В Северном Причерноморье неоднократно находили части древних якорей: в одном из помещений Пантикапея, у очага (конец VI — начало V в. до н. э.) обнаружены два каменных якорных штока (Марченко И.Д., 1972, с. 346); со дна Керченской бухты подняты остатки якоря эллинистического времени с хорошо сохранившейся центральной частью в виде дубового веретена сечением 0,13×0,16 м с поперечным свинцовым штоком длиной 1,76 м, весом 200 кг (Сокольский Н.И., 1971, с. 70, рис. 18; с. 71). Со дна моря в донузлавской бухте подняты части деревянного якоря со свинцовым штоком.

На стене Керченского склепа 1901 г. имеется сильно стертое изображение торгового судна (табл. LXXXV, 34) (АДЖ, с. 415, табл. XCVIII, рис. 3), идущего вправо. В его центре прорисован диск, разделенный на восемь частей, в каждой из которых по точке. Отлогий нос корабля заканчивается выступающим вперед бушпритом, за которым виден высокий полубак. На верхней палубе в средней части прослеживается надстройка-спардек, а около круто поднимающейся кормы — полуют. На палубе кормчий, поворачивает румпели, связанные тросами с двумя блоками, расположенными внутри полуюта, от которого далее тросы идут к рулевым веслам. Таким образом, с помощью блоков и румпелей осуществлялось управление тяжелыми рулевыми веслами. Этот рисунок является единственным, где подробно прослеживается механизм управления кораблем. Есть более простые изображения этого механизма (Casson L., 1960, табл. 14, 6).

В Северном Причерноморье были удобные и хорошо оборудованные порты, гавани и свои верфи для строительства кораблей. Страбон (XI, 2, 8) пишет, что повсюду вдоль Киммерийского Боспора есть удобные гавани. Он (VII, 4, 4) упоминает о феодосийской гавани, которая может вместить 100 кораблей, о прекрасной гавани Нимфея, пантикапейской гавани, находившейся на восточной стороне города, где были и верфи для строительства 30 кораблей. Большой мол этой гавани, хорошо видимый под водой Керченской бухты еще в начале XX в., был уничтожен при постройке нового мола. Следы древнего мола обнаружены также в Феодосии (Колли Л.П., 1909, с. 125). Крупными торговыми портами были Фанагория и Танаис. Страбон (XI, 2, 14) называет также Синдскую гавань, гавань Бат, а Псевдо-Арриан (76, 50) упоминает о защищенной от западных ветров корабельной стоянке в Киммерике. К западу от Боспора также были удобные стоянки для кораблей — гавань в Тире, в Ольвии и Прекрасная гавань (Калос Лимен) в Северо-Западном Крыму (IPE IV, 79, 4). Страбон называет еще три гавани в Херсонесе (VII, 4, 2). Однако в целом крымское и кавказское побережье Черного моря имели рельеф, мало удобный для древнего мореплавания: недостаточно глубоковходящих в сушу бухт и выступающих в море полуостровов. В Черном море всего три острова, нередки жестокие штормы, особенно в северной части побережья Кавказа. Суда, застигнутые штормом в море, не могли быстро укрыться в гавани или в заливе, спрятаться за выступающий мыс или остров, а большие глубины не давали возможности отстояться на якоре в безопасном отдалении от берега.

Кораблестроительные приемы, существовавшие у аборигенов, были частично заимствованы греческими переселенцами, при строительстве ими торгового флота. Они строили крупные парусные корабли с высокоподнятой кормой и с водонепроницаемой палубой, имеющие не менее двух якорей и часто буксирующие спасательные лодки. Борта их ниже ватерлинии и днище в целях предохранения досок от гниения и обрастания ракушками, были покрыты свинцовыми листами (Блаватский В.Д., Петерс Б.Г., 1969, с. 151, 153, рис. 3, 4). Густопромасленные борта имели черный цвет. Для рулевого было специальное укрытие — высокоподнятая рубка. Торговый флот Северного Причерноморья отвечал поставленной задаче — перевозке грузов на большое расстояние по бурному и негостеприимному морю.

