В самом конце тупика возле лестницы находилась стойка то ли со снаряжением, то ли с хламом — уточнять не имело смысла. Сильена забилась в просвет между стойкой и стеной, взлетела, чтобы осмотреться с большим удобством.

«Там правда есть решётка. Если я поднимусь здесь, а потом быстро метнусь... Меня могут заметить те, кто у лестницы, если будут смотреть в эту сторону... А они будут. Они болтают».

Сильена нахмурилась, силясь придумать, как поступить. Нужно обратиться к магии. Фея она или кто, в конце концов? Что может оказаться полезным в такой ситуации? Печати. Надо просто заставить потерять бдительность на небольшой промежуток времени.

«Сон и Кровь. На четыре цели. Минуты хватит с запасом», — прикинула она и достала из сумки небольшую шкатулку — ещё один артефакт от Нильса.

Способность творить заклинания по площади зависит не только от силы колдующего, но и — удивительное дело! — от его размера. Чары маленькой феи будут распространятся по помещению дольше, чем у человекоподобного мага, а иногда на сотворение заклинания может даже уйти больше сил. Шкатулка просто позволяла ускорить этот процесс.

Поднявшись повыше, чтобы потом не тратить на это время, Сильена на внутренней стороне откидной крышки пальцем вывела две печали, формулируя условия заклинания. Повлиять сразу на четыре цели непросто, но нет нужды погружать их в долгий сон. Просто краткосрочная сильная сонливость, когда не помнишь, что случилось за те двадцать секунд, что пытался не клюнуть носом слишком сильно. Многие познали такое состояние ещё во время учёбы.

Сильена закрыла крышку и начала внимательно следить за охраной. Вот широко зевнул самый ближний, его решил подколоть сосед, но половина слов пропала в попытке не вывихнуть челюсть. Вот уже все четверо попали под действие чар. Прижав шкатулку к груди, Сильена шмыгнула к решётке и в соседнюю комнату. Как потом выбираться обратно — с этим разберётся позже. Возможно, так же.

Стоило бегло осмотреть комнату, как захотелось скорее её покинуть. Это было подобие кабинета и места для хранения пыточного инвентаря. Особенных вещей, которые редко пригождались. Наверное. Сильена не хотела об этом размышлять, она хотела найти путь дальше. Дверь напротив, скорее всего, как и этажом выше вела в какую-нибудь кладовку. Значит, направо.

Этот коридор показался темнее и неуютнее всех предыдущих. На самом деле он был только холоднее и с более застоявшимся воздухом. Вокруг располагались камеры. Даже не все из них пустовали. Но прежде чем присматриваться к заключённым, Сильена решила облететь этаж.

Центральную часть, которая находилась под холлом и залом, отвели для хранения всякого разного. Скорее всего, сюда есть возможность попасть не через камеры, но такой проход мог находиться разве что в комнате охраны. Значит, им не воспользоваться. Дальше опять шли камеры, кабинет-инвентарная, похожий на прошлый, в конце закрытый зал, от которого снова сильно пахло кровью. Тут не было охраны, следовательно, и выхода тоже.

Сильена вздохнула и повернула назад, отмечать в подвале почти нечего, чар подозрительнее, чем на этаже Райлера, не наблюдалось. Тогда стоило поискать Феба. Сильена помнила, что место его пребывания больше напоминало комнату, чем обычную камеру. Таких тут встретилось немного. Если точнее — две. Правая оказалась пуста.

«А к левой я особо не присматривалась. Ладно, мне всё равно надо возвращаться».

Приближаясь к нужной двери, Сильена тревожно вслушивалась, не подняла ли шум стража. Нет. Тишина подвала всё так же заставляла проводить параллели со склепом. Только последний был поприятнее, там не постанывали во сне заключённые, обработанные не знающим жалости палачом. Тяжело просто пролетать мимо, но ведь она всё равно не сможет им ничем помочь. Единственное исцеляющее заклятье, которое знала Сильена, требовало лунного света, которого в такую ночь даже вне подвала не сыщешь.

Она зависла перед решёткой. Да, эта комната даже выглядела знакомо. Сильена стала оглядываться в поисках Феба. Он спал. Спокойно, мирно, совсем не так как в ночи, когда сталкивался с кошмарами. Но обычный ли это сон?

