— Все хорошо, — ответил он, глядя на меня обжигающими серыми глазами.

Я кивнула, прочитав в этом взгляде так много того, что не стоило и не хотелось видеть.

— Поспешите, черт возьми! — крикнул Матиас, сложив ладони рупором.

Мэддокс слабо улыбнулся.

— Идем. Я попрошу Эзру завезти тебя домой.

Мы двинулись к машине, я не знала, как вести себя.

Мне отчаянно хотелось взять Мэддокса за руку.

Что он со мной сделал?

СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ тянулся медленно.

О, как медленно.

На самом деле, он до сих пор не закончился.

Темнота только-только стала опускаться на землю.

От Мэддокса весь день не было ни звонков, ни сообщений, что казалось необычным. Я посчитала, что он занят, и это нормально. Мы не встречаемся. Ему не нужно объяснять мне что-то, но в то же время без него я чувствовала себя потерянной. Это не нормально. Нельзя испытывать чувства к человеку, с которым только познакомились, но ничего не могла с собой поделать. И я начала думать, что не хочу избавляться от них.

Прижала ладони к глазам, закрывая вид потолка в моей спальне. Мне хотелось одним этим действием прогнать незнакомые чувства, вторгшиеся в мое тело, но понимала, что ничего не выйдет.

Я перекатилась на другой бок, прижимая к себе подушку.

Сэйди была занята. Она уехала в город со своей мамой и не могла отвлечь меня от мыслей, которые были поглощены Мэддоксом.

— Эмми?

Я вздрогнула и, оглянувшись, увидела в дверях маму с двумя чашками чая в руках.

— Ты в порядке? — спросила она, входя и присаживаясь на мою кровать. — Неважно выглядишь. Ты не заболела?

Да, заболела, если считать, что «влюбиться, как дура» — это болезнь.

— Все хорошо, — постаралась улыбнуться. — Просто немного устала, мам.

Она плотно сжала губы, словно не доверяла мне.

— Ну, выпей это. Снимет симптомы болезни.

Она протянула мне чашку, и как только я приняла ее, протянула руку и коснулась моего лба.

— Температуры нет, — задумчиво произнесла она.

— Видишь? — я выгнула бровь. — Просто усталость.

Она вздохнула и посмотрела на постер, прикрепленный к стене — один из бродвейских мюзиклов, никаких бойз-бэндов.

— Это из-за Мэддокса? — спросила она, уставившись на меня. — Между вами что-то произошло? Он сделал тебе больно? Клянусь Богом, если он сделает тебе…

— Нет, мам, — я рассмеялась впервые за сегодняшний день. — Я всего лишь обычный подросток. Не волнуйся, пожалуйста, — умоляла, потянувшись к ее руке.

Она тяжело вздохнула, словно после моих слов с ее плеч упал огромный груз.

— Я твоя мать, Эмма. Я тревожусь. И всегда буду переживать за тебя.

Я поставила чашку на столик рядом с кроватью. Потянулась и обняла ее.

— Знаю, мам, но поверь, сейчас не случилось ничего такого, из-за чего стоило бы волноваться.

— Хорошо, — вздохнула она, проведя рукой по моим спутанным волосам. — Как насчет того, чтобы заказать что-нибудь и устроить вечер кино? Неплохо? — спросила она, отстраняясь.

— Звучит здорово, — я улыбнулась.

— Хорошо. — она поднялась и направилась к двери. — О, и Эмма…

— Да? — спросила я.

— Причеши волосы.

Я закатила глаза.

— Хорошо, мам.

Она улыбнулась и скрылась в коридоре. Я расчесала волосы, как она просила, но не переоделась в спортивные шорты и топ. В конце концов, мама об этом не просила, а мне сегодня хотелось побездельничать.

— Я заказала стэйк и сырные палочки, — сказала она, когда я вошла на кухню, и добавила с улыбкой, — Прости, что я не из тех мам, которые готовят постоянно изысканные блюда и брауни для школьных мероприятий.

Я рассмеялась, присаживаясь за стол с чашкой чая.

— Не волнуйся. Ты отличная мама, даже если не готовишь мне этого. Кроме того, ты делаешь для меня чай, — я поиграла ниточкой от чайного пакетика.

Она допила чай и указала на гостиную.

— Может, выберем фильм?

