— Имя? — Рэддем повернулся к нам с Эшем, сверкнув глазами.

— Мейдар, — спокойно подсказала я.

Рэддем продолжил читать молитвы уже с использованием имени, данного ребёнку. Эш ошарашенно уставился на меня.

— Мейдар? Ты хочешь назвать ребенка так, как звали последнего короля, завоеванного моим отцом государства?

Я равнодушно пожала плечами, продолжая следить за жрецом, невероятно красивым в своём странном состоянии, несущем на руках нашего с ним ребёнка.

— Мирабель… — снова обратился ко мне Эш, — если бы я знал, что твоего отца звали так же, как последнего короля…

— Его не звали так же, Эш, — спокойно отвечала я, — мой отец и есть последний король Эрвии, — я повернулась лицом к нему и улыбнулась.

Эш растерялся, его глаза забегали по храму в поисках поддержки, но кроме меня и Рэддема с ребенком там никого не было, жрец был занят посвящением наследника в свой культ и не обращал на нас с императором никакого внимания.

— Но… как, когда ты узнала?

— Готово, — радостно объявил жрец, — поздравляю, теперь ваш сын под защитой Халла. Это хороший выбор.

Рэддем перевел взгляд с меня на Эша:

— Что не так?

— Наследника освятили именем Мейдар? — спросил Эш.

— Да, как попросили, — лицо Рэддема не выражало эмоций, но я чувствовала, как он веселится внутри.

— Я не понимаю… Это шутка, Мирабель? — император провел рукой по лицу, — как можешь ты быть дочерью короля Мейдара?

— Очень просто. Мою мать, королеву Ассель убили по приказу твоего отца. Дорн успел достать меня из её чрева живую и невредимую.

— И ты всегда это знала? Но… Ты притворялась или что? Я вообще не понимаю ничего.

— Не всегда. Я узнала, кто мои родители незадолго до того, как Дорна казнили. К тому времени я уже слишком тебя любила, чтобы это знание как-то повлияло на моё отношение к тебе. Я сделала выбор в пользу любимого мужчины, а не в пользу родителей, которых не знала… Эрро призывает к прощению, и я простила даже твоего отца.

Эш снова упал передо мной на колени, хватая мою руку:

— Прости, Мирабель. За действия моего отца, за то что усомнился в тебе, за всё, пожалуйста, прости. Твой отец был достойным человеком…

— Пусть этот ребенок станет основой примерения. Я думаю, это прекрасно, — низкий голос жреца как будто ставил точку, — принц Мейдар должен быть символом прекращения ненависти и распрей. Союз Эрвии, Дарнеи и Формота, ведь в нем течет кровь каждого из этих народов.

— Да, верно, — воодушевился Эш, всё ещё стоящий на коленях передо мной, Рэддемом и нашим сыном, — Рэддем как всегда прав.

Я была в восторге от своего маленького мальчика, который уже умел улыбаться так же обворожительно, как и его отец, играя ямочками. От него даже пахло так же, как от Рэддема, потому что он настаивал, чтобы юный принц регулярно посещал храма Халла, а правитель Империи, наивно полагающий, что Мейдар его сын и наследник полностью подчинялся верховному жрецу Халла.

Когда Данайа узнала, что Мейдара посвятили в храме Халла, а не в храме Эрро, как положено, она очень сильно рассердилась, вопрошая, как я могла это допустить. Мы не стали говорить Данайе, что отец ребёнка Рэддем. Она так же, как и все остальные видела лишь наши с верховным жрецом чары.

Я проводила с малышом не так много времени, как мне бы хотелось, потому что вынуждена была вернуться к обязанностям жрицы Эрро.

Мы с Мейдаром шли по коридору императорского дворца. Малыш с интересом рассматривал всё вокруг и что-то по-своему улюлюкал. Я поняла, что мы с ним находимся возле комнаты старого императора, о существовании которого я давно уже не вспоминала. Но тут я решила зайти к нему и познакомить с человечком, который вскоре будет управлять Империей, которую император Саймон построил на крови, лжи и предательстве. Обитатель этой комнаты стал совсем плох: осунувшийся, истощавший и похожий больше на труп, чем на живого человека, он сидел в коляске, уставившись перед собой.

