Организация торговли известна мало из-за скудности источников. Лишь для периода бурного расцвета афинской хлебной торговли с Боспорским царством в конце V–IV вв. до н. э. мы располагаем данными письменных источников, содержащих некоторые сведения об организации внешней торговли на Боспоре. Они позволяют говорить о существовании здесь в IV в. до н. э. развитой системы торговых пошлин (Брашинский И.Б., 1963в, с. 122 сл.). Со всех ввозившихся и вывозившихся товаров взимался портовый сбор, вывозная пошлина («тридцатая»), которой обычно облагалось вывозимое зерно, а, возможно, и все другие товары в размере 3,3 % и аналогичные сокращенные пошлины, устанавливавшиеся при прогрессивном увеличении объема покупаемого зерна — «шестидесятая» (1,66 %) и «девяностая» (1,1 %) (Жебелев С.А., 1953, с. 133; Брашинский И.Б., 1958, с. 129 сл.). В виде особой привилегии государства Северного Причерноморья предоставляли иноземным гражданам право беспошлинной торговли («ателия») (см., например, Леви Е.И., 1958а, с. 234 сл.; НО, № 1-15). Особый случай представляет собой дарование права беспошлинной торговли боспорскими царями целому государству — Афинам, которое одни исследователи считают всеобъемлющим (Жебелев С.А., 1953, с. 131), другие — строго ограниченным как территориально, так и по номенклатуре товаров (Брашинский И.Б., 1958, с. 133; 1963а, с. 123). В северочерноморских государствах существовали тенденции к монополизации государственной властью торговли определенными товарами, приносившими основной доход. Особенно отчетливо они проявляются в хлебной торговле Боспорского царства (Жебелев С.А., 1953, с. 136). Стремление государственной власти, если не к монополизации, то во всяком случае к регулированию внешней торговли можно усмотреть и в Херсонесе (см.: IPE I2, 401). Межгосударственные торговые взаимоотношения регулировались, очевидно, особыми договорами. Существование подобного договора можно, в частности, предполагать между Боспором, и Афинами в IV в. до н. э. (Жебелев С.А., 1953, с. 131). Часть крупных торговых операций производилась в кредит, что можно заключить из сообщения, Демосфена (XX, 40), а также из афинского декрета 346 г. до н. э. в честь сыновей Левкона (IGI I2, 212; Жебелев С.А., 1953, с. 132 сл.). Имеются основания полагать, что на Боспоре существовала специальная царская администрация, в ведении которой находилось попечение об иноземных купцах. Крупные афинские купцы имели своих торговых агентов в Пантикапее, в свою очередь Боспорские цари — своих представителей в Афинах.
Внутренняя торговля городов была сконцентрирована на рыночной площади — агоре. В северопонтийских городах агора до настоящего времени открыта лишь в Ольвии. Для надзора за торговлей на внутренних рынках в городах существовали выборные коллегии агораномов («рыночных надзирателей»). В их функции, помимо обязанностей по поддержанию в порядке агоры и ее сооружений, входил надзор за правильным пользованием мерами и весами. До нас дошли эталонные мерные сосуды, а также свинцовые гири-разновесы (табл. LXVI, 1–8) из Ольвии, Пантикапея, Фанагории, Нимфея, Мирмекия, Танаиса и др. — с клеймами коллегии агораномов (табл. LXVI, 9). В экстраординарных случаях для создания хлебных запасов с целью продажи его населению по твердым ценам, избиралась коллегия ситонов (хлебных попечителей). О существовании такой коллегии в Ольвии в первой половине II в. до н. э. известно из посвятительной надписи (НО, № 72).