Сильена опустилась рядом с подушкой, всматриваясь в отчасти знакомое лицо. Хотелось, правда хотелось разбудить, но скорее всего Феб снова куда-то ушёл во сне. Безопасно ли вырывать из такого состояния? Нет. Чем сложнее чары, тем хуже будет, если их прервать. Да и рано ещё себя раскрывать. Сильена вздохнула и медленно огладила сероватую щёку. Встретиться во сне — это хорошо, но в реальности — несравненно лучше. Время ведь ещё есть. Ничего страшного не случится, если побыть рядом чуть дольше?

Забравшись Фебу на грудь, Сильена легла, вслушалась в биение сердца. Как давно она лежала так в последний раз... Они начали спать раздельно ещё до похищения. Тогда это казалось временной мерой, с которой сложно, но возможно смириться. Но ведь говорят, что нет ничего постояннее, чем временное. Разлука затянулась непредсказуемо сильно, и никто не знал, сколько продлится ещё.

— Но сейчас я дома, — пробормотала Сильена, прикрыв глаза. Пусть на несколько минут, но она вернулась домой. Ведь её дом рядом с тем, кто дорог и любим.

Как бы ни хотелось подольше полежать на груди у Феба, в нынешних обстоятельствах это являлось непозволительной роскошью. Сильена не дала себе разнежиться, обмануться спокойствием, которое дарило родное тепло. Однако просто взять и покинуть камеру не позволило любопытство: очень уж захотелось глянуть на листы, небрежно оставленные на столе. Некрасиво смотреть в чужие записи, но тут же явно что-то рабочее, а не личное. Подглядеть в такое ведь не хуже, чем проникнуть в чужой дом?

Так как к моральным дилеммам время тоже не располагало, Сильена просто подлетела к столу и стала просматривать похожую на хаос смесь из магических формул и примечаний. Здесь она чувствовала себя гораздо свободнее, чем в том же предполагаемом кабинете Райлера. Если Феб заметит сместившийся лист или даже застукает излишне любопытную фею, ничего ужасного не случится. Хорошего, скорее всего, тоже, но лучше быть живой и отчитанной, чем мёртвой.

Несмотря на красивый, аккуратный почерк Сильена почти ничего не понимала в написанном. Вот вроде даже знаки знакомые, а складывались в такие сочетания, что распознать получалось только связующие элементы. Между тем, легко находились моменты, где заканчивался вывод очередной формулы. Ещё не зная, как потом применить полученную информацию, Сильена решила их переписать.

«Всегда можно посоветоваться с Нильсом, он тут понимает очевидно больше меня».

Даже с очками темнота становилась заметной помехой. С трудом, но записи разобрать получалось, а вот угадать природу тёмных пятен на некоторых листах... Что это: чернила или кровь? Демоническим нюхом Сильена не обладала, а проверка печатью того не стоила. И всё равно от вида пятен становилось неспокойно. Она помнила, что при первом наблюдении у Феба был порез на щеке, но им повреждения точно не ограничивались. Не зря же от камеры так близко до пыточной. Сильена мало знала о пытках, но чтобы начали дрожать руки хватало мыслей о том, что это больно и кроваво.

«Не раскисай!» — одёрнула себя Силеьна и даже слегка похлопала по щекам. Если много думать о плохом, можно не только расплакаться, но и не найти в себе силы уйти.

Если другие комнаты Сильена была рада покинуть поскорее, то сейчас откровенно медлила. Когда они встретятся снова? Получится ли? Не случится ли что-то ужасное за время разлуки? И не хочет ли на самом деле Феб остаться? Слишком много вопросов, задаться которыми можно и потом.

Сильена постаралась вернуть листам первоначальное состояние и, прежде чем покинуть камеру, снова подлетела к Фебу. На лице его всё то же мирное, без тени тревоги выражение, только сейчас оно не радовало, ведь Сильена понимала, что за этим спокойствием скрыта работа, которая опаснее всякого кошмара. Тот способ, которым входила в сон Сильена, куда безопаснее — при физическом переходе повреждения отразятся на физическом теле, а когда уходишь сознанием — они влияют на разум.