Что касается столкновения с цунами, здесь все рекомендации вполне банальны. Оказавшись на морском берегу, следите за поведением птиц, движением морских волн, а также за объявлениями в новостях. Птицы в панике летят прочь, морской берег обнажается, так как прилив неожиданно отступил, а современная система отслеживания землетрясений способна спрогнозировать появление цунами.

Говорить об угрозе со стороны призраков, явившихся перед каменным Дзидзо, совершенно бессмысленно, так как они не являются теми юрей, какие наводят ужас на живых. Призрачные двойники людей лишены главного оружия юрей — мстительной и злобной воли, которая первична во всех страшных историях, где действуют призраки.

Большинство историй о таинственном и загадочном относятся к довольно абстрактным древним временам. Иногда источники позволяют сориентироваться с большей точностью. Например, история Рокудзё-но миясудокоро, без сомнения, относится к эпохе Хэйан, а мятеж Тайра-но Масакадо (результатом которого стало появление могучего и гневного онрё) завершился в 940 году.

Историю странной куклы Окику древней не назовёшь. Её начало относится к августу 1919 года, когда в славном городе Саппоро проходил небывалый праздник. Отмечалось пятидесятилетие основания города, ставшего столицей Хоккайдо, и тут было на что посмотреть! Строго говоря, годом, когда бывшая деревня получила статус города, считался 1918-й, но самое великолепное торжество было организованно несколько позже. Гости и участники собрались со всей Японии, а некоторые даже прибыли из-за границы. Всё, чем богат Хоккайдо, было представлено здесь, как бы давая понять, что бывший Эдзо ждёт самое блестящее будущее. Да что там! Можно сказать, блестящее будущее уже наступило. Где-то далеко Европа приходила в себя после невиданной бойни, северные варвары разделились на красных и белых и с увлечением истребляли друг друга в Гражданской войне, но здесь царили радость и благополучие.

Некий паренёк по имени Эйкити Судзуки был одним из полутора миллионов гостей, посетивших это действо. Перспективы развития шахт, текстильной и рыбной промышленности волновали его мало, он просто шатался между павильонов и глазел на небывалую людскую кашу. Потом Эйкити заскучал и направился домой. По дороге он вспомнил, что обещал принести своей младшей сестрёнке Кикуко какой-нибудь памятный подарок с этого праздника жизни. Ноги привели его в торговые ряды Тануки-кодзи. Они, кстати, существуют и по сей день. Раскинувшиеся почти на километр, вмещающие всё, что только может пожелать душа покупателя. Душа Эйкити пожелала хорошенькую куклу с белоснежным личиком и причёской, которую мы могли бы назвать (совершенно непоэтично) «под горшок». В Стране восходящего солнца такую стрижку именуют «каппа». Если верить бесчисленным гравюрам, изображающим беспокойного водяного ёкай, то он носит на голове нечто в этом роде.

Подарок был доставлен домой, вручён девочке, и Эйкити получил заслуженный восторг и благодарности. Кукла понравилась и была с почётом принята в сонм игрушек.

Отвлекаясь на минуту, можно отметить, что куклы часто символизировали богов и героев. Они приносили добро и отвращали зло. В третий день третьего месяца в домах, где росли девочки, устраивались выставки великолепных фигурок. Хина Мацури — праздник девочек, ставший национальным торжеством в XVIII веке. На специальной подставке появляются куклы, изображающие государя с супругой, сановников и дам в старинных одеждах, музыкантов и стражу. Играть в них так, как обычно играют в куклы, было нельзя. Являясь семейной реликвией, они передавались из поколения в поколение. Маленькие хозяйки кукол наряжались в праздничные кимоно и ходили друг другу в гости, угощаясь сладостями и усваивая правила хорошего тона.

