Меня как будто окатило изнутри морозом. Даже в желудке похолодело. Нежить! Как я мог её прозевать? Затем пришло осознание. Так я, вообще, локатор на нее не ставил. Сработал вовсе не он, а моя чуйка природного Перунца. Вот только что сейчас делать? Неведомая тварьсмахивала видом на Анубиса. Одного из богов древнего Египта. Узловатое серое туловище и морда чудовищного в своей жути пса. А в глазах твари поселилась смерть.

Вот здесь и пригодились мои тренировки с револьвером. Я еще ничего не соображал, как уже стрелял в сторону нежити. Одна за другой шесть пуль продырявили тело чужака. Дьябло, да они без серебра, смогут лишь остановить, но не убить тварь. А ведь пара серебряных пуль у меня куда-то припрятана. Но кто ожидал в заброшенном городе встретить нечисть? Откуда она тут вообще взялась? Все эти мысли в одно мгновение пронеслись у меня в голове. И выхода я из аховой ситуации пока не видел. Но тут сверху раздалось тарахтение пистолет-пулемета. Пусть обычные пули и не били нежить наповал, но хорошенько выбивали из нее пыль. Затем увесисто грохнуло, и голова Анубиса разлетелась на куски. Радей парень запасливый и пуля с серебром у него нашлась. Какой молодец!

Я подхватил ППС и начал забираться обратно. Белояр уже протягивал ко мне руки, как в его глазах отразился ужас. Что за? Нечто схватило меня за ногу, и я резко внезапно перестал её чувствовать. Затем пришла боль. Я подумал, что меня сейчас полностью парализует. Как будто ледяной кол вбили в позвоночник.

Это конец…

Больше всего очередная тварь смахивала на гиену. Огромные зубы, увесистая голова, крепкие мышцы лап и глаза, обещающие скорую смерть. И еще она была призрачна. Внезапное осознание ненормальности происходящего меня в итоге и спасло. Вот что на самом деле изгнало людей из города и подвигло их к панике. Эта проклятая церковь с порождения потусторонних миров попала сюда первой. Она и оказалась магнитом в чьих-то дьявольских руках. Здесь точно не обошлось без черных волхвов!

Ну а раз я уже имел с ними встречи, то, значит, смогу и противостоять. Что сейчас использовать? Да хотя бы мой ППС! Только представить, как в обычные пули вливается колдовская сила, и они превращаются в хрустальные иглы. Патрон уже был в патронник, снимаю с предохранителя, и я не дам твари ни единого шанса. Отчаянно стреляли мои товарищи сверху, не понимая, что даже серебряными пулями эту дрянь просто так не убить.

Я схватил оружие двумя руками и выжал спусковую скобу. Меня чуть не пришибло ледяной отдачей, позвоночник больно впился в окаменевшую золу. Но я продолжал стрелять, пока все патроны не вылетели из ствола. Уже затуманенным взглядом замечаю, как «гиена» буквально рассыпается на призрачные части. За ней окончательно разлагается Анубис. Я расплываюсь в злорадной улыбке.

Затем приходит Тьма.

— Зачем ты здесь?

— Это вы меня спрашиваете?

Несколько мужчин в серых пиджаках и с серыми же лицами успели достать меня своими дурацкими вопросами. Я комиссию что ли заграницу прохожу? Слышал от старших товарищей, что творилось в СССР. Чтобы банально выехать в сраную Болгарию приходилось чуть ли не выучить Устав партии и унижаться перед придурками из райкома. Слава богам, я то время уже не застал. Проблемой стали деньги, а потом желание. Мне больше нравились пустынные дикие места, а Европа как раз славилась многолюдностью и суетой. Так что не сложилось у меня как-то с ней.

Уставились старые хрычи на меня и хоть кол на голове теши. Долбают один и тот же вопрос:

— Зачем ты здесь?

Пришлось взять паузу и задуматься. И в самом деле, почему я в Беловодье пошел? Жить? Так вот, её-то жизнь сызнова, получается, отняли. Найти новую любовь и семью? Так не осталось ничего, лишь проблемы для девчонки создал. Хотя…

— Я нашел в себе дар!

Самый старший из вопрошающих с совершенно лысой головой скептически хмыкнул:

— Это не твой дар, а Царицы. И вообще, связь человека и растения…

— А вы что, полиция нравов? У вас имеются полномочия?

— Да нет, — мужики откровенно смутились. — Но дар он вам дан, а не приобретен изначально.

— Так потому даром и называется. Это всегда чей-то подарок. Судьбы, человека… ну или нечеловека.

Откровенно издеваюсь над высокой комиссией. Но ёлки-палки, я ожидал на том свете нечто более таинственное, магическое. Тропа Навьи, неизведанная дорога между миром живых и неживых. А тут вместо жути и нежити какие-то странные товарищи.

— То есть вы утверждаете, что использовали второй шанс безо всякого умысла?

— А какой должен быть умысел? Человек обязан в первую очередь жить. Если он не живет, то он уже и вовсе не человек, а мертвец или призрак.

— Интересная трактовка.

— И как вам ваша послежизнь?

Отмахиваюсь от глупых вопросов:

— Ну, во-первых, я тогда не умирал. Ушел, прошел, утвердился. И здесь я оказался по своей воле. Сидел бы на жопе ровно, то пил себе Боржоми.

— А кто вам сказал, что вы, придя сюда, не умерли?

Вот черти! И чего они до меня докопались?

— У самих доказательства есть? Я что уже себя совсем не помню? Тем более что весь путь провел в машине. И следы живых после Камня видел. Да, — я аж заорал от возбуждения, — а оборотень ведь только на живых нападает!

Шах и мат! Это он меня так с панталыку пытались сбить. Ухари. Не на того напали! Мужички сразу как-то сдулись и лишь горестно разводили руками. И чего, спрашивается, сидели?

— Так мне куда дальше?

Странное место. Светло, но такое впечатление, что здесь нет горизонта. Вроде как ясно, но как будто замылено. Ах да, такое встречается в фотографии на длиннофокусных светосильных объективах. При открытой диафрагме на них крайне мала глубина резкости. То есть я вижу вперед на несколько метров, а дальше все расплывается. И так во все стороны.

Куда ж идти-то?

— Как хорошо!

Её голос как колокольчик, так и звенит окрест. Мы держимся за руки и крутимся вокруг друг друга. Какое прекрасное настроение! Я, она и впереди целая жизнь! Совершенно некуда спешить, ты прожигаешь день совершенно бездарно и даже рад этому. Вверх по холму, по мягкой нескошенной траве, мимо радостно распахнутых к небу цветов. Это настоящий рай! Нет, рай ждет меня наверху.

Кровать под прозрачным балдахином раскинулась на дощатой площадке. Под нами течет река, желтеет песочек, синеет вода, пахнет цветами и свежестью. Это рай! Нет, райские наслаждения у меня впереди. Девушка, она распахивает занавес и устремляется ко мне. О, эта сладость первого поцелуя! Зелёные в тон волосам глаза с потаённой усмешкой взирают на меня. Еще миг и с её плеча плавно стекает рубашка, на мне уже и нет ничего.

Откуда это тело юноши, и откуда взялась эта безумная барышня? Её тело обычно для юной, входящей в пору цветения девушки. Тонкий стан, чуть очерченные бедра, длинные ноги, невысокие упругие грудки. Белизна живота так контрастирует с зеленью паховых волос. Но мне некогда её разглядывать. Я полностью отдался безумствам любви. В зрелом возрасте мы уже начисто забываем, что такой первые поцелуи и ласки. Как они горячи и что делают с нами. Рассудок потерян, плоть зовет, время остановилось.

Что это было? Я снова посреди Ничего. И опять в своем теле. То есть в туловище сорокалетнего мужика, подарка Царицы в новом мире. Так, подожди… Неужели мы с ней? Да ладно, это безумство какое-то! Я поимел ёлку? Ну путь даже в виде красивой девушки. Нет, я точно помер, живому такое сниться не может.

В этот момент впереди рассветлело и появилась резкость. Это что, лодка «Харона»? Слышу голоса людей. Мне показалось даже, что я слышал свое имя. Ну раз зовут, значит, надо идти. Придумаете тоже, любовь между растением и млекопитающим.