— Луна сегодня это нечто… — пробормотала Вьюгина, задумчиво глядя вдаль. Ей просто необходимо было отвлечься от мыслей в духе «а что будет если…». Потому что на моральные терзания у неё уже не было никаких сил. Да и вообще – уж лучше завершить этот вечер разговорами о луне, чем поцелуями под луной… Господи, ну вот зачем она опять об этом думает! – Очень яркая!

— Как прожектор, ага.

— Знаешь, мне всегда больше нравилось смотреть на луну с земли. Она какая-то более красивая, таинственная отсюда. А в книжках все эти кратеры, серая поверхность… Как-то пугающе даже выглядело, если честно, — призналась девушка, с радостью ухватившись за одну из их любимых тем. – Я даже в детстве не хотела верить всем этим картинкам. Придумывала себе, что на самом деле там есть очень красивые места. Яркие такие, интересные. Просто… нам не дано их пока увидеть.

— Типа они скрыты для глаза простых смертных?

— Наверное. Обратная сторона, узнать которую доступно только для избранных, — смущённо улыбнулась Снежка. – Глупо, да? И абсолютно антинаучно…

— Вьюгина, ты, наверное, последний романтик на земле. И на луне, думаю, тоже, — усмехнулся Егор, но смотрел он в этот момент на Снежку с добротой и огромной нежностью, которая просто распирала его в этот момент изнутри. И эта нежность как будто оплела его сердце крепкими нитями, настолько сильно, что даже трудно было вздохнуть. Егор в очередной раз удивился нахлынувшем на него эмоциям. Вот дела! А он оказывается способен даже на такие чувства… Вот до чего его довёл этот белокурый романтик, которая в этот момент спокойно сидела рядом с ним. И абсолютно не подозревала, что у него сейчас творилось внутри. – Глупо, не глупо… плевать! Будем творить свою реальность. Как говорится, и кто нам запретит?

— Точно! – улыбнулась Вьюгина, склонив голову ему на плечо.

Она не видела, как Теплов в этот момент озорно улыбнулся, абсолютно не скрывая своего довольства. Потому что выбор он сделал правильный. Во всём. И с девушкой особенно. А ещё он был уверен, что завтра Снежка обязательно оценит то, что он ей приготовил.

— Гор, ты точно сможешь сыграть? – с сомнением протянул Некит, оглядывая Теплова. Потому что после недавнего происшествия с Потапиным внешний вид приятеля оставлял желать лучшего.

— А что есть сомнения? – усмехнулся Егор, беря в руки гитару.

— Ну-у как тебе сказать… Смотрю я на тебя и думаю, кого ты мне больше напоминаешь? Отбитого рокера или ушатанного барда?

— Отбитого причём в прямом смысле, — коротко хохотнул Сабиров. – Рука не болит?

— Нормально, — отмахнулся Егор, хотя некоторый дискомфорт он всё-таки испытывал. Правая рука заметно припухла после неоднократного соприкосновения с мордой Потапина. Но утром во время репетиции на бое по струнам это никак не отражалось. Значит, он должен справиться. – Пальцы же целы.

— Сильно не гони, держи темп ровно, — дал последнее напутствие перед выходом на сцену Сабиров. Хотя по идее роль наставника должен был взять на себя Богатырёв – именно он учил Егора аккордам. И именно Некит одалживал ему на несколько часов в день свою гитару для репетиций. И хотя Теплов отлично общался с обоими парнями, почему-то просить помощи у Марата в завоевании Снежки казалось ему… ну как-то неправильно. Потому что он никак не мог отделаться от ощущения, что у Сабирова был к Вьюгиной далеко не только дружеский интерес. Хотя никаких доказательств этому не было. Просто у Егора как будто внутри начинала истошно вопить серена «Опасность!». Заставляя Теплова придирчиво сканировать вокруг обстановку на предмет наличия соперников или отлавливая малейшее поползновение постороннего мужика в сторону своей девушки. И плевать, что она официально не его девушка. Это так, незначительные детали, которые скоро изменятся.

Он вообще изначально не хотел говорить ребятам, что хочет принять участие в концерте. По давней лагерной традиции его проводили в одно время с крупным фестивалем бардовской песни, который гремел в соседней области. Правда в отличие от настоящего фестиваля в «Журавлёнке» в программе было довольно мало заявлено бардовской темы. По большей части вожатые пели и играли современные популярные хиты. Но выбор Теплова всё равно несколько удивил приятелей.

