— Кто сказал, что он не поймает меня по истечении того самого года? В итоге побуду у вас подопытной мышью, а потом вернусь к Февнию, ещё и получу от всей демонической души за попытку освободиться. Вы думаете, я никогда не искала способов?

— Тхай наложит защитные чары. Больше на тебя не смогут наложить такую гадость, которая, кстати, в любом нормальном мире относится к запрещённым заклинаниям. Можем подписать магический договор, если не веришь на слово.

— Я... — Кошка нервно закусила губу и сглотнула, отводя взгляд. — У меня есть время подумать?

— Да. Но лучше решить побыстрее, — добавил Тхайнан. — Пока тебя не хватились и ни к чему не принудили.

***

Солнце опускалось. В комнату, где за Сильеной продолжал наблюдать Феб, тихо вошла Сигдис.

— Как она? — спросила шёпотом, подойдя ближе.

— Весь день провела на солнце, но ни разу не проснулась, — удручённо ответил Феб. — Это странно. Такого времени должно хватить для стабилизации резерва. Она должна была прийти в сознание хотя бы ненадолго... Но нет. И крыло совсем не заживает, даже серость не прошла. Боюсь, как бы не оказалось, что она не очнётся, пока оно не исцелится. Но сколько это займёт времени? Как ускорить процесс?

— Тут на эти вопросы вряд ли кто-то ответит. А если спросить у неё?

Феб перевёл взгляд на Сильену, слишком мирно сопевшую на подушке в лучах закатного солнца. Действительно, один вариант спросить у неё напрямую имелся.

— Стоит попробовать. Но сначала дождёмся утра и проверим её состояние.

Тем же вечером Кошка согласилась на предложение Нильса и Тхайнана. Страшно вырываться из лап Февния, ведь в случае неудачи придётся как следует заплатить за саму попытку побега, но и смиряться с вечным рабством точно не хотелось. Значит, надо продолжать пытаться. В конце концов, смерть тоже может стать своего рода избавлением. В составлении договора она тоже принимала участие — просто так поверить внезапным освободителям не получалось. Не хотелось угодить в ещё одну ловушку. Кошка уже потеряла память, личность, любую связь с прошлыми жизнями. Единственное, что ещё можно попытаться удержать в руках — свобода.

С помощью Тхайнана они поднялись на гору, где располагалась площадка с высеченным прямо в камне магическим кругом. На высоте стало заметно холоднее, хотя Кошке вернули её одежду, она всё равно ёжилась при особенно резких порывах ветра. Заметив это, Нильс накинул на неё свою мантию. Кошки ведь любят тепло, а он... Выходец из холодных подземелий и бывалый путешественник.

— Спасибо, — тихо буркнула Кошка, укутываясь в мантию и наблюдая, как Тхайнан готовится к ритуалу.

— Всегда пожалуйста, красавица. Я куда лучше, чем могло показаться сначала, — подмигнул Нильс.

— Почему ты так ко мне обращаешься?

— Потому что я так обращаюсь к красивым дамам. И я бы не против называть тебя иначе, но... Ты ведь тоже считаешь, что Кошка — это не имя? — Нильс выжидающе посмотрел на неё и удовлетворённо улыбнулся после неуверенного кивка. — Как насчёт выбрать другое, когда новые документы делать отправимся?

— Мне кажется, больше никакое имя я не смогу воспринимать своим, а как звали раньше — никогда не вспомню, — грустно отозвалась Кошка.

— Если оно тебе понравится, если с ним будут связаны приятные воспоминания, то сможешь. А они будут. Ведь ты начнёшь новую жизнь. То, что ты потеряла память о прошлом, грустно, но не критично. Я не считаю, что имя — это то, что даётся лишь раз, и его надо пронести через всю жизнь. Вот взять, например, Феба или меня. Особенно меня. — Он неловко усмехнулся и отвёл от лица волосы, которые ветер так настойчиво совал в рот. Стоило сделать хвост. — Мы сами отказались от старых имён, чтобы полнее оборвать связь с прошлой жизнью. А есть народы, у которых принято наступление каждого нового жизненного этапа обозначать новым именем.

— Ты тоже менял имя?

— Это долгая история. Если всё ещё будет интересно, обещаю во время совместной работы найти часок-другой, чтобы её рассказать.

