Появился осколочный клинок, и Мрак занес его для удара. Лифт барахталась, ничего толком не видя из-за сорочки, которая наполовину сползла и запуталась вокруг головы. Однако она чувствовала, как опускается лезвие…

Раздался глухой удар, и Мрак охнул.

Лифт выглянула и увидела Корягу. Та стояла на ступеньках и сжимала длинный деревянный брус. Мрак помотал головой, пытаясь прийти в себя, но Коряга ударила его снова.

— Оставь моих детей в покое, чудовище, — проворчала она.

С ее одежды капало. Коряга выносила на крышу сферы, чтобы зарядить. Ну конечно, вот где она была. Она же об этом упоминала.

Коряга подняла деревянный брус над головой. Вздохнув, Мрак взмахнул клинком и разрезал ее оружие пополам. Вытащил нож из пола, освободив Лифт. Да!

А потом пнул ее, и из-за потрясности она совершенно неуправляемо заскользила по коридору.

— Нет! — Лифт перестала быть скользкой и, перекатившись, остановилась.

Перед глазами все плыло, но она увидела, как Мрак повернулся к Коряге, схватил ее за горло, а потом стянул со ступенек и швырнул на пол. Послышался хруст, и пожилая женщина обмякла, застыв без движения.

После этого он ее пронзил — не клинком, а ножом. Почему? Почему не прикончил?

Мрак повернулся к Лифт. В тенях от брошенной сферы он выглядел еще бóльшим чудовищем, чем Неспящий, которого Лифт встретила в переулке.

— Еще жива, — сообщил он Лифт. — Но истекает кровью и без сознания. — Он пнул сферу. — Она слишком неопытная — не умеет подпитываться буресветом в таком состоянии. Тебя придется заколоть и подождать, пока ты не умрешь наверняка. Эта, скорее всего, умрет от потери крови. Уже умирает.

«Я могу ее исцелить», — в отчаянии подумала Лифт.

Он знал. И пытался поймать ее на приманку.

Некогда заставлять его тратить буресвет. Наставив осколочный клинок на Лифт, он действительно напоминал лишь темный силуэт. Мрак. Самый настоящий Мрак.

— Я не знаю, что делать, — проговорила Лифт.

— Произнесите слова, — отозвался Виндль сбоку.

— Я уже произнесла их в сердце.

Но какой от них толк?

Слишком немногие слушают кого-то, кроме себя. Какой будет толк, если она прислушается сейчас? Ей было слышно, только как гремит гром и дрожат от ударов молний камни.

Гром.

Новая буря.

«Я не могу его одолеть. Я должна его изменить».

Слушай.

Призвав всю оставшуюся потрясность, Лифт храбро пошла на Мрака. Тот шагнул вперед с ножом в одной руке и осколочным клинком в другой. Она оказалась совсем рядом с ним, и он снова помешал ей добраться до лестницы вниз. Он явно ждал, что она либо выберет этот путь, либо остановится у неподвижного тела Коряги и попытается ее исцелить.

Лифт не оправдала его ожиданий. Проскользнув мимо тела женщины, она резко свернула и припустила вверх по лестнице, откуда немногим ранее спустилась Коряга.

Выругавшись, Мрак взмахнул клинком, но не попал и погнался следом. Лифт уже добралась до третьего этажа.

— Ты бросаешь ее умирать, — предостерег он на бегу.

Лифт приметила еще несколько ступеней наверх — на крышу, как она надеялась. Нужно, чтобы он пошел за ней…

Путь преградил люк в потолке, но она распахнула его и вынырнула будто посреди самой Преисподней.

Страшные порывы ветра перемежались ужасающими красными молниями. Беспощадное буйство жалящего дождя. «Крышей» оказалась обычная равнина над городом. Клетку со сферами Коряги Лифт не увидела. Дождь ослеплял, ветер сбивал с ног. Едва она вылезла из люка, пришлось припасть к земле и цепляться за камни. Виндль, поскуливая, вцепился в Лифт и вырастил ей опоры для рук.

Из отверстия в скале появился Мрак. Увидел Лифт и шагнул вперед, воздев осколочный клинок словно топор.

Замах.

Лифт закричала и, отпустив лозы, выставила руки над головой.

С протяжным тихим вздохом Виндль растаял в воздухе, превратившись в серебристую полоску металла.