Города как экономические, административно-политические и культурные центры появились в Северном Причерноморье с проникновением сюда греческих переселенцев в конце VII — первой половине VI вв. до н. э. При строительстве городов греческие переселенцы использовали многие достижения градостроительного искусства Эллады. Выбирая конкретное место для основания нового поселения, греки по сведениям древних авторов, исходили из многофункционального характера своих городов. Основными требованиями к местности, в которой создавался город, являлись: защищенное в оборонительном отношении местонахождение; береговая линия, позволявшая создание удобных гаваней; наличие источников питьевой воды. Немаловажную роль играло расположение города на торговых путях, наличие пригодной для занятий сельским хозяйством территории и благоприятные для жителей климатические условия. Развитие греческого градостроительства в Северном Причерноморье можно разделить на три основных этапа: возникновение и становление городов (с конца VII — первой половины VI в., до н. э. по V в. до н. э.); расцвет городской жизни (IV–II вв. до н. э.); постепенный упадок градостроительства (с I в. до н. э. по IV в. н. э.).

Мы располагаем очень небольшим количеством данных об устройстве первых греческих апойкий. Скорее всего, они представляли собой небольшие поселки. Так площадь Пантикапея в VI в. до н. э. составляла около 7,5 га с населением не более 2–3 тыс. человек (Блаватский В.Д., 1964в, с. 25), а территория Ольвии первой половины VI в. до н. э. была не более 6 га (Крыжицкий С.Д., 1977, с. 39, 40). Все древнейшие греческие поселения возникали на берегах моря и лиманов. На первом этапе важное значение имела обороноспособность городов, вследствие чего застройка Ольвии, Пантикапея, Нимфея начинается с возвышенных участков. Жилое строительство начиналось иногда с сооружения землянок или полуземлянок, как это мы видим на Березани, в Ольвии и в Никонии. Раскопки Пантикапея дают другой тип ранних домов в виде наземных сооружений, сложенных из сырцовых кирпичей на каменных цоколях и нередко заглубленных в материк. Чаще всего древнейшие жилища представляли собой однокамерные — реже двухкамерные постройки, но встречаются дома, состоящие их трех или более помещений. В одних случаях принадлежащая домам хозяйственная территория не имела четкого ограждения, в других — были внешние ограды. В целом расположение построек отличалось разбросанностью. Первоначальная застройка большинства поселений хотя и осуществлялась стихийно, но по-видимому, подчинялась некоторой общей регламентации, на что указывает единая для большинства жилищ ориентация и стремление к размещению их рядами. Одновременно с возникновением поселений начинается формирование улиц, достигавших ширины от 1,5 до 3 м (Березань, Пантикапей). Общественно-административные центры, по-видимому, представляли собой просто открытые площади, где проходили народные собрания, культовые церемонии и производилась торговля. Ранние культовые сооружения, как показывают остатки святилища Деметры в Нимфее, имели примитивное устройство (Худяк М.М., 1962, с. 36–42, табл. 30), или же мало чем отличались от жилых построек, как мы видим на примере хтонического святилища в Ольвии (Козуб Ю.И., 1975, с. 139 сл.).

Вероятно, в первые годы своего существования города имели недолговечные фортификационные сооружения в виде земляных валов либо деревянных оград или сырцовых стен, которые позднее были уничтожены при расширении городских территорий. Одной из разновидностей первых укреплении являлись стены, соединявшие торцовые фасады крайних домов поселений, как это прослежено в Тиритаке.

Лучше известно градостроительство во второй половине VI–V вв. до н. э. С рубежа VI–V вв. до н. э. основным видом сооружений являются наземные сырцовые постройки, либо возведенные из сырцовых кирпичей на каменном цоколе. Сырцовые дома наиболее характерны для бедного камнем азиатского Боспора. Полуземляночное строительство в пределах городской черты прекращается. В V в. до н. э. оно известно уже только за пределами крупных городов, как например, в ольвийском предместье. Дома группируются в кварталы и имеют общие стены. Более отчетливо прослеживается стремление к использованию элементов прямоугольной системы планировки, например, на Березанском поселении (Копейкина Л.В., 1976, с. 340). Застройка Фанагории, по-видимому, с самого начала проводилась на основе единого регулярного плана (Блаватский В.Д., 1950г, с. 35). Б.В. Фармаковский предположил, что такая планировка в эллинском мире появилась в результате колонизационной деятельности греков (Фармаковский Б.В., 1929, с. 40). С самого начала, как можно предполагать, имел регулярный план, отвечавший принципам так называемой гипподамовой системы планировки, и Херсонес.