— Точно? Надо было включить этот пункт в договор, чтобы ты не пытался слиться.

— Не так уж много потеряешь, если не услышишь, — сказал Тхайнан, подходя. — Даже не знаю, чего в этой истории меньше: занятного или приятного.

— Мои пятнадцать лет в этом облике тоже не были сказкой. — Кошка пожала плечами и взяла протянутую руку.

Тхайнан вывел её на середину круга, Нильс же наоборот отошёл в сторону и уселся на камнях, служивших для площадки естественным ограждением. Держа Кошку за обе руки, Тхайнан начал произносить заклинание. Ветер усилился, завихрился, окружая их стеной густого сумрака, который медленно стекал вниз, заполняя углубления рисунка. Кошка сжала челюсти, стараясь не смотреть по сторонам, только в мерцающие глаза дракона. Словно первые звёзды показались на темнеющем небе.

Ей никогда не доводилось чувствовать столь сильных магических потоков. Даже тьма червоточины не шла ни в какое сравнение. Ведь то больше напоминало яд, искажённую суть волшебства, тогда как здесь — чистая энергия. Та самая, первозданная, ещё не окрасившаяся в мириады оттенков. Драконья магия восхищала настолько же, насколько и пугала. Как стоять на краю обрыва, теряя дар речи от открывшегося вида и вместе с тем помня о том, как легко осыпается земля под ногами.

В шаге от того, чтобы поддаться страху, Кошка вдруг ощутила тёплую волну спокойствия, захлестнувшую с головой, которая подхватила и нежно, но настойчиво унесла. Словно сняли кандалы, не только с тела, но и с души. Даже сгустившийся вокруг сумрак прорезали полосы света, как молнии — грозовое небо.

Кошка сама не заметила, как всё закончилось — настолько плавно улеглось заклинание. Тхайнан подхватил её под руки, лишённое магической поддержки тело не сразу смогло восстановить равновесие, да и изменения внутреннего магического фона из-за разрушенного договора отозвались накатившей усталостью. Ведь для такого подчинения требовалось вмешаться в структуру всех магических потоков цели.

Соскочив с камня, Нильс похлопал в ладоши. Не каждый день выпадает шанс понаблюдать, как дракон взывает к клятве. Особенно сумеречный, ведь после инцидента с похищением детей они стали наиболее скрытными представителями вида, только единицы покидали города, среди которых тот же Тхайнан — как глава рода он вынужден иметь дела с внешним миром.

— А ты неплох. — Нильс поправил мантию на плечах Кошки, да и оставил там руки. — Чисто выполнено. Очень технично.

— Ты у нас, значит, магистром драконьих наук стать успел?

— Обязательно найду пару лет, чтобы получить и такой диплом. Ты же станешь материалом для моей научной работы? — подмигнул он Тхайнану.

— Только после смерти. А жить я собираюсь ещё лет пятьсот как минимум.

— Ничего, я терпеливый. Это ожидание себя окупит.

— В такие моменты мне кажется, что ты зря отказался становится жрецом, — пробормотал Тхайнан. — Нам пора возвращаться. После такого Кошке надо хорошо отоспаться.

Нильс согласно кивнул, Тхайнан сменил форму, и все трое спустились обратно в город. Во время полёта Кошка успела уснуть у Нильса в руках, а он так и донёс её до кровати, где избавил только от обуви и верхней одежды, накрыл одеялом и тихо ушёл.

Он спустился и заглянул в кабинет. На диване дремал Феб, на подоконнике — Синель. Приблизившись к ней, Нильс аккуратно потыкал крохотное тельце пальцем, однако никакой реакции не получил. Знай он больше о феях или имей возможность провести исследования, были бы идеи, откуда хоть начинать плясать. Но так как эти создания прятались лучше драконов и быстро погибали от рук бесчестных людей, Нильс знал, как применять в алхимии оторванные крылья, но не как их лечить. А ведь где-то обитал крылатый народ, носящий в себе кровь фей...

Утром и даже к полудню ситуация лучше не стала. Крыло не проявляло желания восстанавливаться, Сильена — желания просыпаться. Феб беспокоился, выводил печати, чтобы пройти в сон. Благо хоть, в доме Тхайнана нашлось ростовое зеркало. Но прежде чем куда-то уходить, Феб решил поговорить с Кошкой, ведь та наведывается в сны, как к себе домой.