Ярким показателем уровня развития и организации торговли является денежное обращение. С самого начала выпуск монеты в городах Северного Причерноморья был ориентирован на удовлетворение внутреннего рынка. В Пантикапее выпускались серебряные монеты мелких и мельчайших номиналов, в Ольвии же на первых порах в качестве основного денежного металла выступает медь: большие литые монеты, так называемые «ассы» и своеобразные фигурные монеты в форме рыбок — так называемые «дельфины». Но вскоре их заменяют обычные для всех греческих государств чеканенные серебряные и медные монеты. Как и большинство городов греческой метрополии, северопонтийские города первоначально выпускают монету по эгинской системе. Лишь Херсонес, начавший выпуск монет позднее, в начале IV в. до н. э., чеканил ее по так называемой хиосской системе, получившей распространение в его метрополии — Гераклее (Зограф А.Н., 1951, с. 151). Во внешней торговле пользовались интерлокальной монетой (первоначально монеты Кизика, затем монетами Филиппа II, Александра, Лисимаха), не имевшей хождения во внутреннем рынке, и подлежавшей, как это показывает ольвийский монетный декрет (IPE I2, 24) обмену на местную монету. Первоначально каждый город выпускал собственную монету. Позднее же, с возникновением крупных государственных образований (Боспор) автономная чеканка мелких городов (Мирмекий, Нимфей и т. д.) исчезает, и место ее занимает «столичная» монета. На Боспоре с III в. до н. э. параллельно с городской монетой эпизодически чеканится монета царская. В конце I в. до н. э. выпуск городской монеты прекращается, и остаются только золотые и медные монеты боспорских царей. С течением веков в государствах Северного Причерноморья одна денежная система сменялась другой, в зависимости от изменений, происходивших во всем греческом мире, с которым Причерноморье было экономически тесно связано. Периодически выпускалась, помимо серебряной и медной монеты, и золотая. Исключением является короткий период в IV в. до н. э., когда золотые боспорские статеры играли роль интерлокальной монеты и золото не участвовало в монетном обращении на внутренних рынках. В первые века нашей эры монетное дело северопонтийских государств ориентируется на римскую монетную систему, что было вызвано не только экономическими, но и политическими обстоятельствами. Постепенно происходит обесценивание монеты, а затем ее выпуск прекращается. Наиболее поздние боспорские монеты относятся к первой трети IV в. н. э. (Зограф А.Н., 1951, с. 163).
Торговые пути.
Северочерноморская торговля, как и античная торговля в целом, осуществлялась главным образом, по водным путям, определенную роль в ней играли конечно и сухопутные торговые магистрали (карта 10). Внешняя торговля осуществлялась по морским коммуникациям. В течение долгого времени плавание по морю было каботажным. Существовало два основных пути из Средиземного моря в Черное. Один из них шел через черноморские проливы вдоль западного берега Черного моря к Ольвии и далее на восток, в Крым. Второй — вдоль южного и восточного берегов к Боспору. Каждый из этих путей имел свои преимущества и недостатки, связанные с гидрологическими, метеорологическими, демографическими и другими условиями. По данным перипла Псевдо-Скилака (IV в. до н. э.) плавание от Боспора Фракийского до Пантикапея вдоль западного берега Понта занимало семь суток. Начиная с конца V в. до н. э. осваивается (попытки предпринимались и раньше — см. Гайдукевич В.Ф., 1969) и начинает регулярно функционировать краткий путь через Черное море, пересекавший его напрямик в наиболее узком месте — от мыса Карамбий (совр. Керемпе) на севере Малой Азии к мысу Бараний Лоб (совр. Сарыч) на южном берегу Крыма (Максимова М.И., 1954а; 1956, с. 145 сл.), что примерно в пять раз укорачивало путь. В IV в. до н. э. судя по археологическим данным, (прежде всего — массовый синопский и гераклейский импорт в Северном Причерноморье) можно говорить о регулярном использовании этого пути. Другие прямые маршруты через Черное море торгового значения не имели (исключение составляет путь через Каркинитский залив от Ольвии к западной оконечности Крыма). По сообщению Диодора (III, 34, 7) при попутном ветре плавание от Меотиды до Родоса завершалось на десятый день, а оттуда до Александрии в Египте — на четвертый. Важное значение в северочерноморской торговле имел торговый путь по Азовскому морю, пролегавший в восточной его части или от Керченского пролива напрямик к косе Долгой и далее по Таганрогскому заливу в устье Дона.