Я мысленно кивнула и прошептала Максу:

— Николь мне поможет, но ты должен его отвлечь.

Макс промолчал, но спустя пару мгновений, спине стало холодно, будто за ней больше никто не стоял, а кабанище взревел и завозился около щита.

Нам помогало только то, что он был слишком огромным, чтобы пролезть в ту дыру, которая была, но это никак не мешало ему пытаться её расширить.

Он бился в щит так, будто от этого зависела его жизнь, а Макс с этой стороны кидал в него сгустки золотистой энергии, приправляя их огненными шарами, отчего животное ревело ещё громче и с ещё большей силой долбилось в щит.

Я подлетела настолько близко к границе, насколько я могла, и призвала родовую магию.

Она заструилась по венам, будто тёплая вода по замёрзшему телу, наполняя меня доселе неизвестной мне уверенностью.

Николь шептала мне действия, я повторяла за ней, чуть с задержкой, но в целом начало получаться.

Медленно, но уверенно, ленты родовой магии Ваоленс двинулись в сторону разрыва, заделывая его рваные края, будто зашивая дырку.

Вепрь взвыл ещё сильнее, ему намного больше боли приносило соприкосновение с фиолетовыми нитями, нежели с магией Макса.

Мне казалось, что минуты превратились в вечность. Всё, что мне удалось залатать, разрушалось вепрем быстрее, чем я могла продвинуться выше. Я работала на максимуме своих возможностей, предела у моей магии не было, но мне не удавалось заделать дыру полностью.

— Не выходит, — выкрикнула я, — Он разрушает быстрее, чем я создаю!

«Анна, прости, но тебе надо коснуться щита и влить напрямую, так будет эффективнее»

— Ты почему сразу не сказала??!

«Это опасно! Я не хотела, чтобы ты пострадала!»

— Это лучше, чем пострадают люди!

Выкрикнула в голос, а потом уверенным шагом направилась прямо в пасть к кабану.

Боялась ли я? О да.

Хотела ли я сбежать? Нет.

Можно бесконечно спорить о героизме, но я себя героиней не считаю.

У меня есть инструмент для решения проблемы. Я обязана сделать так, чтобы люди не пострадали.

С каждым шагом мой нос, обострённый нюхом драконицы, всё сильнее ощущал смердящее дыхание вепря и на языке почувствовался вкус железа. От него настолько несло смертью, кровью и гнилью, что было желание окатить его как минимум белизной!

Я с трудом улавливала крики Макса, который пытался меня остановить, но вместо этого лишь усиливал напор на вепря. Я свернула чуть правее, но максимально близко к разрыву, и коснулась обеими ладонями щита, делая очередное усилие и полностью открывая путь своей магии.

Могу поклясться, мои руки прилипли к структуре намертво. Магия утекала в голодные потоки, наполняя их до отказа и окрашивая постепенно щит в фиолетовый цвет.

Тварь взвыла, потому что восстанавливающийся щит, прищемил ему копыто и он отскочил от него на добрый десяток метров от границы.

Силы утекали, будто в бездонную бочку, а я внутри меня всё быстрее появлялось ощущение усталости и слабости. Ноги и руки потряхивали, голова начала кружиться, и на губах я ощутила привкус крови, но уже своей.

Где-то внутри себя, я понимала, что если сейчас не оторву руки от щита, то могу выгореть полностью. Он заберёт больше, чем я могу дать, но я не могла. Никакой силой мне не удавалось отцепиться от границы и перекрыть поток магии. В одно мгновение я даже заплакала, не в силах поверить в то, что так умру.

Разрыв был давно заделан, магия поглощалась в целом в периметр, а я начала уплывать в темноту.

За щитом бесновался кабан, долбясь головой в восстановленный щит, который никак не реагировал на его попытки пробраться сюда.

В голове без остановки зудела Николь, пытаясь подсказать мне что-то, но я уже совершенно не понимала ни слова из того, что она говорит. Там же был и Бри, который пытался подпитать меня, но его попытки были тщетны. Почему-то щит брал только мою магию, обходя своими щупальцами всех остальных.

И лишь, на краю моего сознательного состояния, я почувствовала, как чьи-то сильные руки подхватили меня и прижали к груди.

Приходить в себя было странно. Ощущение, будто тело вовсе не моё, а мне его заменили.

Усилий для того, чтобы открыть глаза, я приложила очень много. Не двигалась ни одна конечность, даже пальчики. Да, я даже носом не могла пошевелить.

Я была заперта в своём теле, без возможности дать о себе знать.

Беглый осмотр потолка дал мне понять, что я, скорее всего, в своей спальне, в Академии, а боковое зрение показало мне, сидящего рядом на кресле Эрика.

Язык тела говорил о его напряжении, но мужчина дремал, готовый в одно мгновение подскочить. Только вот я не могла подать ему знак, что я очнулась.

Попытка дотянуться до магии не дала результатов, как и попытка докричаться до Николь и Бри. Я будто была в вакууме и мне это не нравилось.

Чисто теоретически, я была абсолютно отдохнувшей и готовой на подвиги, но моё тело, видимо, было против.

Наступило мучение, когда я пыталась пошевелить хотя бы мизинцем. Я не понимала, сколько прошло времени, как долго я лежу уже в таком состоянии, Эрик всё так же дремал.

Спасла ситуацию Кларисса, которая влетела в спальню, словно ураган, разбудив Эрика, который спросонья снова встал в боевую стойку.

— Ой, прости, — перешла на шёпот подруга, — Как она?

Эрик опустил руки, глубоко вздохнул, потёр глаза и сказал:

— Нет смысла шептать, она без сознания, пока не чувствую ничего. Лекарь говорит, что потомки восстанавливаются, но очень медленно. Ни стража, ни дракона я не видел с тех пор, как она лежит.

Он устало опустился в кресло, уронив голову в ладони.

— Всё наладится, я уверена, — Кларисса топталась около подножия кровати и печально взирала на меня.

Я сделала последнее усилие над собой и моргнула, ровно в тот момент. Когда наши глаза встретились.

Она охнула и прижала ладонь ко рту:

— Эрик. Она моргнула! — Воскликнула она и, обойдя кровать, приземлилась с краю.

Эрик резко встал с кресла и также опустился рядом со мной.

— Анна! Ты здесь? Моргни ещё разок. — Проговорил он, с беспокойством и надеждой вглядываясь в меня, а я снова взяла себя в руки и моргнула ещё раз. Казалось бы, маленькое действие, но оно вызвало волну облегчённых вздохов среди присутствующих.

Так и хотелось воскликнуть:

«Да что происходит»?

— Слава Богине, ты приходишь в себя, — с облегчением проговорил Эрик, крепко сжимая мою ладонь, — Не переживай и не вздумай пользоваться магией. Ты практически выгорела. Если бы не Макс, то ты бы умерла там.

— Анна, — словно прочитав мои мысли, проговорила Кларисса, — Ты без сознания всего два дня, не нервничай. Нужно время, чтобы ты смогла снова двигаться. Ради безопасности, тебя погрузили в кокон. Он тебя обездвижил. Я вызвала лекаря, он тебя осмотрит и если всё в порядке, то снимет с тебя ограничение.

«Ограничение значит, да»?

Я очень хотела сердито посмотреть на них, но вместо этого, просто смотрела также в потолок.

«Да чтоб вас всех» — прорычала про себя и принялась ждать лекаря.

Друзья что-то говорили мне, но мне было неинтересно. Я чувствовала себя пустой и одинокой без магии и всех связей, которые всегда были со мной в этом мире.

Спустя долгие пятнадцать минут, в спальню вошёл сухой старичок, который начал пристально меня осматривать и окутываться своей магией, видимо, проверяя на восстановление.

Вердикт меня порадовал:

— Невероятно, но леди здорова. Магические потоки восстановлены, магии пока мало, но для этого нужно время. Нет причин её сковывать, — и махнул рукой, с которой на меня полилась магия, снимающая кандалы, — Леди, не торопитесь. Некоторое время будет нехорошо, но быстро пройдёт. Вас напоят отваром для ускорения выхода из стазиса. Если будут вопросы или что-то будет болеть, незамедлительно вызвать меня. И, поберегите себя, в вашем положении такие перегрузки нежелательны.

На этом он откланялся, а мне в рот влили какую-то противную жидкость, от которой меня затошнило.