Разящий меч Мрака встретился с ее собственным оружием. Не мечом — Лифт ни крема не знала о мечах. Ее оружие представляло из себя обыкновенный серебристый прут. Засияв в темноте, он отразил удар, но руки у Лифт задрожали.

«Ой», — раздался в голове голос Виндля.

Барабанил дождь. За спиной Мрака били алые молнии, оставляя в глазах Лифт стойкие послеобразы.

— Думаешь, можешь со мной тягаться, дитя? — прорычал Мрак, надавливая своим клинком на ее прут. — С тем, кто прожил бессмертную жизнь? С тем, кто убивал полубогов и пережил Опустошения? Я Вестник справедливости.

— Я буду слушать тех, кого не замечали! — выкрикнула Лифт.

— Что?

— Я услышала тебя, Мрак! Ты пытался предотвратить Опустошение. Оглянись! Давай, продолжай отрицать очевидное!

Воздух расколола молния, и в городе поднялся вой. Рубиновая вспышка над полями высветила сбившихся в кучу существ. Жалкая, печальная группа — изгнанные бедняги-паршуны.

Красная молния будто на мгновение задержалась.

Их глаза светились.

— Нет, — произнес Нейл. От его слов буря на краткий миг словно попятилась. — Это… единичный случай. Паршуны, которые… которые выжили со своими формами…

— Ты не справился. Оно уже здесь, — прокричала Лифт.

Нейл поднял голову. Грозовые тучи гневно рокотали, внутри непрестанно перекатывались красные всполохи.

В этот миг удивительным образом в нем будто что-то изменилось. Глупо было думать, что в такой круговерти — дождь, ветер, красные молнии — можно рассмотреть перемену в его глазах, но Лифт могла поклясться, что у нее получилось.

Он очнулся, словно избавившись от оцепенения. Меч выпал из пальцев и растаял туманом.

Нейл упал на колени.

— Бури! Йезриен… Ишар… Это правда. Я не справился. — Он склонил голову.

И разрыдался.

Тяжело дыша, продрогшая от жалящего дождя, Лифт опустила прут.

— Я проиграл много недель назад, — всхлипывал Нейл. — Я понял это еще тогда. О боже. Всемогущий, оно вернулось!

— Мне жаль, — проговорила Лифт.

Он посмотрел на нее. Его лицо заливал красный свет от непрерывных вспышек, слезы смешивались с дождем.

— Тебе и правда жаль. — Он прикрыл ладонями лицо. — Я не всегда был таким. Я становлюсь хуже, верно? Это правда.

— Не знаю, — ответила Лифт.

А потом интуитивно сделала то, во что никогда бы не поверила, — обняла Мрака.

Он прильнул к ней, это чудовище, это бесчувственное существо, бывшее некогда Вестником. Он прильнул к ней посреди бури и снова разрыдался. Затем с раскатом грома отпрянул и встал. Из-за резкого порыва ветра поскользнулся на камне. Засиял и, метнувшись в небо, растворился в темноте. Лифт заставила себя подняться и бросилась лечить раны Коряги.

— Короче, мечом тебе быть не обязательно, — рассуждала Лифт, сидя на комоде Коряги, потому что нормального стола у той не нашлось.

— Меч — традиционный выбор, — возразил Виндль.

— Но тебе не обязательно быть мечом.

— Конечно нет. — В его голосе послышалась обида. — Я должен быть из металла. Есть… связь между нашими способностями, когда мы в уплотненном состоянии, и металлом. С другой стороны, я слышал рассказы о спренах, которые превращались в луки. Понятия не имею, как им удавалось создать тетиву. Возможно, Сияющие носили ее с собой.

Лифт кивнула, хотя на самом деле почти не слушала. Кому вообще есть дело до луков, мечей и прочей ерунды? Здесь таились гораздо более интересные возможности.

— Интересно, какой бы из меня вышел меч… — проговорил Виндль.

— Вчера ты весь день напролет ныл, что я кого-нибудь тобой ударю!

— Естественно, я не хочу быть мечом, которым размахивают по любому поводу. Однако в осколочном клинке есть некое величие, которое хочется демонстрировать. Надо полагать, из меня вышел бы отличный меч. Меч, исполненный достоинства.

Внизу постучали в дверь, и Лифт навострила уши: Коряга с кем-то разговаривала. К сожалению, на письмоводительницу не похоже, слишком мягкий голос. Дверь закрылась, и Коряга, поднявшись по ступенькам, внесла в комнату большую тарелку с блинчиками.