- Я дам вам день или два, чтобы все обдумать, - сказала она, как будто насмешка Чику пролетела мимо нее. - Но, пожалуйста, не испытывайте мое терпение слишком сильно. У всех нас есть свои пределы, и мой, возможно, намного ближе, чем вы думаете.

Намбозе все еще приходила в себя от экстаза, когда Чику в следующий раз заговорила с ней. Несмотря ни на что, она не могла не улыбнуться, покоренная энтузиазмом другой женщины. Было приятно видеть другого человека счастливым, пусть даже на час. В их жизни все еще оставалось место для этого.

- Это был коридор, - говорила Намбозе, - сделанный из стекла. У него были закругленные бока и ровный пол, и он легко тянулся все дальше и дальше на километры. Я не знаю, как далеко она позволила мне уйти. Я не помню, как начинала или заканчивала - я просто была в стеклянном коридоре, двигалась по нему. Мы были где-то там, внизу, на лесной подстилке - было так темно! Время от времени сквозь полог пробивался солнечный свет, но в основном это были своего рода сумерки. Когда мои глаза привыкли к этому, мы двигались через всевозможные места обитания - деревья, растения, открытые поляны, что-то вроде лагуны. Я узнала многие формы растений из парков предвкушения, но они были больше и... более реальными... и они были живыми. Там так тихо, так огромно, безмолвно и зелено, но это среда обитания - я видела, как литры дождевой воды переливаются через края листьев. Цвета и фактуры, в которые вы не поверите. Игра света при движении верхнего купола... - Она покачала головой, содрогнувшись от благоговейного воспоминания. - Насекомые, Чику. Там, внизу, есть насекомые - ну, во всяком случае, мы будем их так называть. Нам всегда было интересно, какие векторы прорастания используют эти растения, играют ли животные какую-либо роль в их размножении. Что ж, они это делают. Я их видела. Ползают вокруг, летают. И большие тоже. Такое количество кислорода в атмосфере может поддерживать жизнь очень крупных организмов. Мы ничего этого не видели с этих башен! С чего бы это нам? На Крусибле нет ни птиц, ни летучих мышей, ничего, что летало бы над навесом. Но именно там и есть жизнь - внизу, в этой зеленой машине. Это потрясающе, чудесно. Передачи, которые отправляли нам Производители, даже не затрагивают биологического разнообразия на этой планете. Здесь работы хватит на всю жизнь. - Возможно, смущенная собственной жизнерадостностью, Намбозе вынуждена была отвести взгляд. - Но я не могла прикоснуться ни к чему из этого - все это было за стеклом, за пределами того коридора. Зачем она положила его туда? Чтобы насмехаться над нами? Чтобы показать нам, чего мы не можем иметь?

- Полагаю, ее интересовала ваша реакция, - сказала Чику. - Вы первый специалист по экосистемам, которого она встретила. Вероятно, она хотела сравнить ваши наблюдения со своими собственными выводами.

- Думаю, что дело было не только в этом. Это было почти так, как если бы... что ж, это прозвучит глупо, но это было так, как будто она чувствовала себя в некотором роде обязанной и пыталась дать мне что-то, что, как она знала, могло бы мне понравиться.

- В ее интересах, - сказала Чику, теперь ее улыбка исчезла, - сохранить нам всем жизнь и здравомыслие. Мы ей не нужны, если впадем в невнятное помешательство. Если для этого нужно время от времени бросать нам кость, пусть будет так. Это иерархия - Хранители тестируют ее возможности, а она тестирует наши. Мы все - всего лишь звенья пищевой цепочки, обрабатывающей информацию.

- А что, если она пытается с кем-то связаться, найти какой-то общий язык? Она - рациональный интеллект, Чику. Она хочет защитить свое существование. Прекрасно - не так ли, как у всех нас? Может быть, есть способ, которым мы все сможем пережить это, если перестанем не доверять каждому шагу другой стороны.

- Арахна только и делала, что лгала, - заметила Чику. - И Арахна усугубила эту ложь, убив невинных на Земле и Венере.

- Я помню, что вы нам сказали, и мне жаль тех людей. Но это была только одна ее грань. Может быть, этот ИИ мудрее.

