— Большая пищаль у татей.

— Ох, не поздоровиться нам, братцы!

— Скоро догонят и продырявят нас. Велес, спаси и сохрани!

Команда нашей лодьи уныло уставилась на приближающегося врага в преддверье неминуемой гибели.

Кормчий провел ловкий маневр, и следующий выстрел случился с небольшим перелетом. Надо что-то делать, в нас вот-вот попадут. Я бросил взгляд на светловолосых ружейников, что заново зарядили свое основательное ружье, и решился.

— Яромир, помоги!

Якорь вам в глотку! Как мне действовать? Я же не маг и волховству не обучался. Так, спокойно, давай вспомним. Волшба всегда сопровождается некими пассами или жестами. Ничего необычного в таком не вижу. Руки лишь инструмент, и они точно не они метают молнии или энергию. Скорее всего, потребны для концентрации тех или иных действий. Так, скрестить их и метнуть во врага нечто вроде шара? Нет! Я не пробью защиту. Слишком мало энергии. Подожди… А вот так? Я начал делать резкие движения двумя руками в стороны, как будто раздуваю окутавший меня дым, и тут же ощутил, как серебряный амулет начал нагреваться. Получилось! Сияющий луч со стороны Вихорских гор развеялся!

— Пли!

В горячке перепутал слова. Местные всегда кричат: «Бой!». Но Белояр меня и так отлично понял и выстрелил. Через пару секунд на вражеской лодье взметнулся огненный вихрь. Красибор вставлял в ружье уже новый патрон, с зеленой полоской на пуле. Еще один выстрел! Он раздался одновременно с бабахом чужого орудия. Нас окатило водой, а вражеская лодья окуталась заревом. И она внезапно резко повернула в сторону.

Яромир яростно кричит своим:

— В двигатель стреляйте!

С борта частоколом захлопали винтовки. Особенно усердствовал. Радей, дорвавшийся до любимого дела. Уж ему есть за что мстить! Парень через некоторое время радостно обернулся:

— Двух ворогов точно сразил.

С рубки раздался зычный голос:

— Трех. Хороший стрелок твой подручный, варяг.

Белояр пальнул во врага еще два раза. Чужая лодья вся окуталась дымом и вскоре пропала из вида. И разом стало темно. Солнце в этот момент ушло за горы. Палубные и гости торжествующе переглянулись. Они только что ушли от неминуемой смерти. Радоваться пока рано, но поздравить друг друга с избавлением можно.

Яромир складывает подзорную трубу в кожаный чехол и комментирует ход боя:

— Молодцы попали в ружейный припас. Но все равно кто-то успел метко пальнуть в нас. Спасибо кормчему, угадал момент и ушел от зажигательного снаряда.

Его бойцы неспешно чистили разобранную пищаль. Матросы собирали с палубы гильзы и наводили порядок. А у меня внезапно отказали ноги. Пришлось бухнуться прямо на ступеньки. Резко навалилась усталость, и опустились руки. Шаманские войны здорово жгут жизненную энергию.

— Возьми свой амулет, брат.

Мой друг по егерским забавам откинул назад волнистые волосы и открыто улыбнулся.

— Нет уж, он, наконец, нашел своего настоящего хозяина. Забирай, он теперь только твой.

— Что дальше?

— Надобно скрыться на ночь. Лодейщик знает куда лучше нас.

— Ты ему доверяешь?

— Как брату. Мы в свое время побывали в разных переделках и вместе умылись кровью.

— Тогда лады.

Я молча смотрел на сумерки этого неимоверно тяжелого и длинного дня. За что судьба так испытывает меня? Расплата за удачное начало новой жизни?

Я проснулся от шума. На палубе зашевелилась команда, а рядом загрохотал движок. «Движитель» — «толкач» на местном сленге. Слов машина или автоматика, математика и физика в мире Великой реки не знали. Поначалу я частенько попадал впросак, меня банально не понимали. Понемногу выучил здешние слова, которые, будете смеяться, зачастую достались местным от их продвинутых предшественников. Первоначальные насельники Вортюги происходили родом из более индустриальной эпохи. Именно кусок их мироздания свалился первым на правый берег реки. И потому их запасы и «закладки» мы находили чаще всего. Жаль, не выжили бедолаги. Интересно почему.

