— Спасибо, — поблагодарил ее Теон, не сдержав ответной улыбки, — и тебе.

— Благодарю, — кивнула она, провожая уходящих мужчин взглядом.

Когда дверь за ними закрылась, она отложила кисть на стол и откинулась на спинку кресла, прикрывая глаза и тихо выдыхая. Тишина. Точнее, пять минут тишины. На большее она не особо надеялась. Так что, пока в кабинет не заглянули Оскар или Лайза, можно было посидеть с закрытыми глазами и расслабиться. Теперь сосредоточиться на акварельном листе бумаги, что лежал на столе, было сложно. Мысли были заняты другим. Маг, не смотря на всю свою безбашенность, мог дать пищу для ума. Возможно, как вариант, им нельзя было знать, что происходит у них, на земле. Но Элизия? Была ли вероятность, что она все еще где-то здесь? Хотя бы какие-то отголоски ее разума?

Женевьева тяжело вздохнула.

Ее мысли прыгали с темы на тему.

Пока в дверь не постучались.

В голове резко стало пусто, будто все мысли рассыпались искрами бенгальских огней и потухли. Она мотнула головой и отозвалась:

— Войдите.

Дверь тихо отворилась, являя взору ее личную горничную.

— Госпожа, — было начала она.

— Лайза, — устало осекла ее графиня.

— Женевьева, — поправилась сразу девушка и прошла в кабинет, — я принесла чай.

— Спасибо, — она кивнула, — это все?

— А вы… ты уже решила, что наденешь из украшений на завтрашний бал?

— Еще нет, — покачала головой Женевьева.

— Может…

— Нет, — прервала она горничную, — только не сейчас. Давай позже, мне нужно дописать картину, иначе я завтра пойду без подарка королю.

— Ой, — пискнула девушка в ответ и покраснела, — тогда не отвлекаю Вас больше.

— Спасибо, — она тепло улыбнулась Лайзе и взялась за чашку с чаем, делая глоток, — передай мои благодарность Дораре.

— Хорошо, — весело отозвалась девушка и скрылась за дверью.

Женевьева выдохнула: легко отделалась. Она отставила чашку и посмотрела на полупустой лист бумаги перед собой. Надо было браться за работу, а то, как обычно, не успеешь моргнуть, а уже вечер, и ничего у тебя еще не сделано. Она решительно взяла в руки кисть и продолжила писать картину.

Дворец преобразился. Женевьева его не узнала. От былой скромности не осталось и следа. И когда только организаторы все успели? Теперь скромные белоснежные колонны и стены были прекрасным фоном для многочисленных гирлянд и композиций из великолепных цветов, что еще не успела тронуть подступающая в эти края беспощадная зима. Графиня заметила много гортензий, и колоны на их фоне стояли словно гордые отцы, охраняющие своих нежных и прекрасных дочерей, украшенных зеленью и яркими атласными лентам теплых оттенков: желтого, оранжевого и красного. Тронный зал был наполнен звуками, ароматами и смехом. Дамы были в прекрасных пышных платьях все возможных оттенков пастельных тонов. От них веяло сладким ароматом цветов и фруктов. Мужчины так же не отставали от своих спутниц, еще больше наполняя зал цветом. Лица скрывали маски.

Теон держал ее под локоть. Она позволила себе выдохнуть и расслабиться.

— Волнуешься? — донесся до нее голос мужа.

— Немного, — она кивнула, — непривычно находиться в таком многолюдном месте.

Она старалась не обращать внимание на устремленные на нее взгляды. Ее платье явно притягивало к себе внимание. Да и не только ее. Костюм графа тоже разительно отличался от облачения присутствующих в зале мужчин. А ведь она сама лично его ему выбрала. Так что сказать, что они выделялись — ничего не сказать. А вот в хорошем смысле или плохом?

— Все будет хорошо, ты прекрасно выглядишь, — подбодрил ее супруг и тепло улыбнулся.

Она благодарно улыбнулась в ответ:

— Тебе не кажется, что мы как-то слишком выделяемся? — шепнула она ему достаточно громко, чтобы он услышал ее вопрос, — Ты уверен, что не было никакого дресс-кода?

— Чего-чего? — улыбнулся он.