— Ага, — я покачала головой, следуя за ней.

Мы остановились на «Войне невест» и приступили к просмотру, когда привезли еду.

Кроме палочек, она так же заказала сырную картошку фри и палочки моцареллы. Это блаженство.

Мы смеялись и обсуждали фильм. Как же хорошо было проводить время с мамой. С тех пор, как она стала усерднее работать, мы мало времени проводили вместе.

Фильм закончился и к тому времени, как мы все прибрали, было около девяти. На самом деле это еще рано, но мне захотелось пойти в постель пораньше и почитать.

Я пожелала маме спокойной ночи и направилась в комнату.

Сейчас спальню освещали лишь мерцающие лампочки, которые я развесила вдоль стены.

Я взяла книгу и айпод Мэддокса, надела наушники и нажала кнопку проигрывания, чтобы слушать музыку во время чтения.

Я не прочла и двух глав, когда завибрировал телефон. Вытащила наушники, отложила книгу и потянулась за ним, пытаясь отыскать его под морем одеял.

Наконец обнаружила и ответила.

— Алло? — произнесла запыхавшимся голосом.

— Выходи.

— Мэддокс?

— Ага, — медленно ответил он. — Разве мое имя не высветилось на дисплее?

— Я не посмотрела, — пробормотала я, — так ты здесь? — спросила я, выглядывая в окно спальни, приоткрыв жалюзи.

— Да, я вижу тебя, Эмма.

Я взвизгнула и отскочила от окна, выронив телефон. Пока тянулась, чтобы достать его, раскатистый смех Мэддокса эхом разносился на том конце провода.

— Ты злюка, — прошипела я, добравшись наконец до телефона и поднеся его к уху.

Мое заявление его не смутило, и он продолжал смеяться.

— Я сейчас повешу трубку, — поклялась я.

— Подожди! — опомнился он. — Выходи, прошу, — попросил, — Давай сходим за мороженым?

Он сказал мороженое?

— Я буду через минуту.

***

— О БОЖЕ, как же хорошо, — простонала я. — Обожаю мороженое.

Мэддокс наблюдал за мной широко раскрытыми глазами.

— Я так и подумал.

Его взгляд замер на моем языке, скользящем по ложке, и я покраснела.

— И все же, почему мороженое? — спросила я, пробуя еще один кусочек клубнично-шоколадного наслаждения.

— Я хотел извиниться за сегодня, — произнес парень, откусывая кусочек своего ванильного мороженого.

Может я и была расстроена, что ничего о нем не слышала, но он не должен знать об этом. Последнее, чего я хотела бы, чтобы Мэддокс посчитал меня зависимой от него.

— Почему? — спросила я, изображая безразличие.

— Мне неловко из-за того, что не звонил тебе.

— Ты не обязан, — сказала я. И это правда. Даже если я и расстроилась, к нему у меня не было претензий. Он не должен рассказывать мне обо всем и делить со мной каждую минуту своей жизни.

Парень склонил голову.

— Как бы то ни было, — продолжил Мэддокс, — я хотел увидеться с тобой и поесть мороженого, так что убил двух зайцев. А еще хотел сказать, что освободил на завтра свой график, поэтому мы устроим кое-что интересное.

То, как он произнес слово «интересное», прозвучало ужасно пугающе.

— Освободил график? — спросила я с улыбкой. — Тебе девятнадцать, и ты безработный. Так о каком освобождении графика речь?

Он ухмыльнулся, вытирая мороженое с губ.

— Занят постоянно такими невероятными вещами, от которых у тебя закружится голова.

— Дай подумать, — я подняла палец. — Чистишь клетку Соника?

— Это по четвергам, — с усмешкой ответил он.

— Так ты расскажешь, чем таким интересным мы будем заниматься завтра?

— Нет, — Мэддокс смотрел на меня, словно безумец. — Сюрприз — это часть приключения.

А затем запустил в меня своим мороженым, часть которого оказалась у меня на волосах.

— Видишь? Сюрпри-и-и-из!

— Ах ты, засранец! — я рассмеялась и запустила в него своим мороженым. Оно приземлилось прямо ему на лоб.

А затем между нами разразилась настоящая война с мороженым. Хорошо, что кафе-мороженое оказалось простым фургончиком с уличными столиками на прилегающей территории.