Принц грустно смотрел на меня, о чем-то задумавшись.

— Я поговорю с отцом, Мира… Но ничего не обещаю, любимая… — Эш торопливо зашагал туда, куда направился его отец.

Я присела возле стены, рыдая. Я глупая, глупая дура! Я злилась на Дорна, обвиняла его в предательстве. Хотя истинный предатель вовсе не Дорн. И вот теперь целителя накажут. Чувство вины и безысходности накрывало меня волною, из которой я не смогла бы выплыть. Просто не было сил. Меня нашла Данайа:

— Мира, Мира, успокойся… — она присела возле меня, — так бывает, Мирабель…

— Зачем? Зачем Рэддем так сделал?!!

— Ну разве ты не понимаешь, Мира? Чтобы защитить тебя! Уверена, Дорн считает, что это правильно.

— Нет, неправильно! Его отправят на опыты! Это неправильно!

К нам подошёл Рэддем:

— Виль ждёт вас в среду.

— Иди ты к чёрту, Рэддем! Зачем ты так с ним, за что?!!!

Верховный жрец выглядел невозмутимо:

— Ты слишком импульствна, Мира, это нехорошо.

— Правильно Дорн говорил, ты мерзавец. Из-за тебя Дорн будет страдать!!! Ненавижу тебя!

Рэддем усмехнулся:

— Ну да, из-за меня, разумеется… — затем посмотрел мне в глаза, — ненавидишь меня? Ну вот видишь, всё что делается — к лучшему, — он положил руки в карманы и, развернувшись ушёл.

Данайа довела меня до моей комнаты. И уложив в постель, села рядом, ей принесли какое-то зелье, которым она пыталась напоить меня, но я напрочь отказалась пить, желая прочувствовать всю боль оттого, что Дорн будет страдать вместо меня. Пришёл Эш.

— Данайа, — принц немного смутился.

— Ваше высочество, я не хотела оставлять Миру одну, всё-таки Дорн был ей близок.

— Всё правильно, но теперь я… Побуду с ней, — Эш слегка улыбнулся.

Когда Данайа удалилась, Эш прижал меня к себе.

— Как ты, моя хорошая?

— Плохо, Эш, — наверное, настолько искренней я с принцем ещё не была.

— Отец смягчил приговор, Дорна казнят завтра утром.

Я снова разрыдалась.

— Прости, любимая, это всё, что я мог сделать. Ну он хотя бы не будет мучиться, — вздохнул принц.

— Можно мне с ним поговорить?

— Я думаю, не нужно…

— Пожалуйста, Эш!

Он положил руку на мою щёку и нежно погладил:

— Завтра попробую что-то сделать…

— Спасибо, Эш! — я обняла принца за шею, уткнувшись носом в широкую грудь и снова заплакала.

Я не заметила, как уснула в ту ночь. Проснулась резко. Первое, что пришло в голову: я проспала казнь Дорна. На улице еле занималась заря. Эш спал рядом, держа меня в объятьях. Он открыл глаза, когда я встала.

— Любимая, ты как?

— Очень плохо.

Эш встал, он спал одетым, видимо, чтоб не побеспокоить меня, когда я уснула в его объятьях.

— Пойду до темницы, узнаю, как обстановка…

— Подожди секунду, я с тобой!

— Давай я сначала один, любимая, ладно?

Я кивнула. Было холодно и пасмурно. Я надела платье с длинным рукавом из ткани поплотнее, сверху накидку. В пору бы надеть чёрное, траурное, но я всегда в белом. Я ходила по комнате туда-сюда, в томительном ожидании, наконец вернулся Эш:

— Идём.

Мы прошли в крыло, где я ни разу не бывала, спустились на множество ступеней вниз, все двери и входы охранялись стражей. Наконец, мы пришли в темницу. Там пахло сыростью и плесенью, где-то капала вода и гремели цепи. Один из стражников проводил нас к одной из камер. За решёткой, на грязной соломе сидел Дорн. Жгучие слёзы оросили моё лицо. Целитель поднял голову и, увидев меня, вздохнул:

— Ну зачем ты здесь? В таком месте, Мира?!

— Дорн, прости меня!

— Ты что, глупенькая, за что? — мягко спросил Дорн, — Всё в порядке, Мирабель, всё правильно… Слышишь? Всё вообще нормально.

— Тебя казнят скоро!

— Казнят, не на опыты? — Дорн выглядел обрадованным.

— Нет, казнят, сегодня.

