— Она меня провела, — угрюмо признала Наёмница. — Я не знаю, как она это сделала, но у меня было полное ощущение, что я разговариваю с тобой — и тебе на меня плевать. Вот я и сбежала, — конечно, это был отнюдь не полный пересказ случившегося, но она не собиралась делиться с ним подробностями, по крайней мере сейчас. Каким-то образом пережитые за ту неделю события обнажали те части ее натуры, которые она предпочла бы оставить скрытыми. — Ты остался в замке. Что произошло потом?
Вогт опустился на траву рядом с ней и скрестил щиколотки.
— Не сумев отыскать тебя в замке, я продолжил поиски в саду. Однако там меня настигла Шванн. Она уведомила, что стоило тебе получить обратно свой драгоценный зеленый плащ, как ты немедленно сбежала.
— И ты ей так запросто поверил? — вспылила Наёмница.
— В присутствии Шванн… очень непросто соображать.
Наёмница скривилась. О да. Воспоминание о том, как он пялился на Шванн мутным взглядом влюбленного барана, до сих пор не дает ей покоя.
— Что было потом? Выкладывай! — поторопила она, хотя нечто подсказывало ей, что дальнейший рассказ ее не обрадует.
— Шванн призналась, что даже рада твоему побегу. А затем предложила мне навсегда остаться в ее замке, потому что… ну…
— Потому что — что?! — грубо уточнила Наёмница.
— Я ей понравился.
— Ха! Да кому ты можешь понравиться!
— Но я же нравлюсь тебе, — простодушно возразил Вогт.
— Ты мне не нравишься, — немедленно возразила Наёмница.
— А ты мне никогда не врешь, — заявил Вогт.
Наёмница не нашлась, что ответить на этот наглый выпад.
— Я отказался, настаивая, что должен разыскать тебя. Она заявила, что не выпустит меня из замка. Я возразил, что уйти мне все-таки придется, потому что я не могу оставить тебя одну. Ты такая беззащитная.
— Беззащитная? — окрысилась Наёмница.
Вогтоус отодвинулся из осторожности — совсем недалеко, чуть дальше, чем на дистанцию вытянутой руки Наёмницы.
— Тогда Шванн ужасно разозлилась. «Никто никогда не менял меня на другую женщину, тем более такую», — заявила она.
— Мог бы и воздержаться от цитирования, — злобно поморщилась Наёмница.
— Люди Шванн схватили меня и заперли. Однако уже утром она пришла ко мне и объяснила, что я буду волен идти куда мне угодно, но не ранее, чем пройдет семь дней и семь ночей, которые я буду обязан провести рядом с ней. При любой попытке сопротивления меня убьют. Мне ничего не оставалось, как согласиться.
— Несчастный! — вспыхнула Наёмница. — Вы послушайте его — бедная жертва принуждения! Да я уверена, что, услышав ее предложение, ты вывалил язык от счастья, как собака!
— Признаю, это была весьма приятная неделя. Шванн делала все, чтобы заставить меня передумать… Она была сладкая, как мед.
— Что только эти глупые мухи ни кличут медом, — буркнула Наёмница.
— В отличие от тебя, она не называла меня недоумком, — невозмутимо продолжил Вогт. — Это уже давало ей серьезное преимущество.
— Прям не знаю, как она смогла удержаться…
— Я действительно ей понравился. Я чувствовал это. А в седьмую последнюю ночь… — Вогт вдруг покраснел.
— Ночь? — медленно уточнила Наёмница, страшась услышать ответ. Что угодно, только не… Она не понимала, почему так беснуется. Какое ей дело?
Вогт уже достиг цвета спелого помидора, но по-прежнему не проронил ни слова. Наёмнице стало жарко и гадко, невыносимо гадко. Она с удовольствием бы треснула его по макушке, но сейчас уже не могла себе такого позволить, поэтому резко встала и зашагала прочь, пытаясь растратить раздражение в движениях. И она еще переживала, что не сумеет спасти его! Жертва, как же!
Вогт устремился за ней.
— А после… — начал он отдуваясь. — Той же ночью… она поцеловала меня и спросила: хочу ли я все еще отправиться на поиски моей дурной подружки? Тебя, то есть. Я ответил, что да. Шванн рассмеялась, и мне стало жаль ее.