— А почему ты именно эту группу выбрал? – поинтересовался Богатырёв, когда Егор показал ему аккорды, которые им предстояло разучить. – Да и трек, если честно, такой… своеобразный.

— Не знаю, просто понравилось. Батя у меня часто эту группу любит включать, — равнодушно пожал плечами Егор. Но на самом деле Теплов прекрасно знал, почему вдруг ему вспомнился этот трек. Хотя в отличие от своего отца, к року он был абсолютно равнодушен. Но эта композиция была именно то, что нужно. Снежка точно заценит эту песню, он был уверен. Особенно в таком спокойном лирическом исполнении.

— А почему мы должны только перед концертом сказать Водяновой, что у нас срочная замена номера? – хитро глянул на друга Сабиров. Ведь именно он должен был пожертвовать одним из своих номеров и дать выступить Егору. – К чему такая таинственность?

— Потому что это сюрприз. Хочу… порадовать свой отряд.

— Только свой?

— Ну и остальной лагерь тоже, — пробурчал Егор.

— Капец! Значит драться за Снежанку перед всем лагерем – это он не боится, а признаться своим друзьям, что он ради неё песню решил разучить – это ему западло! – заржал Некит, с лёгкостью раскусив истинные мотивы Теплова.

Вот примотались! Если и так всё знают, на кой чёрт спрашивать? Егор тяжело вздохнул и полностью погрузился в процесс обучения. Потому что времени до концерта оставалось катастрофически мало. Еще и эта драка с Потапиным, которая несколько выбила его из колеи.

Но всё-таки он смог – выучил и слова, и аккорды. И сейчас даже почти не сбивался. Осталось только пережить выступление. И дождаться реакции Снежки. Ведь ей же должно понравится… Должно! Егор до текущего момента был в этом полностью уверен, но перед выходом на сцену всё-таки ощутил нехилый мандраж.

Гришка, который взял на себя роль ведущего, объявил, что сейчас ребят ждёт особенное выступление. Настоящий сюрприз, который не был заявлен в программе. И пригласил на сцену вожатого двадцать третьего отряда Егора Теплова.

Ну вот и всё. Обратной дороги нет. Он обязан выступить так, чтобы ей понравилось. И чтобы она поняла, насколько сильно он хочет, чтобы они были вместе.

Егор не спеша проследовал на сцену под громкие аплодисменты. Несмотря на драку с Потапиным и повышенное внимание к Снежке, его фан-клуб не опустел, а даже наоборот пополнился новыми участниками. А еще он с удивлением обнаружил, как его тепло встречал собственный отряд – спасибо Степе Зенкову, под предводительством которого ребята ещё активнее захлопали в ладоши и даже что-то ему подбадривающе кричали со своих мест. Это было очень неожиданно и приятно.

Егор уселся на стуле, поправил стойку с микрофоном и прежде, чем взять первый аккорд нашёл самый прекрасный на свете синий цветочный взгляд. Снежана смотрела на него, широко распахнув глаза, будто бы не в силах поверить тому, что сейчас происходило на сцене. Теплов широко улыбнулся девушке и даже слегка подмигнул, и только потом приступил к своему номеру.

Самодельным телескопом, звёзды, собирая скопом

Я бессонными ночами, размышляю о луне[1]

— Ох и ни фига себе, — пробормотала Каринка после того, как Гриша объявил выступление Теплова. – Он же говорил, что не умеет играть!

Снежана в ответ кивнула, не сводя взгляда с Егора.

Он не только не умел играть на гитаре, но и открыто заявлял, что не имеет никакого желания научиться этому. Тем более ради какой-то девушки. Тогда почему же сейчас… Она слышит в его исполнении эту песню? Снежане казалось, что вначале номера на Малой Эстраде стояла оглушающая тишина, которую прерывали лишь звук гитары и голос Егора. То ли все пребывали, как и она, в огромном шоке, то ли несколько удивились выбору музыкальной композиции. Но уже к припеву, она заметила, как ребята стали потихоньку хлопать в такт мелодии. Всё-таки Егор это был Егор – и его природный магнетизм и артистические способности никуда не делись, даже если он погрузился в непривычную для себя среду.