— Ну, — она замялась, размышляя над тем, как правильно объяснить Теону, что обозначает очередное непонятное ему слово из ее лексикона, — это определённая форма одежды, которая устанавливается на каком-либо мероприятии или рабочем месте, там может быть прописан фасон, цвет и другие нюансы.  К ни го ед . нет

— А-а-а, — протянул граф, — понял. Нет, тут ничего такого нет.

— Точно? Судя по присутствующим, и не скажешь, — с сомнением произнесла она.

— Просто никто никогда такого не видел, вот увидишь, на следующем балу все будут в подобных нарядах.

— Ты думаешь? — она немного склонила голову на бок и посмотрела на него.

— Уверен, — он тихо посмеялся.

— Ладно, ты меня уговорил. Я почти спокойна, — выдохнула графиня и снова осмотрела присутствующих.

— Вот и умница, — похвалил ее граф и наклонился, легко касаясь губами виска.

— Ой, голубки, — послышалось знакомое подтрунивание за спиной.

— Завидуй молча, — беззлобно парировала Женевьева, поворачивая голову к верховному магу.

— Я? Да ни в жизнь, мне нравится ходить в холостяках, — начал было оправдываться Лайт.

— Ну-ну, — улыбалась девушка, — я посмотрю на тебя, когда ты в кого-нибудь влюбишься.

Маг возмущенно засопел, будто его смертельно оскорбили, а супруги тихо рассмеялись.

— Лайт, дружище, не зарекайся, — улыбнулся Теон, стараясь сгладить пыл друга.

— Да что вы понимаете, — беззлобно пробурчал верховный маг, хитро поглядывая на своих друзей.

— Кстати, видишь, Лайт вообще в черном, — граф Маори обратил внимание жены на сей факт.

Женевьева оглядела мага с головы до ног и потом тихо поделилась с мужем:

— Кажется, теперь я понимаю, почему никто не надевает темное.

— Это почему же? — рассмеялся Теон.

Она невинно пожала плечами и выдала:

— Никто не хочет быть похожим на этого коршуна.

Граф снова задорно рассмеялся, а Лайт явно хотел съязвить, но не упел.

— О, доченька, вот где ты, — Женевьева услышала голос матери за спиной, и развернулась, а женщина продолжила, — вас с Теоном не узнать, я только по голосу и стилю Лайта и поняла, что это вы.

— Здравствуй, ма, — она улыбнулась шире, увидев, что отец ее держит под руку, — па, - она кивнула мужчине и чуть присела в реверансе.

Леди Милдварт вырвалась из рук супруга и обняла дочь. Женевева почувствовала, как хватка мужа слабеет и отпускает ее, поэтому ответила матери ответными объятиями.

— Как ты? Как себя чувствуешь? — тараторила женщина, пока мужчины приветствовали друг друга.

— Спасибо, все хорошо, мне уже гораздо лучше, — она улыбнулась в подтверждение своих слов, — ма, мы нормально выглядим? — тихо спросила она, шепнув на ухо Леди Милдварт, — А то все на нас так смотрят…

— О, ты чудесно выглядишь, звездочка моя, — тихо посмеялась женщина, — у тебя и Теона необычный наряд, но вам очень идет.

— Правда? Я уже начала переживать, что нарушила какие-нибудь правила местного этикета, — поделилась она своими мыслями с матерью, — хоть и Теон сказал, что никакой определенной формы одежды на балу нет.

— Правила? — удивленно моргнула женщина, — Да нет никаких особо правил, ни в одежде, ни вообще, главное быть доброжелательной и вежливой, но ты у меня и без правил такая, — она чуть отстранилась, придерживая дочку за плечи и разглядывая, от нее не ускользнуло, как Женевьева с прищуром покосилась на мужа и его друга.

Леди Милдварт тут же поняла настрой дочери и тихо рассмеялась: с этой девочкой точно все будет хорошо, в обиду она себя не даст.

— Миледи, — Теон обратился к матери супруги, — прошу прощения, но нас с Женевьевой ждет Его Светлость.

— Конечно, конечно, дети моя, — кивнула женщина, — идите.

Женевьева почувствовала на своем плече руку отца. Она еще раз посмотрела на родителей и тихо шепнула им:

— Я люблю вас.

— И мы тебя, детка. Иди к королю.

От Теона не ускользнули слова жены, не смотря на радостный шум, царивший в зале. Ему в голову пришла мысль, что он бы тоже хотел услышать эти слова от нее. Но виду не подал. Ей нужно дать время, иначе он может все испортить.