У маленькой Кикуко не получилось долго радоваться красивому подарку. Благополучие и удалённость от заморских бед оказались иллюзорными. Испанский грипп, зародившийся на Пиренейском полуострове, быстро распространился по миру. Европа сжалась от ужаса, целые армии северных варваров, не успевшие истребить друг друга, исчезли, проглоченные невиданной напастью. К концу 1919 года вирус добрался и до Японии. Кикуко заболела и в январе 1920 года умерла, оставив своих родных в горе и смятении. Урна с прахом девочки была помещена на домашний алтарь, рядом расположилась любимая кукла, с которой девочка не расставалась до конца.

Дальше начинается то самое таинственное, благодаря чему история о кукле Окику стала известна по всей Японии. После смерти хозяйки прошло некоторое время, когда её родители и брат заметили, что внешний вид игрушки немного изменился. Причёска на хорошенькой голове больше не напоминала каппу. Волосы стали длиннее. Совсем ненамного, но достаточно, чтобы это стало заметным. Время шло, волосы продолжали расти, и игнорировать этот странный факт было нельзя. Единственным разумным объяснением этого небывалого явлениябыло предположение, что дух умершей девочки не покинул наш мир, а остался привязанным к своей игрушке. Почему присутствие потусторонней силы выразилось именно в растущих волосах, а не в горящих глазах или способности бегать по потолку лунными ночами, было непонятно. Честно говоря, непонятно это и по сей день. Родные не сильно испугались необычной куклы, легко приняв тот факт, что рядом с ними существует артефакт, к которому привязан дух покойной дочери. Она осталась стоять на домашнем алтаре, перед которым ежедневно возносились смиренные молитвы. Кукла, несомненно, была связана с духом девочки, но эта история внушала не ужас, а скорее грусть.

К 1938 году Эйкити был призван в армию. Он был уже не так уж молод, но война, начавшаяся с незначительного эпизода в далёком Китае, на мосту Марко Поло, набирала обороты, и стране был нужен каждый боец. Китай никак не хотел сдаваться, а с севера нависали войска варваров, которые благополучно пережили Гражданскую войну, эпидемии и вновь ощетинились частоколом штыков. О родителях Эйкити нет никаких достоверных данных. В 1919 году он был уже юношей, следовательно, вряд ли они были совсем уж молодой парой. Вполне возможно, что к 1938 году они покинули наш мир. Как бы то ни было, Эйкити отправился на Сахалин (точнее, южную его часть, добытую в войне с северными варварами), где был расквартирован его полк. Брать с собой мистическую куклу, чьи волосы уже свешивались с плеч, было несообразно, и вместе с урной, хранящей прах маленькой Кикуко, она была передана на хранение в храм Маннен-дзи, что в Ивамидзаве (городок к северо-востоку от Саппоро). По крайней мере, так об этом рассказывают.

Судьба Эйкити Судзуки скрыта туманом истории. Вроде бы он уцелел в сражениях, сумел избежать плена и вернулся домой. Посетив храм, где стояла игрушка, купленная им в прошлой жизни, он обнаружил, что волосы продолжили расти и дотянулись чуть ли не до колен куклы. Вряд ли это сильно напугало старого солдата: ничего нового о таинственной кукле он не узнал. А то, что рост волос вызван присутствием духа, не смирившегося со своей судьбой, было понятно ещё в далёком 1920-м. Кукла так и осталась в храме, Эйкити не стал забирать её с собой, решив, что жрецы в любом случае позаботятся о маленьком чуде. Впрочем, иногда о возвращении солдата с фронта не упоминают вообще. Это, кстати, может послужить одним из объяснений, почему кукла осталась в храме. Совершенно очевидно, что Эйкити не боялся её, а память о маленькой сестрёнке была, несомненно, ценна для него. Было бы вполне естественным забрать свою вещь как напоминание о Кикуко, семье и о времени, когда мир был совсем другим.

Рис. Ритуальное сожжение игрушек.

Странная кукла существует и по сей день. Волосы медленно, но верно продолжают расти, что порождает недоумение у скептиков и мудрую улыбку у людей, готовых признать, что «есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам».