Однако ее неприятности начались еще в предыдущем году. Все началось достаточно невинно, ранней весной 1918 года, когда 16 марта ее пригласили выступить перед Женским клубом в столовой Канзас-Сити, штат Миссури. К этому времени большинство слушателей лекций Роуз воспринимали ее скорее, как национальную диковинку и знаменитость, чем как политическую силу — бедную еврейскую девушку, вышедшую замуж за выдающегося христианина, женщину, которая, несмотря на богатство и роскошь, которые дала ей капиталистическая Америка, все же оставалась ярым противником капитализма. В ответ на приглашение Женского обеденного клуба Роуз сообщила, что с удовольствием примет приглашение, но предупредила, что если она выступит, то будет говорить «как социалистка». Совет директоров клуба собрался для обсуждения этого вопроса, и по крайней мере два его члена — в частности, миссис Мод Б. Флауэрс и миссис Флоренс Э. Гебхардт — решительно выступили против включения Роуз в программу. Америка находилась в состоянии войны с Германией менее года, и социализм попахивал антиамериканизмом. Но эти дамы оказались в меньшинстве, и условия Роуз были приняты. Она прибыла в Канзас-Сити в назначенный день и выступала на трибуне около полутора часов, включая время для вопросов.

Говорила она, как всегда, эмоционально, и в те времена, когда еще не было магнитофонов, одна из проблем заключалась в том, что никто из присутствовавших на встрече, включая саму лекторшу, никогда не сможет дословно восстановить, что именно говорила Роуз Пастор Стоукс жительницам Канзас-Сити. Как и в любой другой аудитории, разные люди запомнили разное, но несомненно, что некоторые ее высказывания показались некоторым оскорбительными. Одни слышали, как она сказала, что выступает против американских военных действий. Другие предположили, что она также выступает против призыва молодых людей в армию США. Репортер газеты Kansas City Star, присутствовавший на встрече, высказал свою версию произошедшего, которая была опубликована в следующий понедельник, 18 марта:

Итак, она вернулась к социализму. Миссис Стоукс [выступает] за правительство и одновременно против войны. Миссис Роуз Пастор Стоукс, выступление которой в субботу вечером в столовой Клуба деловых женщин было охарактеризовано офицером военно-морского флота как нелояльное и анархическое, сегодня отвергла оба обвинения.

«Что касается того, что я «ужасно выступаю за анархию», — сказала она, — я бы хотела, чтобы это услышала Эмма Голдман. Сколько, сколько раз я спорила с ней на эту тему. Я не думаю, что это обвинение нуждается в дальнейшем изложении».

«Что касается других вещей, которые были опубликованы по поводу выступления в субботу вечером, то даже те, кто мог не согласиться, восприняли его в духе справедливости и без каких-либо проявлений неодобрения. Если бы в нем и было что-то, заслуживающее резкой критики, то кажется странным, что пятьсот человек могли выслушать его в таком духе».

Сегодня г-жа Стоукс сказала, что в субботнем обращении она подчеркнула тот факт, что Америка была вынуждена вступить в войну.

«Вкратце, — сказала она, — мое заявление заключалось в том, что если очень небольшое меньшинство людей в Америке участвует в войне, чтобы сделать мир безопасным для капитализма, то подавляющее число людей участвует в ней, чтобы сделать мир безопасным для демократии. И это, в конечном счете, самый важный вопрос великого конфликта».

Сегодня г-жа Стоукс заявила, что вышла из Социалистической партии, когда США вступили в войну, поскольку не одобряла антивоенную платформу партии, принятую в Сент-Луисе, но несколько недель назад вновь стала ее членом, решив, что платформа Сент-Луиса в основном верна.

«Я ни в коем случае не выступаю против войны или ее ведения», — заявила она. «В настоящее время я не вижу иного способа ее окончания, кроме поражения Германии. Я считаю, что правительство Соединенных Штатов должно пользоваться безоговорочной поддержкой каждого гражданина в достижении своих военных целей. Меня беспокоит то, что при любом исходе войны капиталисты мира могут использовать ее для дальнейшей коммерческой эксплуатации неразвитых и слаборазвитых стран».

Безусловно, репортер «Стар"заставил ее сказать ряд противоречивых вещей: она была и за войну, и против нее, в результате чего читатель мог сделать вывод, что она очень запутавшаяся женщина. Однако все могло бы быть хорошо, если бы Роуз Стоукс оставила все как есть. Но она не стала этого делать и, забегая вперед, написала письмо управляющему редактору газеты «Стар», в котором еще раз разъяснила свою позицию и которое было получено на следующий день, 19 марта:

В «Стар»:

«Я вижу, что в конце концов необходимо отправить заявление для публикации за моей собственной подписью, и я надеюсь, что вы предоставите ему место в ваших колонках.

Заголовок в сегодняшнем вечернем выпуске «Стар» гласит: «Миссис Стоукс за правительство и против войны одновременно». Я не за правительство. В следующем интервью меня цитируют: «Я считаю, что правительство Соединенных Штатов должно пользоваться безоговорочной поддержкой каждого гражданина в достижении своих военных целей».

Я не делал такого заявления и не верю в это. Правительство, которое работает на спекулянтов, не может быть и за народ, а я за народ.

Я ожидаю, что моя точка зрения сторонницы рабочего класса не найдет сочувствия в вашей газете, но я надеюсь, что традиционная вежливость относительно публикации в газетах подписанного заявления об опровержении, которую предоставляют даже наши самые бурбонские газеты, будет распространена и на это ваше заявление.

Искренне Ваша,

Роуз Пастор Стоукс».

Управляющий редактор «Стар», некий мистер Стаут, опубликовал письмо Стоукса на следующее утро, 20 марта. Он также направил копию письма в офис окружного прокурора Соединенных Штатов, поскольку, как он выразился позже, «я чувствовал, что этим вопросом должно заниматься правительство».

15 июня 1917 года Конгресс США принял закон, известный как «Закон о шпионаже». Основываясь на заявлениях, содержащихся в ее письме в редакцию, а также на том факте, что тираж газеты «Стар"составлял 440 тыс. экземпляров и ее читали военнослужащие, размещенные в близлежащих военных лагерях и местах расквартирования, которые, предположительно, могли быть подчинены взглядам миссис Стоукс, Роуз Пастор Стоукс была немедленно арестована и обвинена в трех случаях подстрекательства к мятежу в соответствии с разделом 3 раздела I Закона о шпионаже. В частности, ей было предъявлено обвинение в том, что она «незаконно, преднамеренно, сознательно и преступно в Канзас-Сити... пыталась вызвать неповиновение, нелояльность, мятеж и отказ от службы в вооруженных силах и военно-морском флоте США, подготовив, опубликовав и обеспечив печать, публикацию, распространение, тиражирование и передачу в определенной газете... определенного сообщения» и т. д. Когда тревожные новости дошли до Грэма Стоукса в Нью-Йорке, он поспешил к своей жене в Миссури, где она продолжала читать лекции.

В ходе последовавшего за этим судебного разбирательства, двумя наиболее важными свидетелями со стороны правительства стали дамы из клуба, которые были наиболее против приглашения Роуз Стоукс в качестве лектора. Более враждебной из них была Мод Флауэрс. Обвинение попросило миссис Флауэрс вспомнить, что именно сказала миссис Стоукс на встрече 16 марта, и она высказалась вполне определенно:

«Она сказала, что ни один мыслящий или хорошо информированный человек не верит в то, что мы участвуем в этой войне ради мировой демократии; что если бы мы были искренни в своих убеждениях, то вступили бы в войну, когда был нарушен нейтралитет Бельгии, и наверняка вступили бы, когда была потоплена «Лузитания», но мы не вступали в войну, пока подводные лодки не стали угрозой для мировой торговли, угрозой изоляции союзников, угрозой прекращения поставок боеприпасов и продуктов нашего производства, которые мы отправляли союзникам, и угрозой огромным займам, которые капиталисты уже предоставили союзникам.