— Здравствуйте, — я решила не добавлять обращение "ваше величество", от величества там не осталось и следа, — давненько я к вам не заходила. А вот с наследником вашей Империи, я уверена, вы знакомы. Эш, должно быть, показывал вам сына. Его зовут Мейдар. Отличное имя для правителя, не так ли? — я присела напротив несчастного императора так, чтобы видеть его глаза.

Он смотрел на меня усталым, безразличным взглядом. Этому человеку уже было всё равно.

Уже больше года он находился в состоянии овоща. Все видел, всё понимал, но не мог ничего сказать или сделать. Я отчётливо понимала, глядя на императора, он сдался. Меня это огорчило. Бессмысленно было что-то ему говорить. Ему всё теперь было неважно, он смиренно ждал смерти.

Дверь отворилась, я вздрогнула от неожиданности. Кого не ожидала тут увидеть, так это Нюру. Я вообще её видела редко. Вид супруги Эша мало отличался от вида его отца. Разница была в том, что она могла ходить и разговаривать, но в глазах была такая же пустота и усталость.

— Что ты тут делаешь? — резко спросила она.

— Навещаю императора.

— Зачем ты приперла к нему своего выродка?! — в глазах Нюры блеснула злость. Значит, она ещё не совсем потеряна.

— Он его внук, — равнодушно сказала я.

— Он бы проклял его, если б мог! Сын магички… — брезгливо протянула она, — он не должен править Империей!

— Да он бы и не правил, если бы ты могла родить Эшу наследника… Но ты никчемная, не справилась даже с этим, — усмехнулась я.

Мои слова задели Нюру. На глазах несчастной выступили слёзы. Я поняла, что во всей этой истории она — жертва. Мне стало стыдно.

— Извини, — тихо сказала я, — нельзя было такое говорить, ты ни в чем не виновата…

— Извини? Ты извинилась сейчас за что? За свои слова?

— Да.

— Почему?

— Полагаю, они принесли тебе боль…

— Ты думаешь, боль мне принесли твои слова? Не то, что ты спишь с моим мужем, не то, что он любит тебя и не то, что меня вынудили выдать твоего сына за моего, чтоб он мог править Империей? А вот эти вот слова?!

— А ещё твоего отца казнили по моей просьбе, — добавила я, — но это как раз справедливо, ведь он убил мою мать и рассчитывал, что и меня тоже. Что касается всего остального… Не я появилась в вашей с Эшем жизни, а ты в нашей. К тому времени, когда вы поженились, он уже меня любил, так что обвинять меня в чем-либо здесь неправильно.

— Ты хотябы осознаешь, какая ты сволочь? — сквозь слёзы проговорила Нюра.

Я грустно улыбнулась Нюре. Я могла её понять, ведь большая часть её бед от меня, а, главное, ни за что. Я не желала зла конкретно этой девушке, её всего лишь зацепило ударной волной так же, как когда-то зацепило первого сына императора Саймона.

— Я понимаю, как тебе плохо. Поверь, очень понимаю. Ты страдаешь ни за что-то, страдаешь просто так… мне знакомо это. Несправедливо, горько, возмутительно… Вся жизнь становится цепью горящих колец, через которые ты прыгаешь ради чьей-то прихоти или забавы… А сама даже не знаешь, будет ли конец этой странной гонке и что там: ждёт ли тебя награда или ты просто не проскочишь однажды и вспыхнешь, словно спичка…

— Не сравнивай меня с собой! Я благородная дама, дочь лорда, а ты паршивая магичка…

— Нет, Нюра… я возлюбленная императора, мать его сына, жрица верховного бога Формотской Империи, а ты просто дура…

— Я убью твоего сына, клянусь, — прошипела Нюра, — он не будет вечно под присмотром, и я его убью…

Я посмотрела на глупую девушку: только что она подписала себе смертный приговор. Я перехватила Мейдара поудобнее и молча покинула комнату старого императора. Кого попросить о решении этой проблемы? Эша или Рэддема? И тот и другой с радостью защитят ребёнка, в этом я была уверена.

Я решила, что попрошу первого, кого встречу и это был Рэддем. Верховный жрец Халла выглядел слегка уставшим. Когда он увидел нас с малышом, его лицо озарила широкая улыбка, однако мы были во дворце, и Рэддем как всегда был сдержан:

— Добрый день, госпожа Мирабель, принц…