьёзное и взвешенное, дать ей толчок, чтобы она начала новую жизнь.

Настя пыталась успокоиться.

Как так? После всего… Она столько перенесла — кажущуюся смерть любимого мужа; была чуть ли не посмешищем всей компании, когда Деймос проявлял своё странное внимание; умирала она в плену у преступников; вытерпела натиск комиссии, когда выбивала правительственный заказ для Эфира… Неужели она заслужила то, как с ней обошлись?

Молоденькая вертихвостка встречала её мужа в кафе после работы и жарко целовала.

И ведь это уже вторая!

Ту, предыдущую, отвадить оказалось более, чем просто. Настя просто нашла её и посоветовала заглянуть в шкафчик над кроватью Деймоса. Мол, ничего декоративного там нет.

В тот же вечер девочка кинула ей сообщение, обозвав их с Деймосом извращенцами. И, к счастью, пропала с горизонта.

Скотина. Он сразу потащил её в постель. Можно хоть надеяться, что простыни сменил?

Эта, вторая, оказалась более стойкая. С ней такое не прошло. Фыркнула — «Ничего там такого страшного».

Отлично, Настя пойдёт сложным путём.

Девочка пишет диссертацию, хочет стать исследователем. На Мербе только один вариант приличной карьеры — «Эфир». Вот связь-то она и изучает. Интересная область — местные досветовые коммуникации, — но изученная уже вдоль и поперёк. А по статьям и публикациям соперницы очень можно даже понять, что она исследует и в какой области рассчитывает укрепиться.

Сейчас научная работа очень прозрачна для широкой аудитории. И для Насти особенно.

Деймос изучал Мартова со всех сторон. Личные страницы, статьи в прессе, — всё, что могло к нему относиться.

Этот человек всегда был рядом с самыми ужасными скандалами и чрезвычайными происшествиями, но никогда — подозреваемым в них. Почему бы? Неужели полицейские ни разу не задумались — почему это во всех неприятностях фигурирует один и тот же человек? Что за странная неприкосновенность?

Непременно надо попробовать изучить случай с похищением Насти. Следы записей в мировой сети, перемещения Мартова по станциям, и, как это ни рискованно, изменения денежного счёта. За последним банки следят как могут, а возможности у них огромные. Взлом таких систем труден и чреват тяжёлыми наказаниями. Но в них могут отражаться следы поважнее перемещений.

Если Мартов нанял бандита — как он ему заплатил? Откуда корабль? И, в конце концов — вряд ли специалист по грязным делам получает зарплату простого инженера.

Копаться в грязном белье он не особенно умел. Но — сейчас надо узнать всё, вообще всё про врага. Это не по части Деймоса. И не по части команды-Деймоса. Этим вообще обычно журналисты занимаются.

Может, стоит привлечь журналиста?

5 декабря

Вячеслав Романович Постнов — записано в сообщении от Альшевского. И контакты. Как помечено, личные контакты — не через приёмную.

Он ответил сразу. Может, потому что Настя представилась.

— Вы ведь хотите поговорить о Деймосе, — уверенно сказал учёный. — К сожалению, в последнее время он отчитывается перед нами редко и мы не в курсе всего.

— Я… — замялась Настя, — не думаю, что мне нужно последнее время. По крайней мере не только. Просто умом я понимаю, что это — мой муж, и медицинские доказательства есть. Но как мог человек так измениться?

— Вы хотите точно быть уверены в доведённой до вас истории? О преобразовании Леонида в Деймоса? — решил помочь Постнов.

— Нет… Всё здесь стройно и логично, я привыкла доверять разуму и фактам — я всё-таки тоже учёный. Но я не понимаю, что теперь с этим делать! Я бы смогла сориентироваться, если бы был Лёня… Но не могу до конца понять, где в Деймосе мой муж, а где чужой, новый человек.