- Вы такая идеалистка, Гонити. Из вас получился бы ужасный политик.

- Чику, послушайте меня. Я видела некоторые из чудес, которые таит в себе этот мир. Я прошла по этому коридору, прижав руку к стеклу. Моя кожа была в нескольких сантиметрах от прикосновения к другому живому организму, сформировавшемуся в результате совершенно независимого эволюционного процесса. Клетки двух линий, четыре с половиной миллиарда лет параллельной истории, разделенные двадцатью восемью световыми годами, вот-вот соприкоснутся и смешаются! Я бы с радостью лишилась руки, чтобы установить этот первый контакт! Прикоснуться к живой структуре другой биологии! Чику, это то, что я знаю. Независимо от ее мотивов показать мне это, мне в этом не откажут. Это наш мир, наша судьба. С того момента, как мы увидели эти изображения Крусибла, мы гнули спину, чтобы это произошло. Привести себя к этому моменту, к этому чудесному моменту, когда мы сможем стоять в чужом мире под небом с двумя лунами! Это то, чего мы хотели. Это то, ради чего мы рисковали своими жизнями. Ваша прабабушка наставила нас на этот путь, и теперь мы даже думать не можем о том, чтобы повернуть назад. Я этого не приму. Мне показали врата в Райский сад, Чику, и я не могу уйти. Не сейчас. Никогда.

Чику была так поражена убежденностью в словах Намбозе, что какое-то мгновение не осмеливалась разрушить наложенные ими чары. Она всегда была высокого мнения о способностях Намбозе, но что-то великолепное и свирепое только что прорвалось сквозь маску ее объективности.

- Она хочет, чтобы я уговорила голокорабли проскочить через систему, - сказала Чику. - Это ее лучшее предложение. Согласно этим условиям, она не будет использовать кинетические пушки или любое другое оружие, которое у нее может быть, и все останутся живы. Мои дети, если "Занзибар" еще не стерт с лица неба. Еще десятки миллионов. Но они потеряют Крусибл. Голокорабли становятся... а некоторые из них уже являются - пунктом назначения, а не средством достижения цели.

- Некоторые из них уже сделали этот выбор, но что это оставляет остальным из нас? Если голокорабли пропустят Крусибл, сохранит ли Арахна нас пятерых в живых в качестве домашних животных, просто на случай, если появится какое-то непредвиденное преимущество в том, что нас не убьют? А как насчет пятнадцати человек, которых мы оставили на "Ледоколе"? Это не решение, Чику - в лучшем случае, первая волна может проскочить мимо, но позади нас десятки и дюжины голокораблей - их вереница тянется на световые годы дальше! У них будет время создать оружие, перейти на военную основу. Война все равно будет!

- И у нее будет время развить работу Травертина, создать свое собственное супероружие.

- Если до этого дойдет, вы ничего не добьетесь.

- Вопрос не в том, чего хочу я, Гонити. Здесь я бессильна. Если она действительно хочет, чтобы кто-то из нас что-то сделал, ей нужно всего лишь воткнуть провода в наши черепа.

- Так почему же она до сих пор этого не сделала? Потому что она пытается быть лучше этого! Она не тот монстр, которого вы встречали в Солнечной системе. Она совсем другая - напуганная, сбитая с толку, обескураженная этими двадцатью двумя вещами, которые нависают над нами в осуждении.

- У меня нет выбора, кроме как сделать то, что она требует.

- Когда-то вы были нашим лидером, - сказала Намбозе. - Вы привели нас сюда - заставили поверить в то, что было необходимо для достижения ваших собственных целей. Вы ничем не отличаетесь от нее, если уж на то пошло!

- Я подала в отставку.

- К этому времени большая часть вашей команды уже спала, уже участвуя в этой экспедиции. Мне жаль, но вы не можете уйти в отставку. Вы должны принять этот вызов, Чику. Найдите из этой передряги выход, который не предполагает смерти или капитуляции.

Арахна играла на своей скрипке. Чику никогда не нравилась скрипичная музыка с ее тягучими переливами. Ей больше нравились дискретные, звенящие интервалы коры.