— Конечно! — звенящим голосом согласилась Наёмница. — Ее любой пожалеет! Такая несчастная, такая богатая, такая красивая, в окружении всей этой угнетающей роскоши!
— И тогда Шванн открыла мне свои истинные намерения… Всю жизнь она искала верность, которая устояла бы под напором ее красоты, но не находила ее. Она призналась, что в действительности испытывала меня. Откажись я от тебя ради того, чтобы остаться с ней, она бы бросила меня на растерзание своим злобным псам.
Наёмница фыркнула.
— Тебе все еще жаль ее?
Вогт серьезно кивнул.
— Моя жизнь была вне опасности, — объяснил он. — Я принял решение, и с тех пор у меня один выбор. Ты, — он схватил Наёмницу за руку.
Наёмница вырвала руку — после секундной задержки.
— Ты сумасшедший, — прошептала она.
— Не знаю, — широко улыбнулся Вогт. — Я чувствую, что у меня с тобой особенная связь. Мы встретились совсем недавно, а я как будто всю жизнь тебя знаю.
— Уж поверь мне, не всю, — отмахнулась Наёмница, в этот момент осознав, что стала жертвой аналогичной проделки…
Еще в тот момент, когда она услышала предложение Шванн, оно показалось ей крайне странным: «Сделай то, что я скажу, либо убирайся на все четыре стороны, но тогда твоему дружку не уцелеть». Ведь Наёмница действительно могла просто развернуться и уйти, не заботясь о жизни Вогта. И тем самым провалила бы испытание, после чего Шванн немедленно приказала бы ее прикончить.
Вогт снова поймал руку Наёмницы и задумчиво потер ее ладонь кончиками пальцев.
— Такая грубая кожа. Но мне нравится.
«У нее была гладкая, да?» Стиснув зубы, Наёмница вырвала свою недостойную длань.
— Идем, — она говорила мрачно, вместе с тем пытаясь проигнорировать огонек ликования, разгорающийся в душе. Вогт не предал ее!
Вогт отстал. Возможно, он не сразу решился высказать этот вопрос, однако терзался им слишком долго, чтобы терпеть и дальше.
— Все женщины умеют это делать? — спросил он и еще раз покраснел.
Глаза Наёмницы расширились. Это? Это?!
— Все! — ответила она едва ли не воплем. — Но некоторые не хотят!
— Но почему? — удивился Вогт.
Благодаря Шванн между ними добавилось сложностей. Но как бы то ни было, Наёмница не собиралась заниматься его дальнейшим обучением. Кто угодно, но не она. Опасаясь дальнейших проявлений его любопытства, Наёмница настолько ускорилась, что Вогт едва успевал за ней, пыхтя и спотыкаясь о кочки. «Так тебе и надо», — мстительно подумала она, слушая его тяжелое дыхание. Ее переполнял праведный гнев.
— Почему ты даже в обычной одежде выглядишь как монах? — оглянувшись, спросила она. — Такой обман.
Вскоре они набрели на куст с яркими красными ягодами, и, не задавая лишних вопросов вроде: «Ядовитые или нет?», все их оборвали и съели. Шванн, конечно, не распорядилась покормить их на дорожку или выдать еды с собой. Это было бы слишком человечно для нее.
Уничтожение ягод не помешало обсуждению их дальнейшего пути, хотя обсуждала в основном одна Наёмница, сама с собой, а Вогт был слишком расслаблен, чтобы задумываться, где они должны быть завтра, а где послезавтра и что там делать. Наёмницу же переполняла энергия, требующая выхода. Главным образом ее занимала карта. Вогт хорошо тогда сказал: если хочешь найти какую-то страну, прежде всего нужна карта. В тот момент его утверждение показалось ей бредовым. Но теперь оно обрело странную логичность.
— Мы отправляемся в Торикин, — объявила Наёмница.
Вогт удивленно выкатил на нее свои светлые глаза.
— Ты же говорила, что ненавидишь Торикин.
— Да, но нам нужна карта, а в Торикине можно купить что угодно. Мы не задержимся там надолго.
— Ну да, карта, — равнодушно согласился Вогт.
Наёмница хотела было припечатать его за отсутствие должного энтузиазма, но вместо этого запихнула в рот горсть ягод и проглотила почти не жуя.
— Почему ты так не любишь Торикин? — спросил Вогт минуту спустя. Похоже, он решил посвятить день неудачным вопросам.
— Это плохой город.
— Почему он плохой?