— Как самочувствие?

Радей присел рядом и подал мне кружку горячего цая. Напиток был крепким и подслащенным. Очень щедро со стороны кормчего. Он завозится издалека и стоит немало денег.

В кубрик вошел Якша:

— Как спалось? Ты вчера заночевал, как прилег.

Я развел руками:

— Даже не помню, как отрубился.

— Слова сразу выдают в тебе чужеземца, — засмеялся светловолосый бородач.

— Мы сейчас выходим?

— Светает, но в полутьме в этих местах идти опасно. Пока вода течет, можно выйти освежиться.

Я не сразу понял последнюю фразу нашего спасителя. Но, выйдя на палубу и слив прямо в реку излишек жидкости, неожиданно заметил идущий с берега деревянный желоб. По нему из стекающего по скалам каскада на струг текла чистая вода. Отличное инженерное решение! Я немедленно разделся до пояса и ополоснулся. С помощью текущей по желобу воды палубная команда привела корабль в порядок, набрали воды и про запас. Затем кликнул Радея, и мы наполнили фляги.

В этот момент из рубки показался кормчий и крикнул что-то молодому щуплому матросу. А вот дальше мне было страшно смотреть, как этот невероятно ловкий парень шустро поднялся по скале на небольшую площадку и оглядел окрестности в подзорную трубу. В молодости я и сам отдал должное скалолазанию и горному туризму, поэтому сполна оценил мастерство матроса. Видимо, на горизонте ничего опасного не наблюдалось, потому что тут же раздалась команда кормчего:

— Отходим!

Желоб немедленно убрали, отвязали от каменных надолбов канаты, и через несколько минут мы вышли из заводи в протоку.

Вчера уже фактически во тьме наш доблестный капитан каким-то наитием нашел это место, чтобы спрятаться. И в самом деле, в полутьме наш струг было никак не заметить. Лодью татей мы обездвижили, но они могли иметь на борту легкие челны. Так что лучше перебдеть, чем попасться тепленькими. Наемники там служили опытные.

— Интересно, далеко снесло корабль Ората? Ребята Светозара пробили ему вчера толкатель.

Якша бросил на меня недоуменный взгляд:

— Остановиться спешно — для опытного кормчего не проблема. Есть якоря для бури, тросы с крюками. Так что они не так далеко. Наверняка в Вергой за помощью послали.

Мне стало неуютно. Воспоминания о вчерашней шаманской схватке ни разу не грели. Хорошо хоть сегодня с утра светило солнце, бросая причудливые тени от скалистых выступов и остроконечных пиков. Теперь понятно, почему здесь не ходили торговые караваны. Разбить лодью в этих проклятых местах довольно просто.

В следующие полчаса нам пришлось пережить несколько неприятных моментов. Особенно запал в память один. Лодья внезапно попала в сильное течение и её начало стремительно относить на зубастые шипы скалистого западного берега. Но кормчий невероятно ловким маневром развернул суденышко, и нас буквально втолкнуло в узкую протоку, идущую между островами. На них росли высокие деревья, я даже заметил какого-то зверька, промелькнувшего между ветвей.

Вскоре мы выскочили на речной простор. Главное судоходное русло! Восточный берег тонул в зарослях лесов, небольшие низкие острова были раскиданы по всей ширине протоки. На душе стало веселее. Солнце, синева воды и неба, зелень лесов. Неужели мы вырвались? Кормчий вырубил двигатель, и команда споро поставила паруса. Наверное, в проклятых теснинах мы слишком много потратилиа топлива. Матросы не ползали по мачте, а использовали замысловатые блоки, барабаны и лебедки. Шкоты и фалы шустро подняли два паруса, сделанные на манер грота и стакселя на современных мне яхтах. Ветер наполнил полотнища, и мы галсами пошли вверх по реке.

— К вечеру будем в Свинцечске.