— Ну и хорошо, — Дорн вздохнул, — не расстраивайся Мира. Я устал жить так… Я жил ради тебя, но ты выросла и уже сама в состоянии о себе позаботиться. Да и рядом есть люди, которые помогут. Это хорошо.

— А есть предатели, — я вспомнила поступок Рэддема, и ненависть с новой силой захлестнула меня.

— Ты слишком поспешные делаешь выводы. И неправильные. Не так давно ты меня предателем посчитала, но сейчас же понимаешь, что я был прав и всё делал ради тебя? — я кивнула, — не сердись ни на кого. Может, мерзавцы не такие уж мерзавцы…

— Пора, Мирабель, — сказал Эш.

Он взял меня под локоть и повёл прочь. А Дорн крикнул вслед:

— Я не хочу чтоб ты приходила на казнь!

— А я приду!

Мы шли с Эшем обратно. Я молча обдумывала слова Дорна, что мерзавцы не такие уж мерзавцы. Так он назвал Рэддема однажды. Неужели не злится на него? Считает, что жрец поступил правильно?

— Тебе не стоит идти на казнь, — сказал Эш, — останься в комнате или ступай в храм. Я должен присутствовать, а когда…

— Я пойду! — отрезала я.

— Ладно, но будешь рядом со мной.

— Это так нельзя…

— Можно.

Мы пришли с Эшем туда, где выстроили эшафот. Подошли к императору.

— Мирабель! Мне очень жаль, что ваш знакомый с детства человек оказался близким другом короля Мейдара, — сказал император. Я промолчала.

Люди потихоньку собирались.

— Найдите мне верховного жреца Халла, — приказал император, один из стражников убежал.

Рэддем явился к императору минут через десять. Он учтиво поклонился, поприветствовав присутствующих в императорской ложе, удивившись тому, что там была и я.

— Господин Рэддем, — сказал император, — я желаю, чтобы приговор в исполнение привели вы.

Рэддем остался невозмутимым, в отличие от меня. Я чётко понимала, что деваться жрецу некуда, и Дорна сейчас убьет он. По сути, он же смертный приговор ему и подписал, рукою императора. А я буду ненавидеть Рэддема до конца моих дней.

— Ваше величество, — поклонился жрец, — при всём моём уважении к вам… Я жрец, а не палач. Я могу совершать ритуальные убийства, но казнить… Для этого у вас есть другие люди. И я надеюсь на ваше понимание, зная, как вы уважаете законы, и как ревностно следите за их исполнением во благо Формотской Империи.

Император усмехнулся:

— Стало быть, убийство жрицы бога Эрро, совершенное тобою не так давно было ритуальным?

Рэддем оставался невозмутимым и спокойно ответил правителю:

— Это было необходимостью… Энго пыталась убить Мирабель, когда я вошёл.

— И ты, взрослый, крепкий мужчина, не мог просто оттащить нарушительницу? — насмешливо спросил император Саймон, затем серьезно добавил, — Что ж, впрочем, ты прав, у меня есть палачи, — правитель улыбнулся, — и всё же, из тебя бы вышел прекрасный боец! Говорят, Энго была убита ударом кинжала, пришедшимся точно в сонную артерию… А как красиво ты снес одним ударом шесть голов! Необычные способности для…жреца.

Рэддем слегка улыбнулся, глаза сверкнули недобрым блеском. В мою сторону он не смотрел.

— Позволите идти?

— Да, и забери с собой прекрасную Мирабель, — велел правитель, — будешь приводить в чувства жрицу, — он указал на меня, затем обратился к сыну, — а ты, Эш, займи положенное место, ты не должен на людях выказывать беспокойство по отношению к магу. О ней позаботится жрец.

— Не нужно ваше величество, я сама о себе позабочусь.

— Обиделась на него за то, что он рассказал мне правду? Я бы выяснил всё равно. А ты, Мирабель предпочла бы, чтоб я так и не узнал об этой части биографии твоего друга?

— Вовсе нет…

— О тебе позаботится жрец, ему ведь не впервой проявлять заботу по отношению к тебе, — недобрая улыбка сверкнула на лице императора.

— Для меня честь оберегать то, что так дорого принцу Эшу, — слегка поклонившись дерзко ответил Рэддем, затем сказал мне холодно, — идём.

— Я прикажу, чтоб вас провели как можно ближе, — сказал император.

— Отец, за что ты так с Мирабель? — вмешался принц.

— На всякий случай, — выдавил император, — девушка была близка с преступником. Чтоб уберечь её от каких-то ошибок, ей нужно посмотреть на казнь. И господину Рэддему лишним не будет…